– Довольно смелое заявление, – шеф загадочно посмотрел на своего подчиненного, – на вашем месте я бы поостерегся…

– Товарищ генерал-полковник, я понимаю ваше недовольство. Произошла ужасная трагедия, а в отношении Иконникова произошел незапрограммированный сбой. Но по Иконникову у нас только подозрения, не подтвержденные ни одним фактом…

– Факты?! – неожиданно рявкнул начальник ГРУ. – Вы хотите фактов, товарищ генерал-майор? Будут вам факты. – Шеф резко и громко ударил ладонью по столешнице. Он еще раз открыл личное дело Иконникова, достал оттуда очередной документ.

Это был рапорт полковника Каретникова. В нем генштабист доносил, что в присутствии представителей ГРУ и военной прокуратуры им был вскрыт тайник, в котором хранились деньги, предназначенные для оперативной деятельности разведчиков ГРУ. Денег (миллион долларов) в тайнике не обнаружено.

Плешкунов, прочитав рапорт, молча вернул его начальнику ГРУ, тяжело вздохнул, поставил согнутые в локтях руки на стол, уткнул голову в раскрытые ладони, невидящим взглядом уперся в столешницу. Удар тяжелый, и отбить его нечем.

– Все сходится на Иконникове, – тихо произнес начальник ГРУ, сочувственно посмотрев на седую голову подчиненного. – Дорофеев передал ему тайник, как и положено, расписка Иконникова имеется.

– Я не верю этому, – хрипло прошептал Плешкунов, – надо хорошо допросить Каретникова…

– Руки коротки. Я ходатайствовал перед начальником генштаба. Отказал. Каретников вернулся из командировки. Получает генерала и представлен к правительственной награде.

– Нет, тут что-то не так, – упрямо возразил Плешкунов и помотал головой, – я не согласен.

– Ростислав Аверьянович, сейчас это уже не имеет никакого значения. Вот если бы Иконников был среди погибших, тогда бы все было нормально. Мы бы даже имели основание послать на него представление на боевой орден. А так… он в полном дерьме, да и мы перемазаны. – Начальник ГРУ сложил все бумаги в папку. – И еще Ростислав Аверьянович, – посмотрел на все еще неподвижно сидящего Плешкунова, – я вас отстраняю от занимаемой должности и снимаю с вас кураторство по линии Ближний Восток. Это не значит, что я вам не доверяю. Но таковы наши правила. Посидите на должности начальника отдела кадров, пока все утрясется…

Плешкунов устремил на начальника возмущенный взгляд.

– Не надо сверкать глазами! Это все, что я могу для вас сделать. Мы должны действовать исходя из наихудшего варианта развития событий.

– Кому сдать дела? – тускло спросил Плешкунов.

– Демину. Вопросы?

– Нет вопросов. Разрешите идти?

– Идите.

Плешкунов встал, понуро, совсем не по-военному, пошел к двери.

Шестнадцать пар глаз смотрят на него настороженно, с любопытством. Шестнадцать подростков от десяти до тринадцати лет, из которых он должен что-то вылепить. Сирийцы, иракцы, курды и один армянин. Они все разные. Рослые и маленькие, плотные и щуплые, хитроватые и простоватые. Но всех их объединяет одно – напряженность и серьезность во взгляде. Дети войны.

Максим стоит перед ними и рассказывает, чему он их будет учить. Он для них Мударрес, учитель, звание в этой среде довольно высокое. В тени забора сидит сириец-мордоворот с зеркальной головой, которого Максим для себя сразу прозвал Черепом. Сидит и просто наблюдает. Он нужен, как объяснил Саиф, для поддержания должного порядка на занятиях, хотя Максим подозревает, что поставлен он сюда для другой цели.

– …На каждом уроке мы будем изучать что-то новое. И, пока все не усвоят урок, мы не можем продвигаться дальше. – Максим неторопливо прохаживается перед строем. – Вы должны на уроках внимательно меня слушать и, по возможности, точно повторять все мои движения и приемы. Это понятно?

Максим обвел взглядом группу мальчиков. Все молчат, наконец самый старший из них, рослый курд, ответил за всех: «Да, Мударрес».

– Хорошо. Тема сегодняшнего занятия: «Движение бойца». Скажите мне, как можно передвигаться по земле?

Молчание, подростки в недоумении смотрят на Максима.

– Как тебя звать? – Максим обратился к щуплому смуглому иракцу.

– Абдель.

– Как ты можешь передвигаться по земле, Абдель?

Мальчик удивленно посмотрел на Максима, робко произнес:

– Я хожу по земле и бегаю.

– Правильно. Но, кроме того, можно кувыркаться, перекатываться, прыгать, ползать. Так вот, профессиональный боец должен хорошо владеть всеми этими способами передвижения. На сегодняшнем занятии мы будем изучать два способа передвижения: ходьбу и прыжки.

Начнем с простого – ходьбы. Но не просто ходьбы, а ходьбы по-петушиному. Вы знаете, как ходит петух?

– Знаем, – выкрикнул один из мальчиков, – у нас так ходит Ибрагим, когда отец дает ему поносить его кинжал!

Все засмеялись. Максим тоже улыбнулся.

– Если вы заметили, петух никогда не теряет равновесия и никогда не падает. У него это получается потому, что он умеет правильно перемещать центр тяжести своего тела. Для того чтобы не падать, нужно чтобы центр тяжести не выходил за границы опоры тела. Петух это делает неосознанно, автоматически. Вам тоже надо этому научиться. Сейчас мы будем учиться ходить, но не просто ходить, а делать широкие шаги на полусогнутых ногах, медленно и стараться не падать. Сейчас я вам покажу.

Максим стал делать широкие шаги, медленно передвигаясь по земле. Подростки удивленно наблюдали за Мударресом. Рослый курд презрительно хмыкнул: «Ну, и что тут особенного?»

– Выходи ко мне. – Максим пригласил мальчика к себе. Тот вышел из группы. – Попробуй, повтори за мной, – попросил он подростка. Тот встал за Максимом. – Пошли.

Мударрес и ученик пошли гуськом, приседая и делая широкие шаги.

– А теперь быстро! – приказал Максим и увеличил скорость передвижения. Через несколько секунд он услышал за своей спиной смех. Обернулся – подросток-курд лежал на земле. По-видимому, упал, потеряв равновесие.

Максим подошел к нему:

– А вот теперь ты – легкая добыча для противника, – помог ему встать, – иди в строй.

– Ну, теперь вы поняли? – Максим повернулся к ученикам. – Всем встать в цепочку друг за другом и начали ходить вокруг меня.

Подростки выполнили приказание Мударреса: пошли гуськом друг за другом. «Быстрее!» – приказал Максим. Они пошли быстрее. Двое из них при этом упали, потеряв равновесие. «Медленнее!» – приказал Максим. Пошли медленнее, уже тяжело дыша. «Стоять! На одной полусогнутой ноге! – приказал Максим. – Теперь приседать на одной ноге. Не падать! Приседать, приседать! Абдель, молодец!»

Через пятнадцать минут Максим сделал перерыв в занятии.

– Теперь понятно, что такое ходьба по-петушиному? – спросил он подростков.