Что и станет последней точкой в распутываемом им деле.

Надо только найти ход, который позволит выйти на военных и не вспугнет их.

Но в любом случае – главное сделано, осталось совсем немного, осталось дожать!..

На этот раз работа предстояла плевая – день дороги туда, три-четыре дня там, день – путь назад. Неделя. Ну максимум десять дней…

Генерал Крашенинников вызвал “Дрозда”. “Дрозда”, потому что в деле, которым он занимался, желательно было обходиться без фамилий. Раньше “Дрозд” был “Восьмым”, до того “Фиалкой”, теперь вот певчим пернатым.

– Вылетаете сегодня ночью в Заозерск.

– Что там?

– Срыв поставок. У завода новые хозяева, которые расторгли в одностороннем порядке все договоры. Проверь оружие и людей…

– Есть!..

“Дрозд” вызвал “Селезня”.

– Готовься в командировку в Заозерск.

– Я всегда готов. Как пионер.

– А ты хоть знаешь, где он находится?

– Так точно – у черта на рогах. Без пятикилометровки не разобраться.

– Поддержка большими калибрами нужна?

– Думаю, нет, думаю, своими силами управлюсь.

– А если?..

– Я снайперами подстрахуюсь.

– Ладно, я тебе дам телефон местных ребят, а ты там сам решай, по обстоятельствам…

“Селезень” вызвал своего заместителя, на военном сленге – “замка”.

– Поднимай ребят. На сборы – три часа.

– Что брать?

– Личные вещи и документы. Остальное получим на месте.

“Замок” сбросил на пейджеры сообщение.

“Сбор в… Взять личные вещи, документы”.

Текст был одинаковый, время разное. В первом сообщении 21.00. В последнем 21.15.

В двадцать один ноль-ноль дежурный “газик” забрал в условленном месте первого поджидавшего его бойца. В двадцать один пятнадцать последнего. В двадцать два “газик” выехал на взлетно-посадочную полосу военного аэродрома.

Возле самолета группу ждал “Селезень”.

– Самоотводы по болезни, семейным обстоятельствам будут?

– Никак нет, – хором ответили все.

– Тогда вперед.

С транспортника сбросили трап. Бойцы по одному забежали внутрь.

– На вашу ответственность, – напомнил пилот, – У меня транспортный рейс, и люди в полетных документах не указаны.

– Ладно, ладно – на мою. Из-под колес выбили колодки. Взревели, набирая обороты, двигатели.

– Ну все, поехали.

Через три с небольшим часа самолет пошел на посадку, прокатился по полосе, замер.

– Конечная остановка, поезд дальше не пойдет! – крикнул пилот, довольный тем, что все обошлось.

Внизу уже ждала машина – армейский тентованный “Урал”…

– Куда?

– Вначале в оружейку.

Оружейкой заведовал предпенсионного возраста старшина.

– Автомат “АКС” две штуки. Так?

– Так.

– Распишитесь. Расписались.

– Пулемет один берем или два?

– Куда два-то! Война, что ли?

– Пулемет ручной “РПКС” одна штука, – громко сказал кладовщик. – Распишитесь.

– Пистолеты “ПМ” и пистолеты “ПСС”…

– Слушай, старшина, а списочно нельзя? Чтобы разом отмучиться.

– Нельзя!

– Ох и зануда же ты…

– Гранаты брать будете?

– Ну давай штуки три.

– Три гранаты “Ф-1” и к ним три запала, – сказал кладовщик. – За гранаты кто-то один распишется или каждый?..

– Снайперские винтовки?..

– Нет, спасибо, у нас свои.

После оружейки отправились на стрельбище, потому что оружие надо было пристрелять. Вскрыли цинки и часа три палили по поясным и ростовым мишеням, опустошая магазин за магазином.

– В принципе ничего, только немного влево ведет, когда стреляешь длинными очередями…

Прочее имущество – маскхалаты, бинокли, прицелы ночного видения, сухпай… – получали по разным спискам, в разных местах.

Поздним вечером к казарме подогнали микроавтобус с красными крестами на бортах.

– Документы, пропуск, – показал водитель. – Баки полные. В салоне запасная канистра. Ключи в замке.

– Добро.

К утру были на месте – в какой-то небольшой, полузаброшенной воинской части, где слонялись опухшие от сна и безделья, не знающие, чем бы себя занять, дембеля.

Машину загнали в пустой гараж. Выставили охранение.

Дальше разделились. Кто-то отправился на автовокзал, чтобы прибыть в город легально, другие легли отсыпаться, потому что ночью им предстояло уходить на задание. Что-что, а спать спецназовцы умеют – впрок, суток на трое.

Ночью выдвинулись на исходные. Машина развезла бойцов по местам. Первого бойца сбросили поближе к лесу.

– Вон туда давай, к тем деревьям. Теперь стой.

Медицинский “уазик” остановился на обочине. Водитель вышел на свежий воздух и встал спиной к дороге, расставив ноги.

– Давай, можно.

Из раскрытой дверцы вышел одетый в темный камуфляж боец. Нырнул в ближайшие кусты. Оттуда прошел по компасу метров двести до заброшенной лесной дороги, по ней протопал еще с полкилометра до поваленного дерева, повернул на северо-северо-запад и, бесшумно ступая, одолел последние сто пятьдесят метров. Минут двадцать стоял неподвижно, прислушиваясь к ночной тишине.

Нет, все спокойно…

Достал из черного пакета лохматый, как пук вытащенных из воды водорослей, маскировочный комбинезон. Сунул в него одну ногу, потом другую, натянул на тело, расправил, застегнул молнию, накинул на голову, стянул капюшон, опустил перед лицом темную вуаль.

Теперь он стал практически неразличим в темноте. Плавно продвигая вперед ногу, часто останавливаясь, прошел последний отрезок пути, ориентируясь на мелькающие среди веток огоньки. Там, где лес начал расступаться и редеть, нашел отдельно стоящую, с густыми, опустившимися до земли нижними ветками ель. Влез под крону, обломав несколько веток, расчистил себе обзор. Лег, нагреб возле себя и на себя осыпавшиеся иголки. Привязал к комбинезону несколько еловых лап.

И исчез, превратился в кучу лесного мусора.

Здесь ему предстояло лежать день или два, или три.

Но он по этому поводу не переживал – приходилось лежать и дольше и не в таких комфортных условиях. Приходилось во льдах Арктики, в пустынях, на высокогорных перевалах и даже в выгребных ямах возле кухонь полевых лагерей условного противника. В общем, где приказывали, где располагался интересующий командование объект. В данном случае – заводская гостевая дача, где временно поселился новый владелец завода…