А на закутанную сколько ни смотрел– никаких эмоций, кроме жалости. Видно, что бедняжке некомфортно. Отдувается там, под покрывалом, то и дело кружевным носовым платком под намордник лазит – пот вытирать. После матча без братца – ни шагу. А братец, похоже, верти-хвост, все время в фойе журналисток охмуряет, уже сколько раз опаздывал к окончанию, сидит бедная Принцесса на стуле, головой вертит, ни на чьи вопросы не отвечает, словно немая. Предлагали ей сопроводить её до номера с охраной: головой мотает, отказывается.

Все же интересно: правда Принцесса или таки подмена? Посадили какую-нибудь хорошую шахматистку за хорошие деньги поиграть, чтобы потом имя прославить. Мол, дочь такого-то арабского принца вон чего может! Но впрочем, хорошие шахматистки все наперечёт, участвуют в Чемпионате. Ещё бы! Все расходы на себя нефтяной папа главной претендентки взял. Да и призовой фонд неслабый. Среди судей какая случилась конкуренция! Таких гонораров не было даже на настоящем мировом Чемпионате. Сосницкому при всех его заслугах пришлось локтями проталкиваться к креслу главного арбитра. Да, вот теперь сидит второй час в обесточенном лифте. Ну, издержки, что сделаешь. Было бы странно, если бы всё было сделано на мировом уровне. Всё-таки не в Европах. Забытый Богом криминогенный уголок. Строили наверняка через одно место, с матюгами и отставанием от графика. Потом срезали углы, сокращая сроки. Недаром Башня круглая.

Лифт вдруг дёрнулся и рывками пополз вниз. Артур Львович даже испугался от неожиданности. Ну, наконец-то! Наконец-то на свежекондиционированный воздух!

Он услышал неприятный металлический скрежет и дверцы распахнулись. Но вместо ожидаемого солнечного света Артур увидел четырёх человек в масках с фонариками. Вместо свежего воздуха в нос шибануло туалетным аммиаком. Люди в масках явно не ожидали увидеть его, как и он не ожидал увидеть их.

– Кус эмак! – произнёс один из них уже знакомую Сосницкому фразу. – Ты кто?

Инстинкт подсказал Сосницкому: сделать вид, что он – иностранец.

– Ай донт спик рашн, – облизнув губы, выдавил из себя он.

– Аман, опять на иностранера нарвались, – сказал один из них. – Что делать будем?

– Замочить его, и дело с концом, – предложил другой.

– Хозяин сказал: без мокрухи. Федералы приедут, нас всех напрягут.

– А чё он видел? – вступил третий. – Ничё не видел. Нормально делаем. Груз кладём и отползаем. Лифт просторный. Вдвоём поместятся. Заносим!

С кряхтением и проклятьями они пропихнули внутрь лифта какой-то куль и отпустили силой удерживаемые двери. Створки с грохотом закрылись. Сосницкий почувствовал, что ноги его больше не держат, сполз по стене на пол и снова схватился за сердце. Он скорее почувствовал, чем увидел, что мешок зашевелился.

– Тут кто-нибудь есть? – раздался в темноте мужской голос. Спрашивали по-английски, высоким, но мужским голосом с явным индийским акцентом.

– Есть, – отозвался Сосницкий.

– А где мы? – поинтересовался собеседник.

– В лифте.

– А почему так темно?

– Блэкаут.

– А вы кто? – поинтересовался индус.

– А вы? – вопросом на вопрос ответил Артур Львович.

– Жертва, – представился индус.

– А имя у жертвы есть? – допытывался Сосницкий.

– Имён у меня много, – явно осторожничала жертва.

– У меня тоже, – парировал Артур Львович.

– Но вы русский, – предположила жертва.

– Не совсем, – не согласился Сосницкий.

– Звучите, как русский.

– А вы как индус.

Помолчали.

– За что они вас? – прервал паузу Сосницкий.

