испытает такой шквал эмоций, я никогда бы не согласилась. Мало того, что он от природы наделен бесконечным обаянием и просто убийственной сексуальностью, мало того, что он эмпат, который способен воздействовать своими чувствами на окружающих, так ещё и этот его всплеск эмоций! Но разве я могла предположить, что он испытает такую бурю восторженного наслаждения! Дно тартара! Да излученной им только что энергии восторга и жизненной силы, вполне хватило бы, чтобы зажечь с тысячу женских сердец! Не то, что сердце одной очень одинокой и очень несчастной эльфийки!

Истерика подобралась медленно, но уверенно.

И она же не Рози, не маленькая девочка, а взрослая женщина. Тут одной только жабой не отделаешься! Ой-йо-йо-й… Что же я наделала? Мысленно запричитала богиня. Ганимед меня убьёт! Убьёт и правильно сделает! Ой-йо-йо-й… Что же делать? Что же делать? Что делать?! Как нехорошо получилось! Ой-йо-йо-й… Что сейчас будет? Что сейчас будет?

Почувствовав сильное внутреннее волнение Пандоры, Ганимед напрягся и вопросительно посмотрел на неё.

— Ора?

Старательно изобразив недоумение, юная богиня ответила максимально невинным взглядом.

— Да?

День выдался долгий и изматывающий, поэтому Ганимеду очень хотелось поверить в искренность как невинного взгляда, так и явно продемонстрированного ему недоумения. Однако он слишком хорошо знал свою подопечную.

— Мне кажется или тебя что-то беспокоит?

— Угу, есть немножко, — изобразив озабоченность, кивнула Пандора. — Меня очень беспокоит завтрашнее обучение, — обреченно вздохнув, «призналась» она.

Возблагодарив небеса, Ганимед облегченно выдохнул.

— Не бери в голову, у тебя всё получится! Я в этом абсолютно уверен! — морально поддержал он свою «распереживавшуюся» подопечную.

«Кажется, на сегодня пронесло… Только бы пронесло, а завтра с самого утра я всё ему расскажу!» — изображая застенчиво-благодарную улыбку, между тем мысленно торговалась с небесами подопечная.

Вот только небеса, как и обычно, были не на её стороне.

— Какая же ты счастливая, Ора! Им относится к тебе с таким вниманием и заботой! Он так в тебя верит и так поддерживает! И он та-ако-ой красивый! — всплеснув руками, восторженно выдохнула вдруг Мириэль. При этом она в буквальном смысле пожирала глазами сверх заботливого и сверх внимательного, по её мнению, красавца. Щёки её пылали. На лице было написано откровенное обожание.

Ганимед и Ингвэ изумленно уставились на эльфийку. Однако, если Ингвэ прибывал в откровенном недоумении, то глаза Ганимеда уже через одно мгновение сузились и переместились на подопечную…

— Да, «чистое видение», — надеясь, что чистосердечное признание смягчит наказание, подтвердила та. — И да я знаю, что я снова поступила безответственно, — покаянным голосом добавила она. — Но она сама попросила! Не просто попросила, она умоляла меня. А я… я честное слово, предупреждала её! Но она всё равно умоляла…

— Да, она предупреждала, а я её умоляла, — подтвердила эльфийка, которая, казалось, была просто не в силах отвести взгляд от красавца блондина.

— Ясно, — кивнул Ганимед. Он был удивительно спокоен. — Назад отыграть сможешь?

— Отыграть? — глубоко вдохнув и выдохнув, переспросила Пандора.

— Да, отыграть, — подтвердил Ганимед. — Сделать так, чтобы Мириэль снова видела мою иллюзию. Я, конечно, понимаю, что это не так весело, как обращение меня в жабу, но, поверь мне, эффект будет тот же.

— Ы-ым… ым…хым…хым, — кусая губы и морща лоб, непроизвольно бормотала погруженная в свои мысли богиня.

