– Святые небеса, – Хильдика застонала и спрятала лицо в ладони. – И что же нам делать?

– Во-первых, успокоиться. Не такие уж они и страшные, эти драконы. По виду и манерам – обычные козопасы. И умом, похоже не блещут. Во-вторых…

– Не страшные? – Хильдика уставилась на меня широко распахнутыми глазами. – Ты точно – человеческая женщина, Анча? Да на них невозможно смотреть! Сразу хочется упасть на колени, заплакать и во всём признаться! Даже сэр Лионель оробел, не говоря об остальных. На них смотришь – и сердце леденеет.

– Не преувеличивай, – отмахнулась я.

– Я совершенно серьезно, – она подошла ко мне вплотную и испытующе заглянула в лицо. – А тебе, вижу, совсем не страшно. Ты так неосмотрительно дерзила королю… У тебя пропало чувство опасности? Разве ты не чувствуешь, что находиться рядом с ними – всё равно, что встретиться со львом в пустыне один на один?

Мне показалось, что говорила она очень искренне, и звоночек нехорошего предчувствия звякнул в моём сознании отчётливее. Да, в мыслях я тоже сравнивала Рихарда с диким зверем, со львом, но мне совсем не хотелось падать перед ним ниц и каяться. Он злил, бесил, выводил из себя, но не до такой уж степени, чтобы дрожать апельсиновым листиком на ветру.

Звякнул колокольчик. Но не серебряный, на стене, а медный, возле двери.

– Пойду, узнаю, что случилось, – Хильдика оставила панику и в одно мгновение превратилась в величественную и рассудительную жену наследного принца. – А у тебя есть время… подумать.

Она вышла, и я собралась последовать её совету, но ничего не получилось, потому что спустя пару секунд моя «жёнушка» ворвалась в комнату, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.

– Ты что? – спросила я, ожидая всего, что угодно – от нападения на Солерно до новости, что король Рихард поперхнулся насмерть апельсиновым зёрнышком.

– Король Рихард… – прошептала Хильдика, бледнея и молитвенно переплетая пальцы. – Он в бане… моется…

– Неужели, утонул? – приподняла я брови. – Так это отличная новость, не находишь?

– Он моется и зовёт тебя! – выпалила она. – Он требует, чтобы принц прислуживал ему!

– Какой красавчик, – похвалила я его заочно. – Ладно, уже иду.

– Идёшь?.. – Хильдика совсем растерялась. – Куда идешь?..

– Прислуживать, – пояснила я, подобрав с пола берет и отряхнув его. Петушиные перья сломались, и я, покрутив головной убор, оторвала их без жалости, а берет надела на макушку, не слишком заботясь о красоте. – Потру спинку его дракошеству. Заодно посмотрю – везде он покрыт чешуёй или есть уязвимые места.

– Ты что такое говоришь? – залепетала моя подруга. – Тебе совсем не страшно, Анча?

– Страшно, конечно, – доверительно сказала я ей. – Вдруг у него ноги кривые? И заодно прыщи на заднице? Такой удар по моему тонкому королевскому вкусу…

– Точно – сумасшедшая, – выдохнула Хильдика и шагнула ко мне, поправив мой берет. – А если он… – она смущенно замолчала.

– Если то, что мы слышали об этом короле – правда, моей чести ничего не грозит, – успокоила я её. – Мальчики его не интересуют, и я останусь верен тебе, моя красавица.

Теперь Хильдика покраснела, не сдержалась и фыркнула. И ткнула меня в бок кулаком.

– Какие ужасы ты говоришь! – укоризненно сказала она, а когда я уже взялась за дверную ручку, заявила: – Но принцесса Хильдика пойдёт с тобой. Куда муж – туда и жена.

Вот это было уже ни к чему, и я потратила пять минут своего красноречия, чтобы убедить её остаться, но Хильдика была непреклонна.

– Неужели ты думаешь, – сказала она веско, – что я буду отсиживаться у себя в спальне, пока ты останешься один на один с драконами? Смогу ли я уважать себя после этого?

– Послушай, – я взяла её за руки и нежно пожала, – я не останусь с драконами наедине. Там будет с десяток слуг, если не больше. И мне, как мужчине, ничего не грозит. А ты у нас – девушка, красавица…

– А ты – нет?! – вспылила Хильдерика и вырвалась. – Или я иду с тобой, или…

Медный колокольчик зазвенел особенно отчаянно, и я вздохнула:

– Хорошо, идём, отважная леди. Вот зря твой многоуважаемый батюшка назвал тебя королевой битвы. Надо было назвать понежнее, а то я получила в жёны воительницу, а не кроткую и послушную принцессу. Но в обморок чтобы больше не падала!

Вместо ответа подруга взяла меня за руку и крепко сжала.

– Спасибо и на этом, – сказала я, и мы вместе отправились в северное крыло замка, где располагались банные комнаты и бассейн.

Как я и предполагала, слуг здесь было больше, чем пчёл в улье. А значит, моё присутствие при омовении было лишь прихотью короля-дракона. Конечно же, он приехал за очередной женщиной, и намерен получить своё как можно скорее. Так что не надо быть гадалкой, чтобы понять, о ком сейчас пойдёт разговор. О принцессе Аранчии, конечно же. Сам король-дракон нежился в ванне, а вот его брата нигде не было видно. Или герцог не уважает омовения, или уже вымылся и удалился.

В бане плавали клубы пара, было жарко до одури, и рубашка сразу противно прилипла к спине. Хильдике в её многослойных шёлковых одеждах было ещё труднее, и я сказала ей вполголоса:

– Уходи, сейчас вспотеешь до коленок.

Но она только упрямо мотнула головой, сердито звякнули золотые подвески, и король Рихард, сидевший в ванне к нам спиной, оглянулся, приподнявшись на локтях.

– А, вот и принц Альби… Как там вас, ваше высочество? Помню только что-то про «коки», – он хохотнул, но тут заметил Хильдерику и плотоядно прищурился, едва не облизнувшись. – И молодая жена здесь? Зачем, осмелюсь поинтересоваться? Вас я не звал.

– Пришла послужить вам, милорд, – Хильдика опередила меня и забрала мочалку и мыло у слуги, который спешил к ванне. – Вы же знаете, что прислуживать гостям в бане – обязанность хозяйки дома.

– Милый обычай, – согласился Рихард и уселся в ванне, как полагается, положив руки на её края. – Что ж, служите. А ваш супруг пусть подойдёт ближе и встанет так, чтобы я его видел. Хочу поговорить.

– Банный