Большая часть социальной политики явно стремится сохранить существующее распределение доходов внутри социальной системы или перераспределить доход различных социальных групп общества. Общепринято считать, что некоторое перераспределение должно происходить, так как среди населения всегда есть те, кто не может сам дотянуть до принятых стандартов жизни либо просто из-за невезения, либо из-за ошибочных решений, возраста или плохого здоровья. Сколько именно дохода должно перераспределяться — это, безусловно, этический вопрос, на который разные общества отвечали по-разному в разные времена, и это основное моральное решение, которое должно быть принято при разработке социальной политики в городской системе. Если мы собираемся достичь заданного перераспределения доходов, мы должны очень ясно представлять себе в первую очередь механизмы, порождающие неравенство в доходах, поскольку предполагается, что, контролируя и манипулируя этими механизмами, мы сможем достичь наших целей. Необязательно выражать предпочтения той или иной модели распределения доходов, чтобы изучить эти механизмы, но из моего дальнейшего изложения, вероятно, станет понятно, что я выступаю за гораздо более эгалитарную социальную структуру, чем существующие на данный момент в американской или британской городской системе. Кажется, что «скрытые механизмы» перераспределения дохода в сложной городской системе обычно скорее увеличивают неравенство, чем уменьшают его. Это имеет очевидные последствия для социальной политики, в которой при корректировке общего направления скрытого перераспределения возникает необходимость применять политику «перегиба» в прямом перераспределении. Другая возможность — это, конечно, стремиться к контролю или использованию скрытых механизмов для перераспределения, и я укажу способы, которыми этого можно достичь. Эти «отступления» о моих предпочтениях в сфере социальной политики не должны при этом мешать моему непосредственному анализу механизмов контроля перераспределения дохода.

Представляется важным начать с поиска адекватного определения дохода. Самое простое, и, вероятно, самое ошибочное, определение: доход — это сумма, «полученная в виде денежных средств в определенном году и реально потраченная на текущее потребление в том же году», но Титмус предлагает нам более развернутое определение: «Ни одна концепция дохода не может быть объективной, и это тормозит появление всеохватывающего определения, которое включало бы все варианты приращения прав отдельного индивида распоряжаться ограниченными ресурсами общества — другими словами, его сальдо прироста экономической власти между двумя временными точками… Поэтому доход — это алгебраическая сумма (1) рыночной стоимости прав, проявляющихся в потреблении, и (2) изменения в стоимости обеспеченных имуществом прав собственности между началом и концом интересующего нас периода» (Titmuss, 1962, 34).

Это определение содержит некоторые интересные предположения, одно из которых — то, что доход включает изменение в стоимости индивидуальных прав собственности «независимо от того, является ли этот прирост результатом приобретения собственности в рассматриваемый период, что по сути является сбережением, или результатом роста стоимости собственности. С точки зрения обладания человеком ресурсами имеет значение только изменение реальной стоимости его (ее) собственности, а не то, что вызывает это изменение».

Нужно уяснить, что распоряжение ограниченными общественными ресурсами не может быть определено независимо от доступности и цены этих ресурсов. Ресурс может истощаться, изменяться или создаваться, в зависимости от природы этого ресурса и управления им. Поэтому, вероятно, есть несколько вариантов изменения индивидуального дохода. Индивид может зарабатывать больше (меньше), стоимость его собственности может расти (уменьшаться), у него может появиться доступ к большему (меньшему) количеству ресурсов по более низкой (высокой) цене, комбинация этих приростов и потерь может быть любой в определенный период. Далее я буду использовать термин «изменение дохода», имея в виду все эти разнообразные варианты. Возникает вопрос: как изменения в пространственной форме города и изменения в социальном процессе, происходящем в городе, порождают изменения в индивидуальном доходе.

Обоснованный ответ на этот вопрос потребует подробного теоретического и эмпирического доказательства. В настоящий момент я могу представить в качестве гипотез лишь опасения, а фрагментарную информацию в качестве иллюстрации эмпирических данных. Я попытаюсь доказать, например, что социальный процесс определения суммы зарплаты частично зависит от изменений месторасположения возможностей занятости (по категориям) в сравнении с изменениями возможностей расселения (по типу). Если возможности трудоустройства и возможности расселения не совпадают, цена доступности будет больше для одних групп, чем для других. Я также попробую показать, как изменения в стоимости прав собственности, в доступности и цене ресурсов могут происходить в результате пространственной динамики роста города. Я докажу, что, взятые вместе, эти изменения оказывают весьма значительное влияние на распределение доходов и что это влияние становится более диспропорциональным с ростом размера городской системы. Это, конечно, формирует представление о том, что «дополнительные льготы» создаются путем изменения в городской системе, и о том, что эти льготы распределяются среди населения города неравномерно. Современное рассмотрение распределения доходов все больше и больше озабочено проблемой дополнительных выгод. Основная идея аргумента Титмуса, например, состоит в том, что изменения в структуре дополнительных льгот в британской социальной системе более чем уравновесило перераспределение доходов путем прогрессивного налогообложения в Англии в период 1939–1956 годов. В этой работе я на самом деле пытаюсь перенести логику этого аргумента в городской контекст. Для этого мне нужно определить, как дополнительные льготы работают в контексте заработков, стоимости собственности и доступности ресурсов. В последнем случае мы также будем разбираться с дифференцированным распределением определенных, не имеющих стоимости, или «общедоступных», ресурсов среди разных групп населения — в настоящий момент это, как представляется, становится одной из наиболее важных дифференцированных «дополнительных льгот», создаваемых в городской системе. Принимая этот подход, я надеюсь, что мы сможем частично продвинуться в объяснении одного из базовых парадоксов современного общества, а именно — как стремительно растущее общество изобилия с быстро развивающимися технологиями создает трудноразрешимые структурные проблемы и усиливает напряженность в процессе урбанизации.

Вероятно, это граничит с преступлением — выделять отдельные характеристики, отвечающие за распределение дохода. То, что нам действительно требуется, — это просто-напросто полное понимание механизмов работы городской системы. Но далее мы будем затрагивать одни и те же темы много раз, поэтому имеет смысл сначала рассмотреть их по отдельности, чтобы избежать повторяющихся комментариев.

Много из нашего аналитического представления о городской системе почерпнуто из анализа равновесия. А большая часть анализа равновесия посвящена попыткам определить оптимальное размещение ресурсов (например, земельных) при условии, что распределение дохода нам дано. Большая часть анализа городского жилищного рынка, например, определяет структуру и форму равновесия при условии установленного распределения доходов. Только при этом предположении возможно определить то, что обычно называют «оптимальность по Парето» (ситуация, когда никто не может улучшить свое положение, не ухудшив положение другого). Эти модели дают нам важные идеи относительно механизмов размещения, которые лежат в основе формирования городской структуры, но они мало что могут сообщить нам о том, как формируется установленное распределение дохода. Даже если мы примем предположение об установленном распределении дохода, нам все равно нужно будет подумать о скорости достижения равновесия.