Супруги были одеты просто, но дорого. Похоже, это островной шик, а не стиль туристов из больших городов. Он был высокий, она не слишком, и оба спортивные, загорелые и светловолосые.

Они повернулись к ней.

– Я Сет Фарли, – представился мужчина. – Это моя супруга Полин. У вас найдется минутка? Мы можем поговорить где-нибудь приватно?

Они не походили на рекламных агентов или поставщиков. Карли старательно оплачивала все счета отеля, так что они приехали не за деньгами. На адвокатов тоже не похожи.

– Конечно. Давайте поговорим вот здесь.

«Здесь» – в маленькой комнате для переговоров, где Карли беседовала с представителями бизнеса.

Они сели за большой стол, и Карли предложила гостям кофе.

– Нет, спасибо, – поблагодарил ее Сет. – Я перейду сразу к сути вопроса. Мы с женой психологи. У нас практика почти двадцать пять лет. Мы создали программу для супружеских пар, которые хотят улучшить свои отношения. Не буду сейчас вдаваться в детали, но мы работаем по три дня одновременно с двумя или тремя парами. Наши занятия до сих пор проходили в Сиэтле, но сейчас мы подумали, что занятия за городом, возможно, помогут парам более полно погрузиться в терапию. Мы осмотрели несколько мест, и ваш отель заинтересовал нас.

– О! – Карли повеселела. Постоянные клиенты никогда не помешают. – Правда, у нас только одна комната для переговоров, не то что в больших отелях.

– Нам не требуется место для самих семинаров, – пояснила Полин. – Об этом мы уже позаботились. Мы ищем отель, где будут жить наши клиенты. Три комнаты со вторника до четверга с середины мая и до конца сентября.

Лето – самая горячая пора, подумала Карли. Если в выходные отель всегда полон, то в середине недели комнаты часто пустуют. Гарантированное бронирование на много недель перед – просто подарок.

– Я проверю, есть ли у нас места, – ответила она, спохватившись. – И поговорю с собственником.

Сет удивленно поднял брови.

– Я думал, вы одна из них.

Я тоже так думала.

– Нет, – весело ответила она. – Но я работаю тут десять лет и не сомневаюсь, что вашим клиентам понравится у нас. Пожалуйста, оставьте мне ваши данные и номер телефона. Я проверю наличие свободных номеров и поговорю с хозяйкой. А в конце недели свяжусь с вами. Что думаете?

– Превосходно.

Мишель сидела за столом, положив пальцы на клавиатуру. Нет, конечно, она знала, как открыть программы; просто ей не хотелось этого делать.

Ситуация была хреновая. Иногда Мишель гадала, каково это – быть человеком, который может просто все бросить и преспокойно отбыть в голубую даль. Жить с другим характером, плюнуть на все, не переживать. Вот только пофигизм не решил бы проблему. Это ее отель. Мысли о нем поддерживали ее в опасных командировках. Мысли о том, что она вернется домой. А если в доме полный бардак – все исправит и наведет порядок.

Пальцы забегали по клавишам; она сосредоточенно собирала информацию. Мишель привыкла к электронным таблицам, графикам и схемам. В армии она занималась поставками продовольствия. Решала, что заказать, и направляла заказанный провиант по точкам. Выправить финансовое положение отеля – мелочь по сравнению с той логистикой: ей приходилось размещать и кормить тысячи солдат на другой стороне земного шара.

Она быстро просмотрела налоговые декларации за предыдущий год и поморщилась: одни убытки. Конечно, платить меньше налогов на вполне законных основаниях классно, но у Мишель сжалось сердце, когда она увидела, сколько денег потерял отель. Единственным утешением было то, что убытки означали меньшую просроченную задолженность по налогам.

Мишель распечатала налоговые декларации и перешла к другим вещам. Чековый реестр. Ожидаемые поступления и платежи. Она обнаружила, что за эти десять лет, пока Мишель отсутствовала, мать приобрела не одну, не две, а целых три новые машины. Последняя, BMW Convertible стоимостью за семьдесят с лишним тысяч баксов, была изъята.

Порывшись в ящиках стола, Мишель обнаружила под коробками со скрепками неоплаченные счета. Потом добавила аккуратный лист платежей, написанный рукой Карли.

Создав новую электронную таблицу, она стала вносить информацию – что поступало и что тратилось. Она подвела баланс чековой книжки, потом повторила процедуру, потому что цифры вызвали у нее сомнения. Взглянула на бронирование и увидела, что оно много недель даже не приближалось к тем процентам, которые требовал банк.

Через два часа она встала и, хромая, медленно прошлась по кабинету. Кровообращение восстановилось, и это вызвало боль в бедре. Оттуда она разливалась по всему телу. Но душа болела еще сильнее.

Мишель всегда была папиной дочкой. Даже в раннем детстве она знала, что отец любит ее больше, чем Бренду. Она принимала его любовь, его обожание и понимала, что только он стоит между ней и матерью. А Бренда в лучшем случае была к ней равнодушна, но часто злилась на нее и критиковала.

Иногда Мишель задумывалась, не обижало ли это Бренду. И не вымещала ли Бренда свою обиду на дочери. Невозможно было понять, насколько поступки матери были результатом обстоятельств, а насколько их диктовал ее сволочной характер.

Мишель не помнила, когда она впервые узнала, что отцу пришлось жениться на матери. Она родилась через семь месяцев после свадьбы. Если Мишель с отцом любили их отель, любили остров, то Бренда чувствовала себя здесь словно в ловушке. Никаких поездок в Европу – отель ведь надолго не оставишь. Никакого летнего отпуска – это самая запарка. Никаких поездок в выходные. Отель отнимал все время.

Мать кричала, что Мишель с отцом – эгоисты и думают только о себе. Семилетняя Мишель была маленькой, но решительной спорщицей: «Если мы такие эгоисты, тогда почему ты всегда делаешь все по-своему?»

На этот вопрос у матери никогда не находилось ответа.

Когда муж бросил Бренду, она страшно оскорбилась, но по нему не скучала. Он бросил их обеих – и Мишель была просто убита. Его дезертирство не только доказало, что он не любил ее больше всего в жизни, но и оставило ее во власти матери.

В то время Мишель ожидала, что мать тоже сбежит с острова, но Бренда не сбежала. Вместо этого уехала сама Мишель. Глядя теперь на финансовую математику, свое наследство, она подумала, что Бренда по-своему одержала над ней верх: неудачное решение там, нелепая покупка тут… По отдельности они казались случайными, но все вместе стали катастрофой.

Она посмотрела отчеты о заработной плате. В «Боинге» меньше обслуги, чем у них. В отеле всего тридцать номеров, но семь горничных. И какого черта держать сотрудницу, приветствующую гостей на стойке регистрации? Непонятно, почему одним Бренда платила слишком много, а другим недостаточно. Дамарис не получала прибавку уже шесть лет. Это плохо. Но у Карли финансовая ситуация была еще хуже.

Мишель смотрела на чек за полмесяца. Карли не платила за комнаты и получала два раза в день бесплатную еду, но даже при этом ее жалованье нельзя было назвать хотя бы минимальным. У нее ребенок. Медстраховку Бренда зажала. Значит, Карли приходилось платить за это из своего кармана, не говоря уж про одежду, обувь и все прочее для ребенка.