– Отлично! Тогда бери две роты стрелков, две роты пикинёров, роту мечников, и быстро займи вон те горы справа.

– Есть, сеньор маэстро-дель-кампо!

Фредерико Кабес вскоре увёл в горы свой отряд.

– Порох не подмочили? – подойдя, спросил он у командующего артиллерией терции Луиджи Бончиолли.

– Нет, сеньор маэстро-дель-кампо! Всё в порядке, порох сухой!

– Надо выдвинуть четыре орудия вот туда. Перекрыть огнём ту лощину.

– Слушаюсь, сеньор маэстро-дель-кампо!

– Сеньор маэстро-дель-кампо, на горизонте видны подходящие корабли!

– Ну, вот и славно. Плацдарм мы заняли, место высадки обеспечили, а берберов не видно. Пускай высаживаются спокойно.

Альваро только глянул, а опытный слуга уже поставил перед ним стол с письменными принадлежностями и табурет. Другой натянул тент, чтобы укрыть командира от начавшего палить африканского солнца.

Изложив об успешном захвате плацдарма в письме, Альваро де Санде запечатал его, и вручил посыльному офицеру, с приказом доставить на флагманский корабль подходящего флота.

1541 год. Король Испании Карл, решил покончить с Хайреддином Барбароссой, и нанести удар прямо по его логову – по Алжиру. Силы для этого собрались немалые – корабли и солдаты с Сицилии, из Неаполя и Испании, из Фландрии подтянули германских наёмников под командованием герцога Альбы Фернандо Альвареса де Толедо-и-Пиментеля, привёл генуэзский флот Андреа Дориа, пришли и несколько галер рыцарей Мальтийского ордена Святого Иоанна. Всего 65 боевых галер, 20 галеонов, 450 нагруженных припасами вспомогательных кораблей, 12 тысяч матросов, 24 тысячи солдат, а также король Испании и император Священной Римской империи Карл, со всей своей многочисленной свитой, слугами, советниками и роднёй.

Пока собирались и стягивались, наступила осень, неспокойное время на море, сезон штормов, но упрямство Карла было непреодолимо, и в середине октября, от Балеарских островов, двинулись к Алжиру.

Вечером, на заморенных, едва волочащих ноги конях, стали возвращаться первые разведчики.

– Противник не обнаружен, – докладывали они, и Альваро де Санде удовлетворённо потирал руки.

– Проспал нас Хасан, проспал!

Хасан-паша был сыном Барбароссы, и пока его отец бороздил моря или находился в Константинополе, наместничал в Алжире.

Через два дня, в окружении огромной свиты – пышной, заламывающей от восторгов и восхвалений руки, на берег ступил старый знакомый, вице-король Сицилии Ферранте I Гонзага, которого король Испании Карл, уже возвёл в должность губернатора пока ещё не захваченного Алжира.

Альваро де Санде, с поклоном и почтением, встречал его.

– А у нас горе, сеньор Альваро, большое горе, – после приветствия, ошеломил его Ферранте Гонзага.

«Что случилось? Уж не умер ли, король Карл?»

– В пути, скончался мой хороший друг, славный и отважный воин Его Величества, дон Энрике Хуан дель Альмагро. Да… мир его праху.

Альваро, хоть это и не подобало скорбному моменту, с облегчением выдохнул. Он, конечно же, знал Энрике Хуана дель Альмагро, маэстро-дель-кампо Исеаской терции.[21] Он был лет на 10 старше его, и нет ничего удивительного в том, что в свои 60 с чем-то лет, дон Энрике помер.

Но следующие слова вице-короля Сицилии, сначала повергли его в шок, ну а потом вызвали небывалую гордость и радость.

– Я не вижу более достойной кандидатуры, и предлагаю вам, взять под своё командование и Исеаскую терцию. Я сообщил о своей просьбе Его Величеству, и он согласился со мной, выказав вам, сеньор Альваро, своё благорасположение.

«Его Величество, дал мне две терции! Две терции под моим командованием! Двенадцать, а то и пятнадцать тысяч солдат!.. Да с такими силами, я…» – и лицо Альваро, расплылось в улыбке.

Гордый от оказанной чести, он услышал за своей спиной возбуждённое шушуканье своих офицеров, и отнёс это к тому, что они с должным почётом восприняли оказанную их командиру честь. Когда же понял, что не этим вызвано их возбуждение, то немного сник и насупился. Толкая друг друга в бока, перешёптываясь, они глядели на статного сеньора, стоявшего чуть в стороне от Ферранте Гонзаги, упёршего острие меча в землю, и спокойно сложившего на эфесе руки.

– Да это же сам Эрнан Кортес! Кортес, покоритель Мексики! Кортес! Кортес, здесь! – наконец-то долетели до Альваро шепотки офицеров, и он сам стал с почтением смотреть на прославленного конкистадора Эрнана Кортеса, слава о деяниях которого, гремела по всей Испании.

Но надо было заниматься делами, и быстро оставив любование Кортесом, окриками приведя в чувство своих офицеров, он стал деятельно распоряжаться высадкой на берег и обеспечением всем необходимым и Исеаской терции.

«Позже ознакомлюсь с её составом и офицерами, а сейчас им надо выделить место для размещения, и значительно расширить плацдарм для неё».

Дорогу ему, с вызывающим видом преградил молодой офицер, незаметно отделившийся от свиты вице-короля Сицилии.

– Кто вы такой и чего вам угодно, – мимоходом спросил Альваро, спеша по своим делам, обходя наглеца.

– Я – Диего Гарсиа де Паредес и Варгас!

– Рад это слышать, – буркнул Альваро, продолжая идти.

– Стоять!

Вот такого он уже не мог перенести, и остановился.

Зароптали его офицеры бряцая оружием, готовые наказать нахала, так дерзко и непочтительно обращающегося с их маэстро-дель-кампо.

– Ну же, юноша, я остановился. Продолжайте, чего вам угодно?

«Юноша», которому было лет тридцать, и лицо его было покрыто густой светло-русой бородой, с вызовом выставил ногу и держал руку на эфесе эстока.[22]

– Я, Диего Гарсиа де Паредес и Варгас, сын Диего Гарсиа де Парадеса, Самсона Эстремадура!

Диего Гарсиа де Паредеса, прозванного Самсоном Эстремадура, знали многие. Он был прославленным солдатом, но из-за своего буйного, непочтительного нрава, никогда не поднимался до офицерских должностей. Так же он был известен и как отъявленный дуэлянт, поговаривали убивший на поединках с сотню людей. Легенды бывшее в обиходе, наделяли его невероятной силой – Самсон Эстремадура, одной рукой, остановил мельничье колесо! В битве, он один, держал мост против двух сотен французов! Ну и так далее…