litbaza книги онлайнРазная литератураАйн Рэнд - Михаил Григорьевич Кизилов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 102
Перейти на страницу:
литература, рисование и живопись, а также, по-видимому, музыка, медицина, юриспруденция, гимнастика и рукоделие. По правилам российской гимназии еврейские ученицы, включая Алису, должны были присутствовать на занятиях по Закону Божьему, преподававшемуся православным священником. Вряд ли эти занятия могли производить благоприятное впечатление на Алису Розенбаум, которая в то время продолжала номинально принадлежать к иудейской религиозной традиции. Пожалуй, даже уроки, посвященные Ветхому Завету, вряд ли могли особо ей нравиться. Тем более удивительно, что в иммиграции, много лет спустя, Айн Рэнд могла исправлять ошибки, совершаемые ее друзьями при произнесении православных молитв.

Приведем пару примеров того, как Алиса относилась к творческим школьным заданиям, при выполнении которых можно было продемонстрировать свой литературный талант и особую, отличную от всех, точку зрения. Однажды ее класс отправился в зоологический музей. По мнению юной Алисы, это было пыльное хранилище чучел зверей, пресмыкающихся и птиц. Учитель попросил класс выбрать какое-нибудь животное и написать о нем рассказ. Алиса остановила свой выбор на аисте и сочинила историю о девушке, жившей в доме, на крыше которого гнездился аист. Рассказ вышел, строго говоря, о девушке, а не об аисте, который просто упоминался. Однако на учителя (вероятно, В. В. Гиппиуса) он произвел впечатление, и Алиса получила высокую оценку. Позже тот признался Алисе, что дал такое простое задание, поскольку полагал, что девочки слишком юны, чтобы писать о людях. Для Алисы, как мы видим, это не было проблемой.

В другой раз девочек попросили написать сочинение о том, почему быть ребенком – счастье. Алиса, в корне несогласная с этим утверждением, сочинила резкое эссе, в котором яростно атаковала детство. В качестве эпиграфа она поставила взятые из энциклопедии цитаты из Декарта и Паскаля, чтобы подчеркнуть, что дети не могут мыслить столь же ясно, как взрослые. Так какая же польза от детства, вопрошала она, если оно – лишь ожидание взросления, наполненное скучными играми и чтением глупых книг? С одной стороны, нельзя не восхититься критическим умом Алисы, столь резко оценивающим собственное – всё еще детское – состояние. С другой – нельзя не пожалеть этого слишком рационально мыслящего ребенка, эдакого маленького старичка, неспособного радоваться тому прекрасному, что есть в детстве, – дружбе со сверстниками, спортивным играм, походам в цирк и зоопарк, вылазкам на природу и многому другому, что расцвечивает золотую и невинную пору…

Алиса, ни с кем не дружившая, всё же пыталась найти собеседников. Однако одноклассницы неизменно разочаровывали ее. К примеру, в школе училась девочка, за которой Алисе было интересно наблюдать. Уверенная в себе, независимая и умная, та прекрасно училась и дружила с другими ученицами. Алиса заинтересовалась, как ей это удается, и, подойдя, спросила: «Что для тебя самое важное в жизни?» Ответ «Моя мама» настолько разочаровал Алису, что идея подружиться с одноклассницей была оставлена.

Позднее Айн Рэнд будет рассказывать Барбаре Брэнден, что ее единственной подругой в школе была Ольга Набокова (1903–1978), сестра уже упоминавшегося нами В. В. Набокова. Поначалу предположение, что Алиса Розенбаум общалась с сестрой будущего великого писателя, вызывало сомнения; однако в последнее время, в основном благодаря свидетельству Елены Набоковой-Сикорской (1906–2000), кстати, учившейся в той же гимназии, этот факт стал общепризнанным.

Ольга поступила в гимназию Стоюниной в 1915 году, однако, похоже, девочки подружились только в третьем классе, во время бурных событий 1917 года. По словам Е. В. Набоковой, Алиса была частой гостьей в их доме. Учитывая общий демократический настрой отца семейства, юриста Владимира Дмитриевича Набокова (1869–1922), одного из виднейших деятелей кадетской партии, вряд ли визиты девочки из еврейской семьи были чем-то неожиданным и из ряда вон выходящим. Набоковы жили в массивном розово-гранитном особняке флорентийского стиля на Морской улице (ныне – Большая Морская, дом 47), неподалеку от Адмиралтейства, Зимнего дворца и Исаакиевского собора. Можно предположить, что, посещая его, юная Алиса могла видеть и будущего автора «Лолиты», который был старше ее на шесть лет. Впрочем, вряд ли тот обратил на юную посетительницу особое внимание.

Конечно, для самой Алисы и ее семьи (если еще кто-то из ее членов имел возможность посетить дом на Морской) жизнь Набоковых должна была казаться удивительной. В доме служили лакеи, кучера, шоферы, консьержки, повара, горничные, гувернантки и т. п.; его посещали выдающиеся деятели российской политики, культуры и искусства, о которых Алиса могла разве что прочесть в газете. Не вызывает сомнений, что образ описанного в романе «Мы живые» «величественного гранитного особняка», принадлежавшего семье Аргуновых, был навеян именно посещением дома Набоковых. В раннем варианте романа Кира спрашивает милиционера, как пройти на Морскую улицу (потом Айн Рэнд поменяла Морскую улицу на Мойку).

В компании Ольги одинокая Алиса, вероятно, чувствовала себя в своей тарелке. Они «бесконечно беседовали» о политических идеях и событиях. Ольга повторяла идеи своего отца, что Россия не готова к чистой демократии. По ее мнению, наилучшим строем для России была бы конституционная монархия английского образца. Алиса же стояла на республиканских позициях и поддерживала идею государства, главой которого человек становился бы за заслуги, а не благодаря принадлежности к династии. Страстные споры на эту тему не только не охлаждали дружбу девочек, но, напротив, усиливали ее. Закончилась эта дружба после отъезда Набоковых в Крым осенью 1917 года. Несмотря на то что туда же вскоре попала и семья Розенбаум, пути Ольги и Алисы больше не пересекались.

Во время учебы в гимназии взрослые запрещали Алисе читать газеты со статьями на политические темы. Однако однажды мать предложила ей прочесть статью педагога, в которой утверждалось, что единственным местом, где дети могут выработать жизненные и нравственные идеалы, является школа. Алиса была с этим решительно не согласна, считая, что у нее уже сформировалась целостная картина мира, которая не имеет ни малейшего отношения к школе. Она поставила себе задачу на будущее: опровергнуть изложенную в статье точку зрения.

Основной отдушиной от гимназической скуки для Алисы было творчество, причем занималась она им, чтобы не тратить время зря, прямо во время уроков: прикрывшись учебником, начинающая писательница кропала свои приключенческие истории. К 1916 году, когда ей исполнилось 11 лет, она уже написала четыре произведения, в каждом из которых главным персонажем была девочка ее возраста. Ее первые героини были высокими, стройными, голубоглазыми блондинками. Одну из них звали Гром. В другом ее раннем романе юная англичанка, которую не брали в армию из-за ее пола и возраста, убеждает военное начальство взять ее на службу. В результате она спасает страну, установив пулемет на берегу моря и единолично разгромив немецкую армию[65]. Придумывание историй давалось ей с потрясающей легкостью – это был

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 102
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?