– По ошибке, похоже, выкрали. Вот возвращают таким оригинальным способом. А вы не могли бы меня развязать? – попросил индус. – А то у меня руки-ноги скоро отвалятся.

Сосницкий достал мобильник и посветил экраном телефона. Перед ним полулежал полуобнажённый человек с руками и ногами, замотанными скотчем. Арбитр нашарил в кармане пиджака ключ от московской квартиры с ребристым боком. Не сразу, но лента поддалась. Индус потянулся и захрустел суставами с явным облегчением.

– Жизнь налаживается, – с оптимизмом произнёс он, сверкнув зубами в синеватом отблеске потухающего телефонного экрана. – А вы похожи на араба, – заметил он Сосницкому.

– Что делать, – вздохнул Артур Львович, – каким уж уродился.

– А акцент русский, – не унимался индус.

– А вы вообще без штанов, – парировал Сосницкий.

– Зато в памперсах, – отбил индус.

– И судя по запаху, вы в них наделали.

– Тут вы ошибаетесь. Меня просто посадили в лужу.

– С дерьмом?

– Я понял, вы – еврей!

– И на чем базируются ваши выводы?

– На ваших ответах.

– А вы журналист, дорогая жертва.

– А на чем базируются ваши выводы?

– На ваших вопросах.

– Вообще-то я вас знаю, – помолчав, сказал индус. – Вы – главный арбитр Чемпионата.

– А я вас нет.

– Я – лицо приватное. Из обслуги.

– А могу я спросить, кого вы обслуживаете?

– Спросить можете, ответить не могу. Контракт не позволяет.

– А… И за кого же вас приняли похитители?

– Если бы я знал.

– А откуда вас умыкнули?

– Из постели.

– В чужой постели заночевали?

– Типа того. А здесь часто так случается?

– В чужой постели ночевать?

– Нет, людей похищать.

– Это региональная традиция. Сначала только невест похищали, а теперь расширили диапазон, берут всех, кто плохо лежит. Вот как вас. Выше к северу предпочитают общественные блага расхищать, благо ещё есть что. А здесь, в депрессивном южном регионе основная ценность – это люди.

Внезапно включившийся свет ослепил собеседников. Лифт плавно пополз наверх и остановился на нулевом этаже в главном фойе. Когда открылись дверцы лифта, перед ошарашенной публикой, устремившейся в Башню по случаю включения электричества, предстала страннейшая картина: главный арбитр соревнований Сосницкий с развязанным галстуком в расстёгнутой рубашке и какой-то симпатичный длинноволосый смуглый юноша в рубище из мешковины подслеповато щурились на невольных зрителей. Пахло от них отнюдь не розами. Самые сообразительные тут же схватились за мобильные телефоны и фотоаппараты. Юноша опустил голову, закрыл лицо локонами, и как торпеда стал буравить толпу, пытаясь скрыться. Под натиском исходящего от него запаха толпа торопливо расступалась.

Джафар был весь на нервах. Настолько, насколько мог себе позволить себе нервничать истинный араб. Утром в Башне неожиданно отключилось электричество. Все встало: вентиляция, насосы, холодильное оборудование, лифты. По проекту в экстренном случае должна была автоматически включиться аварийная система, но она почему-то не включилась. Свет погас в момент, когда главный строитель Чес-совни брился. С одной бритой, другой небритой щекой он выскочил из ванной комнаты и схватился за телефон. Главный электрик на звонок не ответил. Он позвонил диспетчеру и попросил доложить об обстановке. Диспетчер ответила, что обстановкой не владеет, поскольку все контрольные панели погасли. Джафар набрал начальника службы безопасности. Начальник взял трубку не сразу, но взял. Уверил, что все под контролем и что он, Джафар, может расслабиться! Расслабиться? Похоже, этот начальник безопасности был не в себе. До Джафара доходили слухи, что он много пьёт. Это вечное российское пьянство! Всегда надеются, что кривогорбый верблюд по кличке Авось вывезет.