слух, если позволите… — продолжил Романов, — что охраняют места стыковок автоматические пулемёты, которые стреляют без предупреждений по сигналам объемных датчиков. Это правда?

— Были у нас такие образцы на вооружении, — с досадой отвечал адмирал, — но они давно сняты. Слишком ненадежными оказались и стреляли в основном в кошек и собак — в обычных, а не таких, про которые народные страшилки рассказывают.

— И кто теперь охраняет эти входы?

— Камеры там развесили, и если что, то бойцы охраны лично решают все вопросы.

— А какая организация всем этим заведует? — задал ещё один вопрос Романов, — ну подземными сооружениями, подвижным и личным составом?

— Техникой управляет трест «Спецподземстрой», — ответил адмирал, — а людьми одиннадцатое управление КГБ.

— Если я хорошо помню, то их всего десять, этих управлений, — сдвинул брови Романов, — девятое охраняет высших руководителей страны, а десятое — комендатура Кремля.

— В прошлом году, Григорий Васильевич, — пояснил адмирал, — закрытым постановлением создано ещё одно управление, которое занимается именно такими спецсооружениями.

— И кто же им руководит?

— Генерал армии Верлинов…

Это имя Романову ничего не сказало, но в памяти он сделал закладку — разузнать более подробно про новое управление и новых людей. А поезд тем временем выехал на какую-то полутёмную станцию, где ни одной души не было видно, за исключением непонятного стрелочника с зеленым флажком в руке. Останавливаться тут, естественно, не стали, и поезд снова набрал крейсерскую скорость.

— Это что такое сейчас было? — спросил Романов.

— Станция Д-6/1-Старая площадь, — ответил адмирал.

— А почему она выглядит такой заброшенной?

— Виноват, — понуро опустил тот голову, — сегодня же отдам распоряжение, чтобы прибрались.

— Она прямо в здание ЦК выходит? — продолжил спрашивать Романов.

— Так точно, из правого крыла примерно такой же лифт вниз идёт, как и из Кремля.

Беседа на пару минут смолкла, но через эти пару минут случилось, видимо, что-то экстраординарное, если судить по резкому торможению поезда — Романов успел схватиться за подлокотник и остался на диване, а Григоренко не успел и съехал на пол.

Оба охранника, расположившиеся на откидных стульчиках в дальнем конце вагона, крепко держались за поручни, поэтому с ними ничего не произошло. Оба они сильно напряглись и автоматически сунули руки за пазухи, там, где у них наплечная кобура была.

— Что случилось, Иван Денисович? — спросил Романов, когда поезд совсем остановился.

— Сейчас узнаю, Григорий Васильевич, — ответил тот и начал лихорадочно набирать номер на телефоне, который висел тут левой стенке.

Ответили сразу же, адмирал молча выслушал, повесил трубку и оттранслировал услышанное деревянными губами:

— Обвал грунта, товарищ генсек, пути завалены, придётся ехать назад.

— Даааа, — задумался Романов, — не слишком далеко я уехал на вашем Метро-2… что же вы не следите за состоянием подшефного хозяйства?

— Обход тоннелей раз в месяц производится, Григорий Васильевич, — с трудом начал подбирать оправдания Григоренко, — крайний раз это произошло… это всего десять дней назад было — никаких отклонений выявлено не было. А от маловероятных случайностей никто не гарантирован.

— Ну давайте команду, — предложил Романов, — поехали назад… как, кстати, мы поедем-то — локомотив же спереди?

— Это предусмотрено в наших расписаниях, — ответил адмирал, — в хвосте составе расположена камера, с её помощью можно контролировать движение.

И он снова снял трубку с настенного телефона с целью отдать распоряжение, но не успел — земля у всех под ногами подпрыгнула, а потом опять вернулась на место.

— А это что? — встревоженно спросил Романов.

— Сейчас выясним, Григорий Васильевич, — не менее встревоженно отвечал тот, — оставайтесь на своём месте пожалуйста.

Оба охранника тем временем передвинулись поближе к охраняемому субъекту — один встал рядом с диваном, прислонясь к стене, второй контролировал входную дверь, она одна здесь открывалась, все прочие были намертво заблокированы. А Григоренко тем временем грузно спрыгнул из этой двери на землю, пахнущую креозотом, и быстрым шагом направился к локомотиву.

Потом он же и машинист промелькнули в окне, направляясь в другую сторону. Через пять минут примерно они вернулись, машинист помог адмиралу влезть в вагон, и тот доложил по всей форме:

— Товарищ генеральный секретарь, сзади тоже обвал, примерно в ста метрах от нас. Пути засыпаны, пешком через этот завал тоже не перебраться.

