—Спасибо, что подвез,— проговорила, надеясь тем самым сменить тему разговора. И распрощаться с Волковым как можно скорее.

—Не за что,— бросили мне, таки открывая дверь и выходя на улицу.— За мое участие в твоей жизни, опять же, благодари Петра Емельяновича. Он сильно обеспокоен твоим самочувствием…

Захлопнула дверь, не дослушав того, что говорит Саша. Ему было смешно, а меня от одной только мысли о Петре Емельяновиче начинало мутить. И вот спрашивается, с чего это Сашку так задело его внимание ко мне?

Я снова осталась одна. И не сказала бы, что на этот раз одиночество меня тяготило. Пусть мне пока было сложно принять тот факт, что Саша жив, но… на душе все-таки стало немного легче. Не знаю, о чем он там думает. И почему так резко реагирует на то, что его начальник вдруг решил вести себя со мной через чур расковано. И, кажется, Саша решил, что я ему это позволяю. Что ж… это его заблуждение. Но и переубеждать бывшего друга я не собираюсь. Сейчас он не станет меня слушать.

Еще какое-то время я тупо гипнотизировала дверь. Потом плюнула на все, собралась по-быстрому, и вышла из дома. Надо было купить продукты, иначе я начну скоро падать в голодные обмороки. Рыскать, как Сашка, по шкафчикам, в поисках консервов, не собиралась. Да и не хватит их надолго. А я здесь, кажется, задержусь. Потому как проблемы на производстве сами себя не решат. И начальство навряд ли так просто позволит мне вернуться. Перед этим надо было во всем разобраться. Опять же, нужно было садиться за работу над отчетом. А начинать его на голодный желудок, было самым настоящим издевательством над самой собой.

Выйдя из дома, первым делом посмотрела по сторонам. Не притаился ли где поблизости уже знакомый автомобиль. На этот раз мне повезло. Сашкиной иномарки было не видно. Поэтому я спокойно пошла по знакомой с детства тропинке в сторону дома тети Маши. Заходить к соседке я не планировала. Однако, она сама заметила меня, когда я проходила вдоль забора, за которым располагался ее дом. Женщина возилась с клумбами. И пройти незамеченной у меня бы не получилось.

—А-а-а-а, Соня,— сказала женщина, выпрямляясь и бросая металлическую лопатку прямо на землю.— Куда собралась?

—В магазин,— ответила, останавливаясь. Мне не хотелось задерживаться у ее дома. Но я не могла просто взять и уйти. Пожилой женщине явно было скучно. Иначе, с чего вдруг она прервала свое занятие.

—Правильно,— закивала женщина. На ее голове красовалась старая соломенная шляпа. А застиранное платье того и гляди, начнет расходиться по швам. Впрочем, в хороших вещах обычно в клумбах не копаются.— У тебя дома почти ничего не было. Я закупала по чуть-чуть. Но надолго не хватало.

—Кому не хватало?— почуяв неладное, спросила у соседки.

Сама не заметила, как подошла к забору. И вцепилась в покрашенные в зеленый цвет доски.

—Так мне же помогали,— удивленно проговорила тетя Маша.— А я не говорила?— Она стала нервно водить грязными ладонями по платью.— Как так… Забыла, значит. Ты уж не серчай, дочка. Да и когда было говорить? Все время в делах, заботах.

—Вы знали, что Саша жив?

—Недавно узнала,— пожав плечами, ответили мне.— Подумала еще, что сказать вам надо. Но никак возможности не представлялось. А потом мама твоя сообщила, что ты приезжаешь. Тут уж и так ясно, что встретитесь. Сами разберетесь.

—Вот, значит, как,— пробормотала растерянно.

С трудом смогла разжать пальцы и отойти от забора. Если так подумать, тетя Маша ни в чем не виновата. Ничего страшного в том, что она не рассказала нам с мамой о Саше, не было. Подумаешь… Зачем ворошить прошлое? Только вот, так можно было подумать, если бы я не испытывала вины перед Волковым. Вспоминать страшно, сколько лет я страдала от кошмаров. И как долго корила себя. И продолжала винить по сей день.

—Что-то на тебе лица нет,— покачав головой, заметила женщина.— Ну, прости меня, Соня. В самом деле, не думала, что все так получится.

—Ничего страшного,— сказав это, постаралась выдавить из себя улыбку. Не знаю, насколько натурально получилось. Но, вроде как, беспокойство из глаз тети Маши ушло.— Пойду я, пожалуй. Рада была с вами увидеться.

Тут моя улыбка стала еще шире. Будто и в самом деле не произошло ничего критичного. Все хорошо…

Я снова ступила на тропинку. Распрощалась с соседкой и пошла дальше, намереваясь сегодня все-таки дойти до магазина. И, надеюсь, без приключений. В чем я, признаюсь, уже сомневалась. Как только я оказалась здесь, у меня все пошло наперекосяк. А хотела ведь разделаться со всем как можно скорее и уехать обратно, домой. Но нет, в моей жизни снова появился Александр Волков.

Магазина, в который мы всегда заходили с мамой, когда я была мелкой, на привычном месте не было. Зато, вместо него, отстроили целый торговый центр. Ну, не такой большой, как в мегаполисе, но все же.

В него я и направилась. Выбирать тут и так было особо не из чего.

Внутри было прохладно и светло. Народу не так чтобы много, поэтому среди полок с продуктами я ходила вполне спокойно. Никто меня не толкал, не двигал, не цокал языком. В городе в такое время в магазины заходить не стоило. И ноги оттопчут, и трехэтажным пошлют по известному адресу. Тут же было все по-другому. И, вот странность, мне это нравилось. Отсутствие толпы, лишнего шума и нервозности, которая часто витала вокруг меня.

Набрав целую корзину продуктов, пошла к кассе. И только собиралась встать в конце небольшой очереди, как заметила топчущихся там же Волкова и Полину, медсестру с производства. Они стояли рядом и о чем-то тихо переговаривались. Девушка время от времени хватала Сашу за руку, улыбалась… Тут не нужно было быть психологом или экстрасенсом, чтобы понять, что между этими двумя происходит.

Они не видели меня. А я не собиралась себя обнаруживать. Опустила взгляд и старалась лишний раз не смотреть в их сторону. Их разговора я не слышала. Да и не стала бы прислушиваться. Меня их отношения не касались. Пусть внутри меня и заворочалось что-то колючее, мешая нормально дышать. Скорее всего, тут сыграла роль детская обида. Саша никогда не видел во мне девушку. А тут… Полина точно его интересовала. Иначе с чего он так тепло ей улыбается? Так, как никогда не улыбался мне.

Поскорее бы они ушли. И почему, как назло, очередь стала продвигаться очень медленно? Словно кассир издевалась надо мной. Само собой, я понимала, что это невозможно. Никто не мог залезть мне в голову. Точно так же, как и я не могла этого сделать. Хотя, признаюсь, хотелось узнать, о чем думает Волков. Потому что я не понимала, мне все-таки стоит его бояться или же нет. Ясно лишь одно — никаких теплых чувств у него ко мне нет. Слишком много прошло лет, слишком было страшным наше общее прошлое…

Я снова думала не о том. И пропустила момент, когда меня все-таки заметили. Полина позвала меня по имени. Я сразу подняла на нее взгляд, так как не было смысла и дальше гипнотизировать пол. Меня обнаружили.