Марина недоверчиво, словно спрашивала: «И Вы в это верите?» — посмотрела на своего визави, а потом вновь опустила взгляд на документы.

После биографии шел подробный отчет о нынешней работе Аарона: информация о покупке фабрики игрушек, распечатки переговоров с банкирами, расписание встреч, фотографии.

В плотном рабочем графике Берга не было ни одной свободной минуты. Регулярные деловые встречи. Насыщенные публичными мероприятиями выходные. Четкий распорядок дня. Даже красавицы, с которыми он проводил ночи, уезжали из его квартиры каждый день в одно и то же время. Странная еврейская романтика. Если бы не утренние фотографии, где дамы со счастливыми лицами садятся в такси, Павлов решил бы, что и не любовницы они вовсе, а какие-нибудь горничные.

Берг оказался идеальным бизнесменом во всем. Прекрасно зная, как любят проводить время люди его круга, безопасник был готов к чему угодно: к кутежам, к оргиям, к интрижкам с несовершеннолетними. Даже к трудоголизму. На своем веку Николай повидал и не такое, но нынешний «объект», словно намылившийся в рай святоша, вел образцовый образ жизни. Ни с кем не враждовал. Никого не подкупал. И совершенно не интересовался делами своего бывшего партнера Рогозина.

Марина пришла к такому же выводу.

— С отцом он больше не работает… — невесело произнесла она, перевернув последнюю страницу отчета.

— Ни одной общей ниточки, — сухо подтвердил Павлов.

— Проклятие… — со стоном. — Так как же они расстались? — Рогозина закрыла папку. В прошлом и настоящем не было ответа на вопрос: «Опасен ли для компании Берг». — Неужели разошлись как в море корабли?

На этот вопрос у начальника СБ были лишь догадки. «Паранойя, Коля! У тебя она в запущенной стадии. «Альфу» Бергу не проглотить, а заниматься бесперспективными проектами он не станет!» — вспомнились слова Генерального.

— Вам лучше бы узнать правду у Льва Семеновича, — единственное, что он мог рекомендовать.

— Смеешься? — Марина искоса глянула на собеседника.

— Попытаться можно.

— Вот именно — попытаться. Только, если он мне не сказал, что в прошлом занимался рейдерством, надеяться на ответ, думаю, не стоит.

Павлов нахмурился.

— Тогда продолжаем слежку? — Особого энтузиазма по этому поводу он не испытывал, но и оставлять все на самотек не хотел.

— Сколько вы уже наблюдаете за ним? — усмехнулась Марина. — Две, три недели? Месяц?

— Эм… — не зная, что ответить, промычал Николай. Распространяться о приказах босса он не имел права. Даже его родной дочери! Однако слежка казалась настолько очевидной, что и врать было глупо.

Смилостивившись над ним, Рогозина равнодушно отмахнулась.

— Не важно. Если до сих пор ничего не нарыли, то и не нароете. Лишь подтвердите алиби. — Она облокотилась о стол и обняла руками голову. — Знать бы, как они расстались: плохо или хорошо. Такая малость…

— Марина Львовна, — сокрушенно произнес Павлов, — все, что было в моих силах, я сделал. Чист аки агнец. Осталось только прижать этого Берга к стенке и по старинке отутюжить.

— Что? — Марина вначале не поняла. — Отутюжить?

— Ну… — Павлов весело улыбнулся. — Утюжком туда-сюда, туда-сюда.

Собеседница округлила глаза, а уже через мгновение комнату заполнил ее звонкий смех. Начальник СБ вначале держался, но смех был таким заразительным, что губы дрогнули, и он тоже расхохотался.

— Утюжить. Надо же!

— Я рад, что Вам понравилось.

— Николай, я даже не представляла, что Вы умеете шутить, — Рогозина вытерла слезы с уголков глаз. Благодаря неожиданной кровожадной шутке на душе немного отлегло. — Не первый год с Вами работаю, но не знала.

— А что еще остается в безвыходной ситуации?

— Это правда. — Марина вернула папку с отчетом. Искать в бумагах было нечего. — Хотя… — глаза ее сощурились.

— Марина Львовна… — Павлов не на шутку встревожился. Выражение лица начальницы напоминало такое же у ее отца перед какой-нибудь не самой законной операцией. — Вы что-то задумали?

— Раз отец не признается, — Рогозина решительно потянулась за своим мобильным телефоном, — существует еще один способ выяснить правду.

Часть 2.

В то время как Рогозин и его дочка занимались тендером и поиском врагов, сама компания продолжала работать. Департамент по работе с клиентами тихо и спокойно, как под валерьянкой, решал проблемы с жалобами. Департамент продаж, придумывая свежие, порой никому не нужные, преимущества, привлекал новых абонентов. Бухгалтерия, как бурлаки на Волге, стиснув зубы, тянула свою лямку.

Иногда, «на радостях» от новой задумки маркетологов, главный бухгалтер позволяла себе маленькую истерику, но спустя пачку сигарет и пару бессонных ночей ее отпускало. Что бы не происходило в профессиональной и личной жизни кого-либо из руководства, шестеренки «Альфы» вращались без сбоев.

Лучше всего эту круговерть ощущал на себе начальник департамента маркетинга. Не обремененный необходимостью «спасать мир», Тищенко генерировал идеи. В отличие от своего главного босса Рогозина, который мыслил космическими масштабами, Денис твердо стоял на земле и умел хорошо определять реальные перспективы. Когда его секретарша проболталась, что Марина попросила раздобыть ей одно очень необычное приглашение, Тищенко слету оценил открывающиеся возможности. Его даже не интересовало, что могло привлечь ассистента генерального на презентации очередного банковского приложения. Денис отчетливо видел возможность и не воспользоваться ею не мог.

— Мне не нужно сопровождение!

Реакцию Рогозиной на предложение ехать вместе угадать было нетрудно.

— Дорогая, — Тищенко, словно морковкой перед зайкой, помахал перед ее носом двумя листками. — Мне все равно туда ехать. Банковские мобильные приложения — это новая для нас сфера. Я ни за что не упущу возможность узнать об этом побольше.

— Ты можешь прекрасно заняться ликбезом и без меня, — Марина потянулась за одним из приглашений.

— Предпочитаю совмещать приятное с полезным.

Рогозина фыркнула.

— Еще скажи, что, когда я вас застукала, ты своей секретарше задания вворачивал. Подробно и основательно!

Поняв, что сильно промахнулся, Тищенко опустил голову.

— Шах и мат, — тяжело вздохнул.

Марина передернула плечами. Вся эта мышиная возня вокруг приглашений и нелепые попытки Дениса вернуть упущенное ей уже порядком надоели. В последнее время по горло хватало упражнений в словесности с чиновниками и банкирами.

— Сам виноват. Просто отдай мне приглашение.

— Марин… — Тищенко протянул один листок. Без споров и несчастных взглядов. В отличие от бездарно сыгранной сцены раскаяния в прошлый раз, нынешняя попытка примирения смотрелась честно. — Просто поехали на эту чертову презентацию.