Он пообещал, что не подведет. Пробормотал что-то о необходимости отдать ковер на следующей неделе в мастерскую для небольшой штопки – и на этом мы распрощались.

– Он что, действительно принц? – спросил вернувшийся Тайгер.

– Второй по очереди претендент на престол герцогства Портлендского, – сказала я. – Что там с Мубином?

– Он велел подходить в любое удобное время. Обещал, что сильные впечатления обеспечит.

Это несколько настораживало. Мубин был чародеем рисковым. Он то и дело ставил на кон жизнь и здоровье, устраивая довольно опасные эксперименты, которые он предпочитал называть «прорывами на острие науки», ну а мы, грешные, – «снова Мубин вздумал все разнести».

Я вздохнула и сказала:

– Ну тогда пошли. Сегодня меня уже вряд ли что-нибудь удивит…

Мы шли к подъемникам.

– Надеюсь, – сказала я, – в этот раз он хотя бы взрыв не устроит.

– Или напустит на себя привлекательность для барсуков, – добавил Тайгер. Он имел в виду время, когда у Мубина пошло наперекосяк заклятие для изгнания барсуков, и Башни Замбини наводнили полчища мохнатых черно-белых влюбленных.

Так вот, если опустить инцидент с барсуками и периодические взрывы, Мубин был полностью вменяемым колдуном. Пожалуй, самым вменяемым среди нашего персонала. Все любили его. Мубину уже перевалило за сорок, но выглядел он куда моложе. По могуществу он превосходил леди Моугон, и единственное, чего ему недоставало, это самоконтроля. Временами у него случались приливы вдохновения (так было принято называть внезапные выплески магической энергии, происходившие, естественно, в самый неподходящий момент). Помнится, незадолго до Большой Магии он чуть не разнес всю гостиницу, успешно превратив свинец в золото. Потом решил придумать заклятие, обращавшее вспять последствия лабораторного взрыва, – и превратил в ошметки еще одну лабораторию.

Подъемник доставил нас на третий этаж… Управлялся он проще простого – нужно было лишь произнести номер желаемого этажа и шагнуть в пустую лифтовую шахту. После чего оставалось только упасть на нужный этаж – без разницы, вниз падать или вверх, – и вовремя шагнуть наружу, пока обратно не унесло. Неумелые пользователи, бывало, подолгу мотались взад-вперед. В самом выдающемся случае это продолжалось три дня.

Мубин был у себя. Его жилище представляло собой три комнаты, соединенные вместе. Здесь он спал, здесь же и занимался исследованиями. Всюду стояла какая-то аппаратура, назначения которой я понять не могла. Все выглядело жутко сложным и носило следы спешной починки.

– Дженнифер! – обрадовался он, заметив меня. – Как прошла утренняя поисковая операция?

– Смотря с какой точки зрения посмотреть, – ответила я. – Кстати, ты уже слышал, что Изумительный Бликс примеривается к почету «Всесильного»?

Мубин рассмеялся.

– Наглость его однажды погубит, – сказал он. И добавил, потирая руки: – Ну хорошо, перейдем к делу. Напомни, каков Священный Грааль нашего ремесла?

Экспериментируя, Мубин приходил в совершенное неистовство. От этого его вечно всклокоченная шевелюра окончательно становилась дыбом, а обтрепанная одежда на глазах превращалась в лохмотья. Мубин как бы утрачивал человеческий облик, обретая сходство с неубранной постелью, снабженной руками и ногами.

– Шапку-невидимку изобретаешь?.. – не веря собственным ушам, спросила я. Я знала, что даже Могучий Шандар подобного не достиг. И вообще, насколько нам было известно, заклинание невидимости не далось еще никому. Хотя иные и проводили целые жизни, пытаясь составить его.

– Мимо, – сказал Мубин. – Ну ладно, а что у нас сразу после Грааля?

– Передвижение соборов? – предположил Тайгер.

– Фи, – сказал Мубин. – Обычная левитация, не более.

– Полеты без самолетов, ковров и ковров-самолетов? – спросила я.

– Опять мимо. Что, по-вашему, у нас дальше в табели о рангах?

– Телепортация? – сказала я.

– В яблочко! – воскликнул Мубин. – Физическое перемещение из одной точки в другую практически без разрыва во времени. На сегодняшний день рекорд составляет восемьдесят пять миль…

– Великий Замбини, в молодости, – уточнила я, обращаясь к Тайгеру. – Более шестидесяти лет назад.

– Мой лучший результат, – с гордостью объявил Мубин, – составляет тридцать восемь футов. Так вот, я хочу попытаться улучшить его и довести… до семидесяти!

– Ясненько, – сказала я, гадая про себя, что могло пойти не так. Мне на ум тотчас пришло не менее восьми вероятностей. Начиная от уничтожения нескольких городских кварталов – и далее, по степени снижения разрушительности, до размягчения серных пробок в ушах непосредственных зрителей (стандартный побочный эффект телепортации; если уж на то пошло, надо сказать, что первоначальное заклинание, из которого развилась телепортация, было предназначено именно для прочистки ушей, а само перемещение в пространстве явилось полезным, хотя и неожиданным следствием). Волшебник, первым записавший заклинание телепортации в 1698 году, занимался бета-тестированием «Улучшенного и Особо Гигиеничного Метода Прочистки Ушей» и совершенно неожиданно для себя перенесся из дома на улицу. Немедленно начались развернутые исследования, точность перемещений сделалась почти идеальной… но «отоларингические» последствия так и остались. Перенесшись из точки «А» в точку «Б», вы обнаруживали некоторое улучшение слуха.

– И я не только телепортируюсь на семьдесят футов, – выдержав театральную паузу, продолжал Мубин, – но и преодолею при этом лист трехмиллиметровой фанеры!

Мы с Тайгером переглянулись, ощущая, скажем так, смутные сомнения. Последняя на сегодняшний день попытка Мубина проникнуть сквозь твердые объекты окончилась сломанным носом и разбитой коленкой.

– Я уже работал с шелком, бумагой и картоном, – гордо доложил маг. – Пора двигаться дальше!

И, ободряя такими вот рассуждениями, он вывел нас в коридор.

– И опять выпрыгнешь из одежды? Или как? – спросила я. Научная биография Мубина успела украситься немного неловким эпизодом, когда сам он телепортировался, а одежда осталась.

– Ни в коем случае! – заверил Мубин (благо тот раз смущаться довелось не ему). – Тогда меня угораздило перед опытом наесться нуги, но теперь-то я знаю, как она действует!

Благодаря тому, что Башни Замбини строились как гостиница, длинных коридоров здесь было более чем в достатке. В том, куда непосредственно выходили его комнаты, Мубин успел установить на легких креплениях большой лист фанеры. Ярдах в двух перед ним он нарисовал мелом на полу крест. Вручил Тайгеру карманный шандарометр, чтобы измерить максимальный всплеск магического поля. Мне досталась измерительная рулетка.

– Крикнешь, когда будет семьдесят футов, хорошо?

И, обогнув фанерину, Мубин удалился в коридорную тьму. Я стала смотреть, как разматывалась рулетка.