— И что делать будем? — осведомился Романов.

— Тут где-то должен быть эвакуационный тоннель на поверхность — сейчас машинист с охранником установят точно его местонахождение, через него и выберемся.

— Ну и поездочка у нас, — невольно усмехнулся Романов, — один обвал это ладно, можно списать на маловероятное стечение обстоятельств. Но два подряд это уже система, как говорится в народной пословице.

— У меня был такой случай, — неожиданно подал голос снизу машинист, — в бакинском метро в 76-м году — тоже два обвала почти одновременно случились.

— Ладно, — махнул рукой Романов, — ищите тоннель. Связаться с кем-нибудь отсюда, я так понимаю, невозможно?

— Здесь с интервалом в два километра устроены пункты связи, — отрапортовал машинист, — но мы попали в тот промежуток, где ничего нет.

— Я в этом не сомневался, — буркнул Романов и погрузился в раздумья.

Так прошло добрых полчаса, после которых из тоннеля раздался радостный голос Григоренко «нашли эвакопункт, Григорий Васильевич!».

— Это хорошо, — генсек встал с дивана, — а где хоть примерно мы сейчас находимся?

— Где-то посередине перегона «Старая площадь — Фрунзенская», — ответил адмирал, — точнее скажу когда мы наверх поднимемся.

— Ну показывайте, куда надо лезть, — сказал недовольный генсек (будешь тут недовольным, когда тебя в 60 лет заставляют прыгать по тоннелям, как пацанчика).

Эвакопункт представлял из себя железную дверь, заделанную заподлицо со стенкой тоннеля, а за ним очень тесное помещение метр на метр в поперечнике. Слева, если смотреть от входа, в бетонную стену были вделаны металлические ступеньки, чуть выше имел место люк с хитрым запором, но теперь он был раскрыт.

— Вот по этой лесенке вверх примерно пятьдесят-шестьдесят метров, — доложил адмирал. — Впереди пойду я и охранник из локомотива, далее вы, Григорий Васильевич и все остальные. Замыкающий один из ваших охранников.

— А что будет наверху? — не забыл уточнить Романов.

— Точно неизвестно, но скорее всего трансформаторная будка в одном из московских переулков… то есть видимость у неё будет, как у трансформаторной, но никаких трансформаторов, естественно, внутри там нет.

— Тогда полезли, — дал отмашку Романов, — надеюсь, что все сюрпризы на сегодня исчерпаны.

Путешествие далось генсеку нелегко — всё же в 60 лет преодолевать такие полосы препятствий это чересчур. Но всё на свете когда-нибудь заканчивается, подошла к концу и эта нескончаемая железная лестница. На выходе имелся ещё один стальной люк немаленькой толщины, охранник открыл его каким-то универсальным ключом и помог выбраться Романову в тесноту будки. А когда распахнулась наружная дверь, всем присутствующим открылся вид на бассейн Москва расположенный на месте когда-то стоявшего здесь храма Христа Спасителя.

Глава 12

Олег Гордиевский

По итогам своего неудачного турне по секретному московскому подземелью Романов тут же отдал распоряжение приостановить все работы по прокладке двух новых веток Метро-2.

— А основания какие? — спросил у него секретарь, записав мудрую мысль начальника в блокнотик.

— Ядерной войны в ближайшие 40 лет точно не будет, а ни для чего другого эта подземка не годится. Только государственные деньги переводить.

— Высвободится довольно много работников, — напомнил секретарь Евгений.

— Пусть обычное метро роют. Второе кольцо параллельно первому, — и Романов мановением руки отпустил Евгения. — Да чуть не забыл — Чебрикова вызови на завтра.

— И Ивашутина тоже? — Спросил секретарь.

— Нет, его пока не надо, — вздохнул Романов, — его потом подключим… может быть.

А завтра в первой половине дня состоялся такой диалог.

— Олег Антонович Гордиевский у вас работает? — и Романов положил перед Чебриковым фото, где тот был запечатлён на фоне Вестминстерского аббатства.

— Так точно, Григорий Васильевич, — Чебрикову хватило одного взгляда, чтобы идентифицировать объект. Первое главное управление, отдел С, политическая разведка. Последние 6… нет 7 лет резидент в посольстве в Лондоне. А с чем связан ваш вопрос?

— По моим данным… не спрашивайте только источник, всё равно не скажу… Гордиевский уже 10 лет, как завербован МИ-6 и сливает им всё, о чём знает по долгу службы.

— Да, — честно признался Чебриков, — такие