Чарли села, подтянув под себя ноги.

– Это было странно, – призналась она. – Я не знала, что сказать. На свиданиях мне как-то не по себе. Так вот, к вопросу о том, что я хотела тебе сказать…

– Но это же Джон. Разве его присутствие не перевесило все остальное?

– Ну, похоже, не перевесило, – сказала Чарли, глядя в пол. Она точно знала, что покраснела, и внезапно отчаянно пожалела, что вообще рассказала обо всем Джессике.

Джессика положила руки Чарли на плечи и серьезно посмотрела на подругу.

– Ты потрясающая, и, если Джон не влюбился в тебя без памяти, это его проблемы.

Чарли хихикнула.

– Кажется, он действительно влюбился, и это только часть проблемы, но есть еще кое-что. Может, дослушаешь?

– О, еще что-то есть? – засмеялась Джессика. – Чарли! Знаешь, тебе бы стоило оставить это «что-то» для второго свидания.

– Что? Нет, нет. НЕТ! Мне нужно, чтобы утром ты кое-куда со мной съездила.

– Чарли, у меня сейчас куча дел: грядут экзамены и…

– Мне нужна твоя помощь… – Чарли на миг стиснула зубы. – Помоги мне выбрать одежду для следующего свидания, – осторожно произнесла она и поглядела на подругу, пытаясь понять, верит ли та ей.

– Чарли, ты что, шутишь? Конечно же, мы займемся этим прямо с утра! – Она подпрыгнула и обняла Чарли. – Устроим себе девчачий выходной! Будет здорово! – Джессика шлепнулась обратно на кровать. – А теперь давай-ка спать.

– Я не побеспокою тебя, если еще немного поработаю над своим проектом?

– Конечно нет. – Джессика помахала рукой и улеглась.

Чарли включила свою рабочую лампу: та ярко освещала только стол, а вся комната при этом оставалась погруженной в полумрак. Девушка сняла наволочку, прикрывавшую лица – те неподвижно застыли, их черты разгладились, словно головы спали, но Чарли пока их не включила. Переключатель, заставлявший лица двигаться и говорить, составлял лишь часть системы. Существовала и другая составляющая, позволявшая головам слышать, и этот режим был постоянно включен. Головы слышали все, что говорили Чарли и Джессика, а также улавливали все звуки, раздававшиеся за окном и в коридоре. Каждое новое слово записывалось в их базы данных, и объем информации в них постоянно увеличивался; все новое постоянно наслаивалось на ранее полученные данные. Головы все время учились.

Чарли нажала на переключатель, давая возможность лицам говорить. Их черты пришли в движение, словно они потягивались.

– Я знаю, – сказало первое лицо, быстрее, чем обычно.

– И что? – сказало второе.

– Знаешь что?

– Ты знаешь что.

– И что?

– Что еще?

– Что теперь?

– Знаешь как?

– Почему теперь?

Чарли отключила режим речи, глядя, как медленно останавливаются маленькие вентиляторы. «Ерунда какая-то». Она посмотрела на часы. Ей полагалось лечь спать еще часа три назад. Девушка поскорее переоделась и забралась под одеяло, оставив лица неприкрытыми. Было что-то нервирующее в этом их последнем диалоге. Головы говорили быстрее, чем раньше, к тому же несли полную чушь, и все же было в этом что-то знакомое – и это что-то не давало Чарли покоя.

– Может, вы играли в игру? – спросила она.

Головы не могли ответить, просто незряче глядели друг другу в глаза.

Она осторожно убрала наволочку, следя, чтобы та ни за что не зацепилась. Скрывавшиеся под этим саваном ничего не выражающие, незрячие лица выглядели спокойными, словно могли бесконечно ждать и слушать. Чарли включила их и, наклонившись, стала смотреть, как они беззвучно шевелят губами, тренируясь.

– Где? – сказало первое лицо.

– Здесь, – проговорило второе.

– Где? – опять сказало первое лицо.

Чарли отшатнулась. Что-то было не так с голосом, он звучал как-то натянуто.

– Здесь, – повторило второе лицо.

– Где? – спросило первое лицо громче, чем прежде, его голос прозвучал огорченно.

«Этого не должно было случиться! – встревоженно подумала Чарли. – Они не должны владеть модуляцией голоса».

– Где? – простонало первое лицо.

Чарли невольно сделала шаг назад, потом медленно наклонилась и заглянула под стол, словно надеясь увидеть там перепутавшиеся провода, что объяснило бы странное поведение голов. Пока она озадаченно рассматривала свою работу, где-то совсем рядом заплакал ребенок. Девушка резко встала и больно ударилась головой о столешницу. Оба лица вдруг стали очень похожи на обычные человеческие лица, причем детские. Одно плакало, другое изумленно на него смотрело.

– Все хорошо, – проговорило более спокойное лицо.

– Не покидай меня! – взвыло плачущее лицо и повернулось к Чарли.

– Я вас не оставлю! – воскликнула девушка. – Все будет хорошо!

Плач сделался пронзительнее и громче, намного выше человеческого голоса, и Чарли, закрыв уши ладонями, в отчаянии огляделась, ища помощи. В спальне стало очень темно, с потолка свисали какие-то массивные предметы. Чарли ощутила, как к щеке прикасается тусклый мех, и у нее екнуло сердце: дети в опасности. Она обернулась, но между ней и плачущими детьми на десятки ярдов протянулись ткань и мех.

– Я вас найду! – Она стала протискиваться к детям, с трудом передвигая увязающие ноги. Костюмы начали раскачиваться из стороны в сторону, точно деревья во время урагана, недалеко от нее что-то с глухим стуком упало на пол. Наконец она добралась до стола, но дети исчезли. Оглушительный вой все нарастал, так что Чарли уже не слышала собственных мыслей, хотя понимала, что кричит она сама.

Чарли резко села, хрипло дыша. Кажется, она и впрямь кричала.

– Чарли?

Это был голос Джона. Чарли огляделась, моргая спросонья, и увидела, что в приоткрытую дверь кто-то заглядывает.

– Дай мне минутку! – попросила она, садясь прямо. – Кыш отсюда! – воскликнула она, и голова Джона тут же исчезла, а дверь закрылась. У девушки тряслись руки-ноги, мышцы болели – очевидно, во сне она их неосознанно напрягала. Чарли быстро переоделась в чистую одежду и попыталась хоть как-то пригладить свои неуправляемые волосы, потом открыла дверь.

Джон снова осторожно заглянул в комнату и огляделся.

– Ладно, заходи. Мин-ловушек здесь нет, хотя, возможно, их стоило бы установить, – пошутила Чарли. – Как ты сюда попал?

– Ну, дверь была открыта, и я… – протянул Джон, глядя по сторонам. Очевидно, царивший в комнате бардак произвел на него впечатление. – Я подумал, может, мы могли бы вместе позавтракать? Примерно через сорок минут мне надо на работу в город, но немного времени у меня есть.