— А что тут думать? Поехали!

— Не знаю… много дел… (Может, поехать?)

— Ты же сам хотел всем звонить, чтобы встретиться?

— Я хотел? (Это что, попытка воздействовать на меня? Нет уж, я так просто не дамся, потом не отмоешься!)

— А кто же?

— Ты что, ничего я не хотел! (Все отрицать, ни в чем не сознаваться!)

— Как это не хотел?

— Да вот так, и не хотел я ничего! А когда встреча? (Я перед тобой чист. Но вообще-то я сам хотел пойти! Пойти, что ли?)

— В субботу, в семь.

— Нет, в семь я не могу! (Опять загоняют в угол, не оставляют выбора!)

— А когда можешь? Придешь позже.

— Не знаю, я перезвоню. (Тайм-аут, тайм-аут! И полная свобода действий!)

Ну вот, мы и услышали себя. Поняли себя. Почему мы так отвечаем, мы же хотим пойти, реально? Чего мы боимся?

Ничего. Мы боимся НА ВСЯКИЙ СЛУЧАЙ. Это не мы, это наша генетическая память руководит нами. Так давайте же используем ее!

Для этого в процессе общения нам надо непрерывно слушать себя и переводить себе самому свою внутреннюю речь. Затем «отстраняться» от генетической памяти и становиться самостоятельными. Теперь нас ДВОЕ против ОДНОГО. Нам нечего бояться!

Теперь, когда нас БОЛЬШЕ, давайте разберемся.

Мы хотим пойти? Ведь хотим же?

Так давайте так и скажем!

Техника проста:

1. Слушаем, что нам говорят.

2. Слушаем внутренний голос.

3. Понимаем, чего хотим мы реально.

4. Отвечаем с учетом внутреннего голоса — вдруг, что полезное подскажет.

Не бойтесь показаться «тормозами». В «среднем» случае будете похожи на финна, который никогда не спешит. Но не будем забывать, что финны и мы имеем сходные гены и сходную судьбу. Поэтому в худшем случае вы будете похожи на русского, который вообще не собирается ничего делать. В лучшем — произведете впечатление человека, который взвешивает свои слова.

Итак, ваш новый диалог:

— Алло, Вася?

— Да, я (мы) тебя слушаю. Как дела? (перехватываем инициативу, наш вопрос ни к чему нас не обязывает)

— Слушай! Наши собираются встретиться в субботу в семь. Ты пойдешь?

— Конечно! Я же сам хотел всех собрать! Не помнишь? (Наступление — лучшая тактика!)

И разговор поворачивается в совсем другое русло:

— Да, действительно!

— Ну что наши, наконец, проснулись? (Развиваем успех.)

— Да, они собираются в субботу, в семь.

Послушаем внутренний голос: он недоволен — время встречи определили без него!

Он прав — все так, но жизнь — такая штука, где все происходи не совсем так, как нам хочется.

Не будем сокрушаться по этому поводу, а подумаем, что можно исправить.

— Да, хорошо, я так и планировал — в семь. Только смотри, не опаздывай! Я приду точно.

Приглядитесь к успешным людям, послушайте, как они говорят. Они наступают. Разговор с ними может оставлять в вашей душе неприятный осадок, но зато он эффективен. Давя на вас, они побуждают вас принять решение. Если вы не согласны и говорите им прямо об этом — тогда общее решение будет учитывать и ваши интересы. А не возражаете — уж извините!

Один наш приятель имеет бизнес. Как-то он сказал нам, что давно не поднимал своим работникам зарплату. «Почему?» — спросили мы его. «А они не просят!» — ответил он.

Русский человек, разговаривая на «западном» языке бизнеса, становится неприятным в коммуникации, почти агрессивным. Это потому, что он автоматически следует правилам этого языка и конструктивной коммуникации вообще: говорить прямо то, что думаешь. Этот подход образовался на Западе не потому, что там люди умнее нас, а потому что того требовали обстоятельства. Надо быстро договариваться, стоя на палубах двух кораблей, пока они не разошлись по своим путям. Надо быстро договариваться, пока не засвистели стрелы. И их способ общения помогал им в этом. Язык стал таким, что на нем было удобно изъясняться. Греческий и латынь тоже абсолютно прозрачны, абсолютно ясны. Там за словами не спрячешься.

Эти языки хороши для нападения, но не для обороны.

Но как быть нам с вами?

Нам не хочется быть агрессивными — от нас все отвернутся. Нам не хочется быть двусмысленными как раньше — мы не достигнем цели, если только мы вправду хотим, чтобы нас оставили в покое!

Что же делать?

А вот что: копируйте коммуникацию русского дворянства и купечества начала прошлого века. Наши русские люди нашли-таки удобный способ общения, выработали язык и умело пользовались им. Они вставляли в деловой разговор такие смягчающие его слова, как «батенька», «матушка», «голубчик», «сударь» — и без них никак не могли.

Но кто бы смог научить нас их языку, — все уже мертвы или за границей, в эмиграции с 1917 года. Всех, кто владел им на этой территории, уже нет в живых. Земля осталась без языка!

Но мы-то живы!

Посмотрите, как звучит диалог с применением этих слов.

На вас нападают:

— Что я тебе говорила?!

— Помилуй тебя Бог, матушка! (Отпор атаки, передышка.) Когда это вы нам изволили (издевка за нападение) говорить? Мы-с (поднять себя с колен) не помним!

Посмотрите: в каждом слове — коммуникационные попытки отразить нападение, восстановить равновесие и прийти к согласию. Нет западных попыток атаки, нет «размахивания мечом или кулаками». Наши прадеды пользовались принципом айкидо: «Пусть противник сам угодит в лужу! А мы будем спокойно смотреть, как он туда падает, и подадим ему руку, чтобы он быстрее встал».

Иногда в газетных киосках или магазинах к нам могут обратиться, назвав «сударем» или «сударушкой». Эти старинные слова, направленные нам, встречают наше непонимание и осуждение. А это всего лишь попытки продавцов встать на одну ступеньку с вами, которые пришли в магазин и, по западной привычке, хотят там быть хозяевами. Быть может, это неудачные слова. Слово «сударыня» похоже на «гусыню», а вот «сударушка» звучит мягче, но не подходит по смыслу, потому что так ласково называли своих! А где же здесь «свои»? Мы не знакомы-с!

Вообще приставка «-с», над которой так издевались большевики — не что иное, как приглашение продолжить общение, иначе говоря: «мы не знакомы, но я готов слушать вас, итак…». Это начало паузы, которая потому и пауза, что коммуникация не закончена — мы продолжаем слушать.