– Да, в прошлом году. Он никогда не болел, никогда ни на что не жаловался. Они с мамой поехали на Селигер, в отпуск. Он рыбу ловил на берегу. Клевало хорошо, мама рассказывала потом, как он радовался. Он вытащил очередную рыбину, потом кашлянул, взмахнул руками, упал и умер. Она даже не сразу поняла, все пыталась найти валидол у кого-нибудь, воду, а он уже был неживой. Прямо как этот парень сейчас.

– Бедная ты. – Никита нежно привлек ее к себе и обнял за плечи. – Ты очень папу любила, да?

– Да. Я была его любимая дочка, хотя он и к Оле с огромной нежностью относился, ты не думай. Он меня знаешь как звал? Пони. Это была моя домашняя кличка.

– Почему пони? – не понял он.

– Потому что я Полина Никанорова. По-Ни.

– Понятно, – засмеялся он.

– Когда я вторую работу взяла, папа все меня подкалывал. Говорил: «пони – маленькие кони». Ему не нравилось, что я много работаю, хотя сам он вкалывал постоянно. У мамы же не работа, а так, видимость одна. Она же за Олей была вынуждена присматривать. А папа деньги на семью зарабатывал. Мне всегда хотелось ему помочь, но он сердился и запрещал маме у меня деньги брать. Говорил, что я себе на развлечения и одежду зарабатываю, машину, вон, купила, а прокормить он своих дочерей в состоянии.

– Тебе его очень не хватает?

– Ужасно, – призналась Полина. – Ты знаешь, когда его не стало, у меня появилось чувство, что я разом выросла. Вот до тридцати лет все оставалась ребенком, а потом за одну минуту р-раз – и выросла.

– Взрослеть все-таки приходится, – заметил Никита. – А на пони ты и впрямь похожа. – Он вдруг легко и необидно засмеялся. – Прав был твой папа. У тебя глаза такие же большие и влажные, и челочка, которая на них падает, шелковистая и непослушная.

– Ты еще скажи, что у меня лицо лошадиное, – притворно нахмурилась Полина.

– Лицо у тебя нормальное, вполне себе симпатичное, но на пони ты похожа, так что, имей в виду, так я тебя теперь и буду звать.

– Зови. – Она улыбнулась и вытерла ладошкой слезы. – Я с детства привыкла к своему прозвищу, мне без него даже некомфортно.

По лесенке, ведущей на пляж, спускались двое полицейских – один постарше, с явным пивным животиком над поясом брюк, а второй помоложе, точнее, совсем еще мальчишка, довольно высокий, тонкий и гибкий, как виноградная лоза.

– Пойдем. – Никита снова приобнял Полину и повел ее обратно к лежащему телу. – Нас сейчас опрашивать будут.

– А ты откуда знаешь?

– Ну, так всегда бывает, – пояснил он. – Ты что, детективы не читаешь?

– Ой, а ты их, наверное, пишешь, да? – Она даже обрадовалась, что смогла задать вопрос, мучивший ее уже несколько дней.

– Я действительно на них специализируюсь, – кивнул он головой. – Можно сказать, что детективы – это моя жизнь.

Полина была очень горда, что так ловко догадалась о профессии своего нового знакомого, который, что греха таить, ей очень и очень нравился. Однако думать об этом было некогда, потому что они уже подошли к месту происшествия.

Их опрос не занял много времени, потому что знали они действительно немного.

– Вы ничего не трогали? – спросил полицейский постарше. – Ну, по карманам не лазали? Ничего не доставали?

– Нет, конечно, – возмущенно сказала Полина. – Мы же не шакалы и не мародеры какие.

Молодой оперативник начал быстро и профессионально обыскивать тело. Карманы штанов оказались пусты, и это выглядывающей из-за плеча Никиты Полине показалось странным. Сейчас никто не выходил из дома без мобильного телефона, и уж он-то точно должен был быть на месте. Но ни телефона, ни паспорта, ни водительских прав при пострадавшем не было.

– Непонятно, – пробормотал молодой полицейский.

– Что ж тут непонятного, – откликнулся второй, до этого тихо переговаривавшийся с врачом «Скорой помощи». – Ты на зрачки его посмотри. Обычный наркоман, от передоза копыта откинул.

«Потому и запаха алкоголя нет», – догадалась Полина.

– И часто у вас такое случается? – полюбопытствовал Никита, она с интересом посмотрела на него. Прямо на ее глазах писатель преобразился. Сейчас он не отдыхал, а работал, каждый напряженный мускул его тела, казалось, ждал ответа.

– Да обычно не очень, а сейчас как Касьян посмотрел, – с досадой ответил молодой оперативник. – Что ни день, то откачивать кого-то приходится. Появился в городе мерзавец какой-то, наркотой местных торгашей снабжает, да еще некачественной, не очень чистой. И откуда он взялся на нашу голову?

– Меньше трепись, – посоветовал ему старший напарник. – Все, мы закончили, можете увозить, – скомандовал он «Скорой». – Пошли, Колька, мы свое дело сделали.

– Николай, подождите, – писатель тронул парня за рукав, – мне бы с вами поговорить, если можно. Могу я к вам в опорный пункт прийти?

– А о чем? – Глаза полицейского немного сузились. – Вы еще что-то знаете о покойном?

– Нет, я его во второй раз в жизни вижу, – признался Никита, – и кто он и где остановился, я не знаю. Но разговор к вам у меня все-таки есть.

– Он детективы пишет, – вмешалась в разговор Полина, и Никита как-то раздосадованно посмотрел на нее, словно недовольный ее вмешательством.

– Детективы? – Теперь на лице оперативника мелькнуло любопытство. – Ну, ладно, приходите. Мы на улице Грина располагаемся, найдете?

– Найду, – пообещал Никита и, пожав на прощание руку полицейскому, повернулся к Полине: – Ну что, Пони, пойдем заедать стресс мороженым?

– Пойдем, – выдохнула она, радуясь, что он не сердится на нее за длинный язык.

– Тогда беги вот сюда, в «Седьмое небо», – он показал в сторону кафе, – со второго этажа открывается прекрасный вид на море. Заказывай мороженое и еще что-нибудь, я сейчас сбегаю в гостиницу за деньгами и приду. Идет?

– Идет, – засмеялась Полина. – Только маму предупрежу да спрошу, как дела. Вдруг они с Олей из-за трупа переволновались.

Однако Оля суеты на берегу не заметила, потому что сладко спала, накрыв лицо панамкой. Мама же решила, что раз происшествие не имеет к ее семье никакого отношения, то и переживать впустую не стоит. Полинино сообщение о походе в кафе она восприняла благосклонно.

– Он, вообще, хороший человек, – заметила она, посмотрев вслед уходящему с пляжа Никите. – Серьезный, не то что этот шалопай Костик, который тебя спаивает. Так что иди, конечно.

Мама была в своем репертуаре, и, засмеявшись, Полина натянула шорты с майкой и, пригладив волосы, поспешила к ступенькам, ведущим к кафе.

К счастью, места на втором этаже были. Полина уселась за столик, с которого действительно открывался совершенно замечательный вид на море. Оно синело внизу, успокаивая встревоженные нервы. Официант не спешил нести меню, но Полину это вполне устраивало. Делать заказ без Никиты ей не хотелось.