– Как скажете, миссис Уорбартон. Простите меня, пожалуйста.

Она, нахмурясь, двинулась вперед:

– Я скажу Рэтбоун, и вам принесут сюда поднос с ужином. Но после этого будете выполнять все распоряжения Дэвида. А не мои. Где вы будете есть: здесь, с Робин, или со слугами, или с семьей – это решит он. Мне лично все равно.

Она проводила меня взглядом, пока я шла к себе в комнату. Потом захлопнула дверь. И даже тогда я услышала сердитый стук ее палки в комнате Робин.

Она что-то сказала низким голосом девочке, и Робин счастливо рассмеялась.

Я выглянула из окна, пытаясь разглядеть тот пляж, где была сегодня, но выдававшийся в море мыс скрывал его от меня. Я видела только беспокойное зеленое море, бухту Вороньего Гнезда и скалы острова Виселиц вдали. Потом посмотрела вниз, ожидая услышать свистящий звук – предвестник выброса столба воды из вентиляционного отверстия.

Спала я плохо, хотя большая постель была удобной и мягкой, с невесомым одеялом из гагачьего пуха. Из головы не шли мысли о конфликтной ситуации в семействе Уорбартонов. Когда я проваливалась в сон, мимо меня проплывала зловещая фигура миссис Рэтбоун, вечно сердитая Марта Уорбартон, обходительный Керр и хмурый Клайв.

Проснулась я внезапно, села, резко выпрямившись, сердце учащенно билось тяжелыми толчками, как будто от смертельного испуга. Серп зарождающейся луны висел на небе в окне, и я инстинктивно поняла, что разбудило меня – свистящий звук, с которым вода вырывалась из отверстия вентиляционной трубы, хотя сейчас за окном я могла слышать лишь шум волн, равномерно бьющихся о скалистые обломки камней внизу.

Стараясь успокоиться, я потянулась за часами на прикроватном столике; воздух в комнате остыл, я почувствовала, что замерзла. Два тридцать. Я зевнула, приходя в себя, все еще не до конца сознавая, где нахожусь. Я не в госпитале. Я нахожусь в "Вороньем Гнезде", а здесь время не имеет большого значения. Я могу заснуть снова и сладко спать еще много часов подряд. Опять зевнув, довольная перспективой, я забралась поглубже в мягкую, теплую постель, натянув одеяло до подбородка. В комнате медсестер в госпитале меня могли поднять ночью в любое время, и я привыкла просыпаться, когда мой будильник был готов прозвенеть, и уже не было смысла засыпать снова.

И вдруг воспоминания, ностальгия по Лос-Анджелесу и работе в центре, по друзьям, нахлынули с такой силой, что я не смогла уснуть. Лежала, глядя сквозь тяжелые веки на серп луны за моим окном. Шум моря показался в два раза сильнее, чем прошлой ночью. Волны тяжело бились о камни с настойчивой равномерностью, как будто сердитый великан работал внизу молотком, пробивая ко мне дорогу, пока я лежу беспомощная на огромной кровати.

Наконец я решительно приказала себе привыкнуть и к шуму волн, и к свистящим выбросам воды из вентиляционного отверстия. Как раз следующего такого выброса я и ждала сейчас – он должен был последовать с минуты на минуту. Чем раньше я привыкну к мысли о неизбежности этого явления и ночных звуков моря, тем лучше. Немного успокоившись, я задремала. Вокруг в полной тишине спал дом, все было мирно. И я должна спать...

Если я и услышу этот проклятый выброс за окном, это будет означать, что наступило утро – вот и все. Я повернулась на бок и закрыла глаза, принуждая силой воли взбудораженный мозг успокоиться.

И вдруг, пробуждая меня от долгожданной дремоты, возник звук, непонятный, усиливающийся – казалось, вдруг ожил подземный вулкан где-то подо мной. Звук был отличен от того, что я слышала раньше, хотя я сразу подумала о вентиляционной трубе. Звук стремительно нарастал, становился все громче, как будто что-то закупорило отверстие, через которое должен был произойти выброс воды. Я поняла, что снова сижу на постели. Меня била дрожь, она сначала пробежала ознобом по шее и спине, потом распространилась по всему телу – я вся тряслась под моей топкой ночной рубашкой.

И вдруг звук изменился, рев сменился грохотом взрыва, зазвенели стекла. Серп луны исчез мгновенно, когда столб воды взметнулся, наконец, вверх. Он взлетел гораздо выше на этот раз. Я не думала, что вода может подняться так высоко. Я выскочила из постели, продолжая трястись от страха. Было такое впечатление, что высокий прилив внезапно захватил потайной подвал в скале и вода в поисках выхода вырвалась с силой из трубы.

Казалось, тонны воды обрушились обратно в море и на маленький двор за моим окном. Шторы на моих открытых окнах парусами надулись внутрь, с них стекала вода.

Широко открытыми глазами смотрела я на окно. Сама не знаю, чего я ждала, но невольно связывала этот потоп, эти вырвавшиеся на свободу водные массы с подводным извержением вулкана или подземными испытаниями неподалеку. Я содрогнулась, представив гигантскую волну, которая приближается и заливает нижний этаж "Вороньего Гнезда", а потом весь огромный дом рушится, оставляя руины, как у Эдгара По в "Доме Эшера".

Но в квадрате окна снова появился серп луны, а грохот постепенно затихал, превращаясь в обычное негромкое шипенье. Скоро все смолкло. Теперь море внизу казалось спокойным и мирным после взрыва ярости. Я стояла у кровати, дрожа, ожидая продолжения. Понадобилось немалое усилие воли, чтобы подойти к окну и посмотреть. Тяжелые шторы были мокрыми на ощупь, мои босые ноги попали в лужу ледяной воды.

Я выглянула испуганно. Обычный вид моря в лунном свете. Только шторы на окнах и стекла были мокрыми, вода стекала на пол, образуя лужи.

Я с трудом, неловкими движениями закрыла окна и вернулась в кровать. Я была в нерешительности. Все еще ждала. Казалось, время тянется бесконечно, минуты как часы, я слышала лишь стук сердца и приглушенные стоны волн.

Вот, началось. Я напряглась, ожидая нового взрыва стихии. Но ничего не случилось: обычный, знакомый уже свистящий звук, какие я слышала днем. Шел прилив, он еще не достиг высшей точки, потом поднялся столб воды, но его высота не превышала обычной, и брызги даже не попали на каменный дворик под моим окном. Столб взлетел и почти бесшумно упал в море.

И тут меня охватила новая волна ужаса. Причина грохота крылась в том, что чем-то было забито отверстие трубы! Вот откуда этот устрашающий рев стихии и затем взрыв. Вот причина необыкновенной высоты водяного столба и его силы. Он достиг моих окон и намочил всю восточную стену дома.

Наверное, такие же взрывы воды случались в те дни, когда грабители запирали в подвал какого-нибудь бедолагу моряка и море с неимоверной силой выталкивало тело через трубу, выбрасывая его наружу, как пробку из бутылки с вином, – так велико было давление воды во время прилива.

Я залезла в постель и натянула на себя одеяло. Долго лежала дрожа, жалея, что покинула Лос-Анджелес. Я снова вдруг ощутила себя напуганной девочкой в темноте. И прошло немало времени, прежде чем здравый смысл и профессиональная выучка заставили меня найти объяснение феномену. Не тело, разумеется, закупорило трубу, туда занесло приливом или кусок деревянной обшивки, или затопленный груз, что-то забило выходное отверстие, и лишь давление воды вытолкнуло помеху наружу.