— Ора, речь идёт о самом обычном реверсном заклинании! — раздраженно прокомментировал затянувшееся бормотание подопечной Ганимед.

Пандора ещё больше потупилась, виновато вздохнула и наконец призналась.

— Заклинание «чистого видения» — это не заклятие, а дар, — она вновь вздохнула и добавила. — Дар, который я не могу забрать назад. Но я тут подумала… что я могла бы изменить твою внешно…

— Категорически нет! — в буквальном смысле взревел блондин. — Оставь мою внешность в покое!

— Но ты же ненавидишь свою внешность, — удивилась она. — Настолько ненавидишь, что всё время носишь иллюзию. А я как раз и предлагаю тебе, так сказать, закрепить именно твою иллюзию.

— Нет, я сказал! — практически завопил блондин. — Ора, как ни странно для тебя это прозвучит, но данная мне от рождения внешность — она моя! И она мне дорога, как и любая другая часть меня! И да, мысль о том, что, если я захочу, то могу влюбить в себя любую женщину во Вселенной — меня скорее греет, чем печалит! — снисходительно добавил красавец древний.

— Ну хорошо, хорошо, — вскинув руки вверх, словно бы сдаваясь на милость победителя, кивнула богиня. — Может тогда хотя бы временно? Исключительно ради Миры…

— Ты хорошо слышишь? — в очередной раз прорычал красавец блондин. — Я уже сказал тебе «нет!» и другого ответа ты не получишь!

— Им, но ты же всё равно носишь иллюзию? — недоумевала Пандора.

Ганимед посмотрел на свою подопечную как на неспособную понять элементарные вещи слабоумную.

— Ора, одно дело иллюзия, и совсем другое… То, что предлагаешь ты! Нет! — в очередной раз безапелляционно гаркнул он.

— Прошу прощения, а что вообще случилось? — вмешался Ингвэ. После чего грозно воззрился на сестру и потребовал ответа. — Мириэль, я жду объяснений?!

— Братик, ты не поверишь, но я влюбилась! — объявила несколько озадаченная, но абсолютно счастливая сестра.

— Что-что? — ошалело переспросил «братик».

— Угу, — радостно закивала эльфийка, не сводя влюбленных очей с объекта своих воздыханий, — вот и я тоже до сих пор поверить не могу! Но он такой… такой невероятно, волшебно прекрасный! А-аах!

— Мира, мне не до шуток! — раздражено рыкнул высокопоставленный эльф, впервые продемонстрировавший, что он не только гостеприимный хозяин, но и один из власть держащих и власть творящих. — Я серьёзно спрашиваю!

— А я совершенно серьёзно отвечаю! Я влюбилась! Наконец-то! — солнечно улыбаясь, ответила эльфийка.

Сказать, что Ингвэ пребывал в недоумении, это не сказать ровным счётом ничего.

— Да что на тебя нашло, Мира?! — ошалело гаркнул он.

— Не что, а кто, — с мрачной физиономией поправил Ганимед. — Пандора на неё нашла. Ну и?.. Ты всё ещё считаешь, что я к ней придираюсь, а она совершенно замечательная и удивительная?

— Ага, — согласно закивала Мириэль. — Считаю. Она совершенно замечательная и удивительная! И ты тоже!

— Вопрос вообще-то был к Ингвэ, — мягко заметил блондин. Он был зол на Пандору, но не на Мириэль, которую считал невинной жертвой своей подопечной.

Эльф перевёл взгляд на виновато потупившуюся богиню.

— Ора?..

Глава 9

Незадачливая дарительница тяжело вздохнула и подробно объяснила, что именно и почему случилось.

— Так Мира и на самом деле влюбилась? И всего-то делов? — неожиданно для всех с облегчением выдохнул высокопоставленный эльф. — И теперь моя сестренка тоже может видеть сквозь любые, даже самые сильные мороки? — заинтересованно уточнил он.

— Угу тоже, — подтвердила, в свою очередь облегченно выдохнувшая Пандора. И только затем обратила