На приём я вернулась в расстроенных чувствах. И больше уже не танцевала. Теперь мне всюду чудились взгляды людей в алых одеждах, которые так просто проникли в мой родной дом.

Знать бы ещё, они ли так задели Шинара.

Время до следующего вечера я провела в раздумьях. Что надеть, как вести себя с женихом? Вопросы, всегда казавшиеся мне легкомысленными, внезапно стали значить слишком много.

Мой план, и раньше не поражавший надёжностью, с каждым часом заставлял сомневаться сильнее. Аделику он тоже не понравился… Брат нахмурился и долго, серьёзно глядел на меня. Затем спросил, не перестану ли я подозревать Шинара. Но всё-таки согласился помочь.

Через пару часов, в разгар ужина, он пошлёт за маларским принцем, чтобы просить у того срочного совета. У одного из слуг якобы найдут подозрительную вещь, талисман древных духов, и нужно будет узнать, нет ли на нём следов проклятья — тех, что Шинар чувствовал у гроба отца. Аделик скажет, что наши маги в смятении. Талисман, конечно, окажется пустышкой — но если повезёт, я успею осмотреться в покоях маларца.

Знать бы ещё, даст ли мне жених такой шанс. Отошлёт ли он слуг, как это любил делать отец во время дружеских бесед? Или напротив, прикажет следить за каждым моим шагом? Я должна хотя бы побороться за его доверие. Примириться с ним после вчерашнего, держаться мило, безобидно…

И просто поддерживать разговор, о Боги. Вспоминая наши прошлые встречи… я всерьёз боюсь, что мы замолчим на пятой минуте. И продолжим сидеть, лишившись дара речи, недовольные друг другом. Дама, учившая меня этикету, строгая леди Гелая, узнав о таком, приложит запястье ко лбу и красиво упадёт в обморок.

Когда за окнами стемнело, в мои двери наконец постучали. Двое маларцев крайне учтиво раскланялись и провели по коридорам. Скоро я уже стояла у дверей в покои суженого.

За ними встретила отдалённо знакомая обстановка. Полутьма, свечи и гостиная в зелёных тонах.

— Ваше высочество. — Шинар встал с кресла, где ждал с какой-то книгой. — Проходите.

Я послушно улыбнулась, проследовала в соседнюю комнату, к небольшому изящному столу. Слуги тут же засуетились вокруг, отодвинули нам стулья, наполнили кубки вином. После вчерашнего вечера я предпочла бы чай, но капризничать не решилась.

— Я должен извиниться за своё поведение, — неожиданно начал Шинар, устроившись напротив. — Не стоило на вас давить.

Сегодня он выглядел… спокойным. Волосы, частично собранные сзади, ровно ложились на плечи. Чёрный дублет с серебряными застёжками сидел на принце безукоризненно. Взгляд светлых глаз скрестился с моим и не собирался отступать. Но и не угрожал.

— Благодарю. — Я робко улыбнулась. — И принимаю извинения. Надеюсь, в будущем я не расстрою вас так сильно.

Говоря по правде, я и впрямь поняла, что не держу обиды.

Моё поведение легко назвать противоречивым. Я уверяю Шинара, что не хочу за него замуж. Но тревожные вести от брата заставляют передумать — притвориться глупышкой, приблизиться к жениху, льстить и даже заигрывать. Потом я вижу, как он собирает кровь Неллера на платок, слышу разговоры о чёрной магии. Пугаюсь и вновь пытаюсь отдалиться. Принимаю его подарок, но нахожу там ловушку… И пока люди Аделика проверяют футляр на яд, делаю вид, что меня вовсе нет во дворце.

Всё так. Не зря мужчины пишут, что девушки — ветреные создания и невозможно понять, что у них на уме.

— Вы очень любезны, — внимательно разглядывая меня, решил Шинар. — Итак, Лиата. Я надеюсь, сегодня мне удастся узнать о вас что-нибудь ценное?

— Буду рада помочь вам в этом, милорд. С чего мне начать?

— Чем вы занимались в последние два дня?

Стало не по себе. Быстро и однозначно. Вот оно: первый вопрос, и я уже с трудом выдерживаю взгляд жениха.

— Приглашала к себе учителей, ваше высочество. — Я вспомнила предложения Аделика и решила соврать что-нибудь из уже выдуманного. — Гуляла… недолго. Боялась простудиться.

Кончик языка замер на последних словах, понимая, что прозвучали они неловко. Я уже представила, как Шинар усмехается и спрашивает, сколько же времени из двух дней у меня заняло это «бояться». К счастью, принц пока не язвил.

— Чему вас нынче учат?

— В основном тому, что должна знать каждая литанская леди. Вчера я репетировала несколько танцев перед приёмом…

— Смотрю, они вам помогли.

Я вымученно улыбнулась и уронила взгляд в стол. Ну вот, недолго продержался. Хотя бы глаза нашли, за что зацепиться: слуги поднесли нам первые блюда, на тарелках розовела пряная рыба и сверкал, почти искрился сладкий соус. Я аккуратно взялась за вилку.

— Представления об идеальной женщине в Маларии не слишком расходятся с вашими, — продолжил жених, не спеша прикасаться к еде. — Вы поёте?

— Не так хорошо, как мечтала бы. Боюсь, у меня слабый голос.

— Играете на музыкальных инструментах?

— Конечно. Если хотите, милорд, я исполню для вас что-нибудь на арфе.

— Непременно, — «пообещал» Шинар. Таким тоном, каким обещают, чтобы тут же забыть. Всё желание, которое я от души пыталась добавить в голос, жених отмёл со скучным видом. — Ещё я по крайней мере знаю, что вы не против книг.

— Да, пожалуй…

— Какие вас увлекают?

Я чуть не подавилась первым же кусочком и потянулась к кубку с вином. Кровавые истории так и встали перед глазами. Когда я в панике отогнала их, картины сменились: сказки прошлого, что так манили меня в детстве. Чужие короли, принцессы… а больше них — простые люди. Увы, даже о бедных рыцарях пишут редко, а жизнь честных ремесленников и вовсе стараются обойти стороной. Но я всё равно искала. Слишком неохотно меня выпускали из дворца, чтобы судить лишь по собственным впечатлениям.

— Вы найдёте их наивными, милорд, — улыбнулась я изо всех сил и перечислила пару самых толковых романов Роллы.

— Не имел удовольствия оценить, — к моему счастью, ответил Шинар. — Но сомневаюсь, что они помогают вам на советах. Вы часто там бываете? Или после кончины отца братья стали больше вам доверять?

— Милорд, меня не готовили к государственным делам! — ахнула я в ужасе. — Я уже говорила, это случайность… и обсуждали мы в основном асхемский приём.

Шинар почему-то вздохнул и наконец принялся за еду.

— Отец сочтёт вас прекрасной невестой, — заключил он странно чуть погодя. Я так и не поняла, искренне или с неудовольствием. — Хотя ваши занятия с мечом в Маларии могут не одобрить.

— В них есть что-то предосудительное? — Мне оставалось лишь несчастно свести брови.

— Нехорошо, когда женщина может защититься без мужской помощи. Разумеется, по взглядам моих соотечественников.

— А вы их не разделяете?