В 1863 году Риццони описывает смерть Чернышева в больнице для умалишенных. Он с Худяковым хотел купить для Павла Михайловича хорошенький этюдик, но брат Чернышева ничего не хочет продавать до выставки. Риццони дает ему адрес Павла Михайловича. Картина же, которую Чернышев писал по заказу Павла Михайловича, совершенно испорчена. Чернышев писал ее как раз в последнее время.

Картин самого Риццони Павел Михайлович еще не приобретает в ближайшие два года, но переписывается с ним.

«На днях, – пишет Риццони, – был у Клодта пейзажиста, у него вещь, которая Вам так нравилась, подмалевана и обещает много хорошего».

Эту картину – «Большая дорога осенью» – Павел Михайлович приобретает в 1863 году.

Риццони в 1863 году уезжает за границу и из Парижа пишет о всей колонии пенсионеров и их работах. Перов пишет сцену на Монмартре около балагана; Якоби – «Смерть Робеспьера», Филиппов занят большой картиной. Сам он кончил картину, которую Павел Михайлович видел начатой, и собирается писать «Проповедь в синагоге». Рассказывает о себе, что нанял пианино и играет, ходит в Итальянскую оперу и упивается музыкой и исполнением знаменитых певцов; увлекается, влюбляется. Письма его с его забавным языком очень живы и интересны.

В 1862 году в марте Боголюбов высылает Павлу Михайловичу «Ипатьевский монастырь». «Дай бог, – пишет он, – чтобы он Вам понравился и был похуже погодой, чем Вы его впервые видели. Прошу Вас по получении откровенно сказать мне Ваше мнение, чем премного обяжете».

В 1863 году в связи с напряженным политическим положением в стране с покупкой картин была заминка. Павел Михайлович пишет 29 мая А. П. Боголюбову:

«М. Г. Алексей Петрович! Очень рад Вашему возвращению и приношу Вам мою глубочайшую благодарность за Вашу память обо мне. Я не отвечал Вам ранее потому, что уезжал недалеко.

Скажу Вам откровенно, что я не желал бы венецианского вида, все уже очень надоели они, я лучше подожду, ведь мне, как я Вам объяснял, можно ждать сколько угодно; тем более что теперь по случаю политических дел и в голове не то, а вот как бог даст все пообойдется опять, – художественными предметами займемся. За сведение о картине Венецианова, Воробьева и других от души благодарю Вас и в другое время тотчас бы воспользовался ими, но теперь не до того, если же придется быть в Петербурге в скором времени, то, разумеется, я забегу к Вам и тогда увижу, я никогда не видал его рисунков. На память же о Чернышеве я желал бы иметь хороший альбомный рисунок, жанр и лучше, если бы русский; я был бы Вам благодарен, если бы Вы приобрели. Говорят брат Чернышева хочет в Москве сделать выставку – не думаю, чтобы ему удалось этим извлечь какую-нибудь пользу.

Надеюсь увидеть Вас в Москве и до свидания. Желаю Вам всего доброго.

Преданный Вам слуга

П. Третьяков».

В это же время попадают к Павлу Михайловичу «Сельский крестный ход на пасхе» Перова и «Неравный брак» Пукирева.

«Позвольте Вас просить, – пишет Перов, – по получении Вами картины «Крестного хода» из Петербурга, дозволить окончить начатую с нее копию г. Трушникову».

О том, что эта картина принадлежит Павлу Михайловичу, говорит и Худяков в своих письмах.

С Худяковым у Павла Михайловича были более сложные отношения, чем с другими современниками-художниками. Худяков был старше его, вернулся уже из Италии, получил звание академика, приглашен был в Училище живописи и ваяния преподавателем, тогда как другие приятели Павла Михайловича только еще собирались ехать пенсионерами Академии за границу.

В мае 1860 года Худяков выставил в училище около двадцати четырех этюдов, сработанных в Италии, и три картины. В журналах и газетах ему посвящают много внимания критики, и даже по поводу него возникает полемика. Особенно высоко ставит его Андреев в своем разборе выставки и, восторгаясь последней картиной «Игра в шары», очень хвалит также другие две: написанную в 1853 году картину «Финляндские контрабандисты» и картину «Разбойник». Обе принадлежат Павлу Михайловичу.

Картина «Каччиаторе», как ее называет Павел Михайлович, или «Разбойник», как она называлась на выставке, в коллекции Павла Михайловича не осталась. Можно предположить, что он уступил или променял ее А. Н. Андрееву. В письме от 1 декабря 1862 года Худяков пишет Павлу Михайловичу: «Что касается передачи моей картины г-ну Андрееву, я Вас нисколько не тороплю, распорядитесь решительно когда и как знаете». Но в 1861 году она принадлежала еще Павлу Михайловичу. 17 февраля Павел Михайлович пишет Ф. Ф. Львову: «Получив приглашение его сиятельства князя Гагарина принять участие в предполагаемой художественной выставке, я счел непременною обязанностью послать произведения русской школы, незнакомые петербургской публике, какие только находились в моем собрании, кроме эскизов и этюдов, а именно:

Карла Брюллова – портрет Prof. Cav. D. Michelangelo Lanci

Бруни – «Богоматерь»

Боровиковского – «Портрет гр. Кутайсовой»

Худякова – «Каччиаторе» – прочие мои картины все находились на академических выставках».

К сожалению, не сохранилось ни одного письма Павла Михайловича к Худякову. В письмах же Худякова нет того сердечного расположения и экспансивности, которыми отличаются письма Горавского, Трутнева и Риццони. Худяков пишет остро и даже желчно, относится сурово к товарищам. Так, 24 октября 1862 года он пишет из Петербурга:

«Извините, милейший Павел Михайлович, что до сих пор я едва собрался ответить Вам на Ваше письмо. Но сначала я было ожидал Солдатенкова, а потом не находил, что бы написать интересного. Солдатенков не только ничего не купил, он не пожелал даже и видеть никого, кто случайно с ним не встретился. Итак, выставка вот уже и закрыта, а результата, т. е. раскупленного на ней, оказалось весьма мало… На всей выставке распродалось едва ли еще настолько, сколько положили одни Вы… Это весьма грустно… и куда уже после того думать о развитии художества в России… После всех был Кокорев на выставке и тоже ничего не купил… О Ваших покупках я ничего не могу сказать более, об них мы с Вами говорили и прежде; но, во всяком случае, я нахожу их достойными. Но слухи носятся, что Дюккер написал теперь еще что-то такое и гораздо превосходнее выставленных… А другие слухи носятся, что будто бы Вам от св. синода скоро сделают запрос, на каком основании Вы покупаете такие безнравственные картины и выставляете публично? Картина (Попы) была выставлена на Невском, на постоянной выставке, откуда, хотя ее и скоро убрали, но все-таки она подняла большой протест… Перову, вместо Италии», как бы не попасть в Соловецкий!»

Цензура картину с выставки сняла, но Павел Михайлович ее высоко ценил.

Худяков опять вспоминает про «Крестный ход» Перова по поводу картины Ге, считая,