сбросил в реку, так как рыть для них ямы было неоправданным трудом. Ночь прошла спокойно, и ранним утром мы снова отправились в путь-дорогу. Только теперь у нас имелся конкретный маршрут. А еще у меня появились документы.

Я с интересом раскрыла паспорт погибшей женщины и прочла: «Имя, отчество, фамилия: Волкова Елена Федоровна. Звание: жена уездного доктора. Время рождения или возраст: Шестого января тысяча восемьсот двадцать шестого года. Вероисповедания: Православного. Состоит ли либо состояла ли в браке: Замужняя (зачеркнуто). Вдова.

На вид мне, конечно, дать двадцать один год можно было с большой натяжкой. Миниатюрность придавала этому телу детскости. Но люди ведь разные бывают. Как говаривала моя бабушка: «Маленькая собака до старости щенок».

Для меня, у нее находились и другие пословицы и высказывания. Маленькой я не была с рождения. Когда меня принесли из роддома, бабушка всплеснула руками и протянула:

- Божечки, да мы это дитё не прокормим…

Когда же я начала расти, становясь все выше своих сверстников, бабушка стала переживать, что «такую дебелую девку» никто замуж не возьмет. Мама спорила с ней, меня успокаивала, но старушка была непреклонна.

- С маленького дерева ягоду берут, а под большое по нужде садятся!

Я начала заниматься спортом, и мама бросилась кормить меня по всем правилам, мотивируя это тем, что «ребенок тратит много энергии». Как сказал тренер: «Чтобы сколько потратила, столько и восстановила».

Бабушка всегда наблюдала с легкой насмешкой за мамиными «танцами с бубном» вокруг меня. И на ее: «Оля, ты наелась?», «Оля, ты точно не голодная?», говаривала:

- Мы сейчас поедим, да в попу поглядим, если дырочка есть, мы еще будем есть…

Я улыбнулась, вспоминая свою прошлую жизнь. Все-таки мне спокойнее, что у меня никого не осталось. Некому плакать обо мне.

Ехали мы медленно, останавливаясь, чтобы перекусить, да и ребенок требовал внимания. Поэтому в Москву наша компания должна была прибыть только к следующему утру.

Прасковья с опаской, но давала мне девочку, ни на секунду не отводя взгляда. Я же боялась хрупкости младенца, который, на удивление, оказался совершенно не капризным. Танечка рассматривала меня голубыми глазками, посасывая палец, и ни разу не заплакала на моих руках.

- Не бойтесь, барышня, – Акулина не отходила от меня. – А ежели бы вы замуж вышли и своего народили? Так и к этому привыкнете.

Но меня это как раз и волновало. Привыкну, конечно. Вот только как быть потом, в будущем? Если придется вернуться домой, то придется и признаться, что ребенок чужой. А значит, мы совершили преступление. Или же никогда больше не вспоминать, что я Ольга Черкасова, и жить жизнью погибшей Елены Волковой. Дилемма…

К вечеру мы повернули к лесу, чтобы скрыться в его густой чаще. Селиван пошел собирать хворост для костра, Прасковья кормила Танечку, а Акулина доставала остатки наших съестных запасов.

- За березками родничок бьет. Надобно бы воды набрать, - сказал Селиван, вернувшись с охапкой дров.

- Я схожу, - взяв бутылку, я не спеша пошла к белоснежным стволам березок, чувствуя усталость. Дорога выматывала. Все тело ныло от езды в телеге, хотелось размяться, а еще лучше потренироваться, но пока это мне было недоступно.

Родничок был небольшим, но кристально-чистым. Я набрала в ладошки прохладной водицы и с наслаждением напилась, а потом умыла лицо. Сразу стало лучше.

Присев на траву я не удержалась от соблазна и легла, раскинув руки. Надо мной покачивались кроны деревьев, между ними виднелось вечернее небо с легким белесым налетом от дневной жары. Хотелось вот так и лежать, не шевелясь. И чтобы легкий ветерок перебирал мои волосы…

И тут до моих ушей донеслись голоса. Мужские. А потом испуганный голосок Акулины.

Я быстро поднялась на ноги и осторожно, стараясь не шуметь, пошла в сторону нашей стоянки.

Их было трое. Бородатые, неопрятные, они жадно разглядывали Акулину, которая прижималась к телеге. Селиван сжимал в руках топор, но мужики лишь громко смеялись, чувствуя свое превосходство.

- Положи-ка, топор, дурачина, - насмешливо произнес один из них. – Не ровен час, кого-нибудь ранишь. Мы же тебя потом в порошок сотрем.

- Оставьте нас! Что ж вы к бабам привязались, ироды?! – Селиван не собирался опускать свое оружие. – Младенец с нами! Побойтесь Бога!

- Не боимся мы ни Бога, ни черта… А бабы так то вообще не люди! – второй бандит резко дернулся в сторону Селивана, но тут же отступил, гадко смеясь. – Деньги есть? Выворачивай карманы! А ты, девка, подь сюды!

Он потянулся к Акулине, но та нырнула под телегу.

- Не уйдешь ведь! – мужик рванул было за ней, но Селиван замахнулся на него топором.

- Отступись, окаянный!

Вот черт… С такими лбами справиться нереально! Наверняка у них имеется какое-то оружие. Но и просто смотреть, как нападают на моих спутников, я тоже не могла.

Оглядевшись, я заметила довольно приличную палку и, подняв ее, вышла из своего укрытия. Бандиты стояли ко мне спиной, и даже если бы я не особо осторожничала, они бы ничего не услышали. Но лицо Селивана изменилось, стоило мне появиться в поле его зрения. Хоть бы он не выдал меня!

Один из головорезов все-таки обратил внимание на его взгляд и резко обернулся. В его руке был зажат нож. Он дернулся ко мне, но я не растерялась и нанесла ему упреждающий удар палкой в горло, перенеся полностью вес тела на левую ногу и слегка оттягивая туловище назад.

Мужчина упал, хрипя и хватаясь руками за шею. А я уже приготовилась отоварить второго, краем глаза видя, как Селиван бросается на третьего, но тут раздался громкий окрик:

- Эй! А ну прочь от женщины, шакалы!

С изумлением я наблюдала, как к нам приближается мужчина в шапке из черного барашка с синим верхом и в расшитой серебром синей черкеске. Темная аккуратная борода, кавказские черты красивого смуглого лица… Он был строен, но с хорошо развитым плечевым поясом, что говорило о физической подготовке данного экземпляра. По сравнению с моим бывшим парнем, у которого были в лепешку смяты уши, а на лбу красовался шрам, этот казался принцем из восточной сказки.

У меня даже дух перехватило от мужественности, которую излучал этот мужчина. Я таращилась на него, позабыв о своих врагах, и когда последний, оставшийся на ногах, неожиданно возник передо мной, прямо разнервничалась. Нет, ну что такое!

Мой удар был без размаха, снизу вверх, жёстко, носком. Цель - выбить коленную чашечку