чем, но если с подругами — все может быть.

…Дай лапку, дай! Молодец! Вот тебе сахарку. Нет, варенье малинку нельзя! На черный день. Потерпи… Дай за ухом почешу. Где оно у тебя? На шоколадку, грызни!

Хорошо дома. Вроде ничего нет, зато все честным путем.

Пианино прикупил по случаю.

Сядешь, крышку откроешь, на клавиши нажмешь… и тишина! Струн нету, один корпус. Люблю в тишине посидеть за пианино…

Вот оно, наше гнездышко: ни шума, ни света. Не тянет, не дует. Дверь обита. Окна ватой, уши ватой. Кстати, паутинку бы в уголок сгреб. Всю комнату опутал! Кто здесь хозяин? То-то!

Гамачок кто сплел? Спасибо, не ожидал! Ой, как раскачивается!

А кровать зачем разломал? Чего ты распсиховался, Харитон? Кто не кормил? Я? А куру кто умял? Пюре с маслом я приговорил?

Чего коленца выделываешь? Плясать? С какой… Письмо? Мне? Нет никакого письма! Адресат выбыл! Паучка не давил — не положено писем. Примета международная! Кто-то паука угробил, а мне письмо? Законы знаем! Высунем письмо обратно под дверь. Нету нас!

…Что ты суешь? Муху? С ума сошел? Гадость! А ножка ничего.

Вдруг в письме что-то хорошее? Мало ли, вдруг кто-то поздравил, не знаю с чем… Или пожелал чего-нибудь там…

Еще мухи есть? Что ты все себе да себе?

Что ж там было такое в письме? Никогда не узнаем.

Можем спокойно спать…

Искренне ваш

Хотите хорошо посидеть с друзьями? Чтобы чувствовали себя у вас как дома и до понедельника их было не выгнать? Пригласите меня. Буду украшением вечера!

Знаю массу свежих анекдотов, начиная с 1825 года. Рассказываю в лицах, с акцентами, можно сдохнуть! Рассказав, смеюсь так заразительно — животики надорвете! Гарантирую!

Могу украсить любую компанию!

В шумной компании веду себя как гусар, прыгаю из окна на спор. Причем практически не разбиваюсь. В серьезной компании ем до изнеможения. Любую дрянь. При пом расхваливаю хозяйку, которая смущается и говорит: Ах, перестаньте!» А я все ем и ем, поддерживая застольную беседу о том, что есть вредно…

Если собрались вегетарианцы или другие низкооплачиваемые работники, могу весь вечер пить чай, который люблю за то, что честно идет своим путем, а не в голову, как недорогие портвейны…

А вы что такой грустный? Неприятности? Не с кем поделиться? Запишите мой телефон. Позвоните сегодня же. Раскроете душу, и, клянусь здоровьем матери, никто вас не выслушает так, как я! Все останется между нами, о чем разговор! Я ведь и слушать не стану, но кивать и вздыхать буду в такт, словно понимаю вас, как никто! Выговоритесь — и станет легче. Будем нести ваш крест вдвоем.

Что вас так скривило? Ваша жена слева или справа? Какая прелесть! Жить да радоваться! A-а, десять лет радовались, сколько можно? Понял. Замечаете ее фигуру только когда заслоняет телом телевизор? Но, мой дорогой, женщинам и на десятом году подавай чувства. Специфика организма! Хотите, соскучусь по вашей жене? Встречу после работы с цветами от вашего имени. Ей же не важно, что я скажу, важно — как! У женщин прекрасный слух. Они сразу чувствуют фальшь и готовы слушать ее годами!

Зачем это мне? Не понял. Это нужно не мне — вам!

Вокруг столько вранья, хочется чистого, искреннего! Ну так зачем вам грубая ложь непрофессионала? А я гарантирую высокое качество. Причем от чистого сердца.

Спектакль плохой, но режиссер знакомый, надо подойти солгать что-то теплое? Не мучайтесь, сделаю в лучшем виде. Спустите меня на этого бездаря, я в два счета докажу ему, что он Феллини, а Феллини — никто!

Чуть не забыл! Могу часами смотреть правде в глаза.

Вас интересует мое собственное мнение? Пожалуйста! По любому вопросу буду с пеной у рта отстаивать свое мнение, пока оно не совпадет с вашим.

Не дай бог смерть вырвала кого-то из ваших рядов! Не дай бог! Тут без меня не обойтись. На поминках буду так убит вашим горем, решат: поминки по мне. «Какое горе! Какое горе! Вы здесь, а он там! Почему хорошие люди умирают, а сволочи живут, я вас спрашиваю?! Я этого не переживу, чего и вам желаю!» Плачу шесть часов не переставая, так что больше никому плакать не потребуется.

Хотя последнее время могу перепутать: заплакать на свадьбе, расхохотаться на похоронах…

Устал. А кто посочувствует? Второго такого профессионала нет!

Сколько я за это беру? Мы же интеллигентные люди! Хотя искренность сегодня дорого стоит! Только то, что дадите.

Последнюю рубаху отдадите! Ближе меня у вас не будет. Это я гарантирую!

…На свадьбах, похоронах, вечеринках буду душой общества!

Могу украсить любую компанию…

Сексанфу

Уважаемое издательство Физкультура и спорт»!

Пишу с благодарностью за выпуск брошюры для занимающихся интимной жизнью по месту жительства — пособие по сексанфу (как сказано, обобщенный опыт любви тибетских жителей тринадцатого века). Наконец доктор Уизякин П. А. расшифровал иероглифы на скалах Тибета. Низкий ему поклон от жителей поселка Уклюева Новгородской области.

Саму брошюру с описаниями не видели, одним тиражом страну не охватишь. Была перепечатка, которую на мочь привезла тетка соседки Валуевой.

Тетка зачитала шепотом вслух и уехала.

У самой Валуевой бывали раньше провалы в памяти, но божится, что запомнила теткины слова буковка в буковку. С ее слов и законспектировали.

Выяснилось, что в любви важен настрой, надобно заранее намекнуть, чтобы половой акт не застал врасплох, и, наоборот, быть в полной боевой к нему готовности.

Я своему мужу Николаю объяснила популярно: мол, хочешь получить неземное удовольствие ночью — готовься с утра, оказывай знаки внимания. Он понял. С поклоном принес веник, чтобы я подмела. Сам посуду помыл и при этом подмигивал как ненормальный. Я в ответ пару раз как бы нечаянно его грудью задела — он только зубы стиснул, молчит — к ночи готовится. К десяти часам разволновались вплотную. Коля две тарелки разбил, я — четыре! Значит, пора!

Согласно тибетской брошюре в переводе Валуевой, «никакая нагота так не соблазнительна, как полуприкрытая». Вырядилась в ночную рубаху расшитую и сапожки фабрики «Скороход». Сижу жду, в чем же мой выйдет!

Появляется в черных трусах, красной маечке и синих носках. И что же я вижу? На пятке здоровенная дырка!

— Что ж ты, — говорю, — дорогой, решил заняться любовью в рваных носках? На Тибете такое не принято!

А он заявляет, мол, это и есть полуприкрытая нагота, которая должна ввести меня в возбуждение.

Ага! Позавчера, как дура, все позаштопала — и здравствуйте!

Николай в ответ: