гриппа, и наутро мы снова были в полном порядке – острая фаза прошла. К тому же я чувствовал себя в относительной безопасности.

Городок был обеспокоен из-за эпидемии в Бисби-холле, и если я недоумевал, зачем я здесь нужен Крейгу, то вскоре мое любопытство было удовлетворено. Он заставил меня обойти городок и деревню в поисках любых слухов о брюшном тифе в этой местности. Я сделал центром своей деятельности местную еженедельную газету, редактор которой оказался очень услужлив. Он позволил мне прочесть все поступавшие к нему местные сообщения. В них говорилось о рождении телят и жеребят, о строительстве новых изгородей и амбаров, человеке, напившемся до смерти, а также о заболеваниях в этой местности. Их список был не длинным, но очень разнородным. После того как я, по указанию Кеннеди, отследил заболевания, выяснилось, что они не говорят ни о чем, кроме того, что они никак не связаны с эпидемией в Бисби-холле.

Кеннеди тем временем был очень занят. Он взял микроскоп, стеклянные пластинки, пробирки, химикаты и не знаю что еще – у него не было времени на то, чтобы посвятить меня во все тайны. Он проверил воду из всех источников и водохранилищ, а также молоко от коров; он попытался выяснить, что за еда поступала сюда извне, хотя такой почти не было – Бисби-холл был практически самообеспечивающимся. Ничто не осталось без его внимания.

Когда я вечером вернулся к профессору, он был явно озадачен. И я не думаю, что мой отчет уменьшил его недоумение.

– Насколько я понимаю после целого дня работы, осталось только одно, – сказал он. – Джим Бисби никогда не пил воды из собственного колодца. Он всегда пил бутилированную воду – она поступает сюда из штата Нью-Йорк, где у него есть замечательный горный источник. Я проверил несколько непочатых бутылок из имения, но они безупречны. Ни в одной из них не было ни следа кишечной палочки. Потом мне пришло в голову, что это совсем не то, чем мне нужно было заниматься. Я должен был протестировать пустые бутылки. Но таких там не было. Мне сказали, что вчера их отправили на склад, чтобы сдать их обратно – к источнику. Надеюсь, это еще не произошло. Давай поедем и посмотрим, там ли еще они.

Кладовщик уже уходил, но, узнав, что мы пришли из Бисби-холла, позволил нам осмотреть бутылки. Они были закупорены и хранились в надежно защищавших их деревянных ящиках. Кеннеди осмотрел их при свете станционной лампы через карманную лупу и успокоился, лишь убедившись, что бутылки никто не трогал, после того как их поместили в ящики.

– Вы позволите мне позаимствовать на ночь несколько бутылок? – спросил он. – Даю вам слово, что завтра верну их в целости и сохранности. Если необходимо, я оставлю расписку.

Начальник склада неохотно уступил, после того как Кеннеди вынул небольшую зеленую банкноту. Мы с Крейгом осторожно перенесли бутылки в двуколку и отправились в наш отель. Ротозеи очень позабавились, наблюдая за тем, как мы едем с множеством пятигаллонных бутылок, но, выполняя поручения Крейга, я давно перестал бояться общественного мнения.

В номере отеля мы проработали до глубокой ночи. Крейг осторожно протирал дно и бока каждой бутылки, используя кусочек ватки на длинной проволоке. Затем он выжимал из ватного тампона воду на стекляшку, смазанную агар-агаром, это такие японские водоросли, в которых быстро размножаются микробы. Затем он поместил стекляшки в сушильную печь вместе со спиртовой горелкой и оставил их там на ночь при сильной жаре.

Как я заметил, Кеннеди старался не прикасаться ни к одной из бутылок снаружи. Ну а я не прикоснулся бы к ним ни за что на свете. На самом деле я стал до того нерешителен, что опасался трогать что угодно. Я боялся даже дышать, хоть и понимал, что в этом нет ничего опасного. Тем не менее Крейг стал так осторожен вовсе не из-за страха перед микробами. В тусклом свете складской лампы он успел заметить то, что казалось отпечатками пальцев на бутылках. Они-то и заинтересовали профессора, подтолкнув его к дальнейшему исследованию бутылок.

– Теперь я собираюсь снять эти четкие отпечатки с бутылок, – заметил Крейг, приступая к осмотру в более ярком свете гостиничного номера. – У меня есть то, что химики именуют «серым порошком» – смесь ртути и мела. Им можно посыпать отпечатки и отряхнуть излишки кисточкой из верблюжьего волоса. Так даже слабые отпечатки станут заметнее. Например, если ты прикоснешься к бумаге сухим пальцем, то видимого отпечатка это не оставит. Но если посыпать его «серым порошком», а затем удалить его кистью, то станет виден четкий отпечаток. Если отпечатки пальцев оставлены на чем-то мягком, вроде воска, то лучше использовать типографскую краску – это выделит края и узоры на отпечатках. И так далее – для всякого материала по-своему. О сборе отпечатков пальцев образована целая наука. Хотелось бы мне воспользоваться той мощной камерой, что стоит в моей лаборатории. Однако это может сделать и обычная фотокамера – я хочу лишь сохранить эти отпечатки, а увеличить снимки можно и позже. Утром я сфотографирую отпечатки, и ты сможешь заняться проявлением пленки. За ночь мы соорудим импровизированную темную комнату из ванной и проведем все приготовления, чтобы при свете дня мы смогли начать снимать.

Мы и в самом деле рано проснулись. За городом это несложно, так как становится очень шумно (по крайней мере, для городского человека). Звуки города в пять утра представляют собой гробовое молчание в сравнении с пасторальной жизнью в тот же час.

После того как Крейг использовал всю пленку, мне предстояло проявить множество негативов. Сам он тем временем был занят настройкой микроскопа, пробирок и пластинок с агар-агаром.

Я трудился, закатав рукава, когда услышал крик в соседней комнате, и дверь в ванную распахнулась.

– Проклятье! Кеннеди, вы что хотите испортить пленку?

Профессор громко захлопнул дверь.

– Ура, Уолтер! Думаю, я наконец-то нашел его! На одной из стеклянных пластинок только что обнаружилась многообещающая колония кишечных палочек.

Я едва не уронил лоток, который держал в руках.

– Ну, – скрывая удивление, ответил я, – у меня тоже кое-что нашлось. Все эти отпечатки пальцев принадлежат одному и тому же человеку.

Мы почти не завтракали и вскоре отправились в Бисби-холл. Крейг приобрел в магазине канцтоваров подушечку для чернил – из тех, что используются вместе с печатями и штампами. В поместье он собрал отпечатки пальцев у всех слуг, а также после долгих уговоров у всех медсестер, присматривавших за больными тифом слугами.

Сравнить взятые у них отпечатки со сфотографированными