– Ладно. – Женщина, видимо, на что-то решилась. – Не знаю, врете вы или нет, но хуже быть уже все равно не может. Давайте встретимся. Вы можете через тридцать минут подойти к бару отеля «Белый грифон»?

– А где это?

– Что же вы ничего не знаете-то! Вы сейчас где?

– В «Седьмом небе», это такое кафе на набережной.

– Да знаю я. – В голосе Ларисы проскользнула нотка нетерпения. – Выходите из кафе, поворачивайте налево и идите до самого конца бухты. Увидите бетонный пляж и большой красивый отель прямо на берегу. Там будут столики под зонтиками, я там буду вас ждать. Только как я вас узнаю?

– Я вас узнаю, – засмеялась Полина. – По вашей фотографии в телефоне. Да и вообще, мы с вами уже виделись.

– Когда же это?

– В кафе «Бочка» пару дней назад. Вы там ужинали. Нас в кафе было только двое.

– И вы меня запомнили? – В голосе женщины опять послышалось недоверие. – Вот я так вас там не помню.

– Просто у вас более запоминающаяся внешность, чем у меня, – честно призналась Полина. – Так что в этом нет ничего удивительного.

– Странно все это, – задумчиво сказал голос в трубке. – Но ладно, на месте разберемся. А если что-то пойдет не так…

– То вы скормите меня крокодилам, которых специально для этого завезли в Черное море, – пробормотала Полина. И тут же поймала себя за язык. Говорить Ларисе, что она видела ее еще раз, да еще в компании с бандитом, явно не следовало, чтобы не вызывать еще больших подозрений.

– Поверьте, я решу, что с вами сделать, – пообещала незнакомка голосом, который не предвещал ничего хорошего. – Через полчаса я вас жду. И не опаздывайте.

Есть мороженое было уже некогда, да и Никита все не появлялся.

«Я потом объясню ему, почему не дождалась, – решила Полина. – Тем более что на его месте нехорошо заставлять даму ждать так долго».

Встав из-за столика и спрятав чужой телефон в карман шорт, она спустилась вниз, сообщила кисло посмотревшему на нее официанту, что уходит, и поспешила в сторону отеля «Белый грифон».

Набережная кончилась, потянулась полоса дикого, довольно грязного пляжа с неухоженными кафешками по бокам. Возле одной из них, снабженной надписью «Вкусняшка. Лучшая столовая Коктебеля», Полина обратила внимание на огромный «Бентли» с московскими номерами, смотревшийся в этом месте довольно нелепо.

«Кто тут только не отдыхает», – невольно подумала она и, глянув на часы, ускорила шаг. Отель, в котором ее ждали, виднелся впереди, но до него нужно было еще идти, а отведенные ей полчаса были уже на исходе.

Ларису она увидела сразу. За столиками в открытом кафе в дневное время сидело не так много народу, и роскошная черная грива разметавшихся по ветру волос притягивала к себе, как магнит.

Подойдя ближе, Полина уже в третий раз поразилась удивительной красоте и необычности этой женщины. Она опять была одета очень просто, проще некуда, но при этом смотрелась стильно и дорого. Легкие холщовые брючки, простенькая льняная маечка, крошечные гвоздики в ушах, тонкая, беззащитная шея, изгиб которой не портили никакие украшения, запомнившиеся с первой встречи длинные пальцы без колец, хрупкие запястья, унизанные массивными необычными браслетами, отсутствие косметики, делающее лицо обнаженным… Образ в целом выглядел так гармонично, что дух захватывало. Хотелось схватиться за карандаш и срочно начать писать портрет этой женщины, поймать ее неизбывную, плещущую через край утонченную прелесть.

Рядом с ней Полина чувствовала себя замарашкой в дешевых спортивных шортах и вытянувшейся трикотажной маечке, Золушкой, перепутавшей кухню с бальной залой и ворвавшейся в грязных стоптанных башмаках в блестящий, явно не предназначенный ей мир. Несмотря на то что Лариса была старше ее лет на шесть-семь, не меньше, Полина остро почувствовала свою женскую непривлекательность, ненужность даже. У этой женщины не было недостатка в поклонниках. Она купалась в любви и преклонении, что было ясно даже из подсмотренных Полиной сообщений. К столику она подходила залитая багровым румянцем.

– Это вы мне звонили? – слегка приподняв совершенную бровь, спросила Лариса.

– Да. Вот телефон. – Она протянула аппарат и, не встретив ответного движения, просто положила его на столик.

– Сядьте. – В голосе Ларисы слышалась привычка командовать. Ей даже в голову не приходило, что кто-то может ослушаться ее приказаний. Полина и не ослушалась. Она медленно опустилась на край белого стула с мягкой подушкой.

– Коктейль будете?

– Безалкогольный, пожалуйста, – пробормотала Полина, которая чувствовала себя не в своей тарелке. Окружающая обстановка так не соответствовала «Троянде» с ее запущенным заросшим садом и маленькими комнатками, что синдром Золушки усиливался с каждой минутой.

Лариса жестом подозвала официанта, что-то сказала, негромко, но твердо, и спустя мгновение перед Полиной появился запотевший стакан с кубиками льда и листиками зеленой мяты.

– Мохито, – пробормотала она.

– Вижу, что вы это знаете, – чуть насмешливо сказала Лариса, от которой не ускользнули нравственные метания сидящей напротив нее простушки.

– Представьте, да. – В голосе Полины послышался вызов. Работая домработницей, она выработала у себя реакцию, не позволяющую никому ее унижать. Чувство собственного достоинства у нее было, поэтому большинству клиенток даже в голову не приходило показывать ей, что она находится на более низкой ступени социальной лестницы. Те же, что пробовали, встречали решительный отпор. Если же ситуация повторялась, то Полина решительно и бескомпромиссно отказывалась от такой работы. Однако сидящая перед ней Лариса не была работодателем, и привычная схема общения почему-то давала сбой.

– Расскажите мне про Диму, – вдруг без всякого перехода и как будто не замечая ее ершистости, попросила вдруг Лариса.

– Про какого Диму? – не поняла Полина.

– Про человека, телефон которого лежит перед нами. Вы сказали, что он умер, и вы видели, как это случилось? Расскажите же мне.

Ее голос звучал по-прежнему властно, но чувствовалась в нем и скрытая печаль, и все тот же магнетизм, противостоять которому Полина не могла. Сцепив пальцы в замок вокруг ледяного стакана, она быстро и внятно рассказала сначала о сцене на берегу, свидетельницей которой стала пару дней назад, когда парень в гавайской рубахе печально произнес имя Лариса, а затем о событиях сегодняшнего утра.

– Да, это Дима, – печально сказала ее собеседница, когда Полина описала внешность погибшего. – Я все надеялась, что вы что-то перепутали, но это он. Сомнений быть не может. Это правильно, это очень правильно, что вы не отдали телефон в полицию. – Встав из-за столика, Лариса неторопливо дошла до конца бетонного пирса и на глазах изумленной Полины бросила телефон в море.

– Зачем вы это сделали? – спросила та.

– Вы же читали нашу переписку? – насмешливо спросила Лариса, грациозно садясь обратно на свой стул. – Да ладно, не смущайтесь, конечно же, читали. Димка был моим любовником, это вы уже поняли, и я вовсе не стремлюсь, чтобы факт нашего знакомства стал известен полиции.