– Какие твои годы, – добродушно усмехается Артур. – Присаживайся, обсудим детали нашего сотрудничества. Надеюсь, ты поможешь мне сделать это место еще необычнее.

– Я постараюсь.

Разговор выходит содержательным и долгим. Требований ко мне много, но и оплата соответствующая. Даже больше, чем я ожидал. Артур – прожженная бизнес-акула – продумывает действия наперед и умело просчитывает риски, знает, чего хочет, и не боится говорить об этом без лишней воды. Кофе бодрит тело, мозг усердно работает, потому что уже сейчас нужно показать себя талантливым профессионалом, которому можно доверять.

– Чтобы все продумать и сказать точный срок, в первую очередь мне нужно оценить подготовку девушек. А еще понять, в каких условиях будут проходить выступления. Я видел в первом зале небольшую круглую сцену, здесь подиум на троих, но для настоящего шоу разом должны танцевать от десяти танцовщиц.

– Верно, – кивает Артур, – я уже давно вынашиваю эту идею, можно сказать, с самого открытия. Под потолком есть три стеклянных куба, в основном зале – четыре клетки. Они не очень удобны в использовании каждую смену, но для шоу…

Азарт и вдохновение разгораются во мне все ярче.

– С этим уже можно работать.

– Еще в основном зале можно освободить место под разборную сцену. Придется убрать часть столов, но, думаю, это оправданная жертва.

Задумчиво смотрю вверх, в голове уже мелькают фрагменты, движения, эмоции… Если все получится, будет бомба.

– Мы договорились? – спрашивает Артур. – Ты согласен?

– Меня интересует еще один момент.

– Да, конечно, я слушаю.

– Я веду блог в интернете, снимаю некоторые рабочие моменты. Мне нужно ваше разрешение на съемку тренировок и репетиций, без полных связок, естественно, чтобы не перебить интерес к самому шоу. Я могу делать это с отсылкой к вашему клубу в качестве рекламы или без, если она вам не нужна.

– Ты же понимаешь, что наши потенциальные гости вряд ли могут быть в рядах твоих подписчиков?

Сжимаю губы и проталкиваю колючий ком в горле глотком остывшего кофе. Не прокатило…

– Кирилл, в самом клубе съемка при любых условиях запрещена, а по поводу репетиций… Решишь это с девочками. Я их шеф, а не хозяин.

Поднимаю на него удивленный взгляд:

– Артур, вы рушите все стереотипы о владельцах подобных клубов.

Он ухмыляется, поправляя ворот идеально отглаженной светлой рубашки, и поворачивает голову в сторону подиума:

– Что ты видишь?

Смотрю на гибких танцовщиц и темные силуэты мужчин, сидящих неподвижно:

– Я вижу красивых девушек, которым нужны деньги, и уставших от работы мужчин.

– А я вижу искусство. Как думаешь, чем отличается стриптиз от балета?

Прокашливаюсь, подбирая приличную формулировку мыслей:

– После театрального выступления дарят цветы, а после стриптиза – деньги?

Артур тихо смеется и с пониманием кивает:

– Логично, но на самом деле они отличаются лишь тем, что наши кресла и диваны не выстроены в ровные ряды. Я знаю, что под стриптиз-клубами подразумевают притоны, где правят похабные желания, деньги и крепкий алкоголь, но в моем клубе… – он вновь переводит взгляд на подиум, – правят они. Их красота, страсть, характер, индивидуальность. К нам приходят, чтобы прикоснуться к прекрасному, приятно провести вечер, очистить голову и забыть о реальности. Я говорю тебе это для того, чтобы ты понимал, какое шоу мне нужно. У гостей не должны лопаться штаны от эрекции, у них должно перехватывать дыхание от восторга. Понимаешь, о чем я?

Мне все больше и больше нравятся этот мужик и его позиция.

– Разумеется, – уверенно отвечаю я, – и мы сделаем такое шоу.

– Рад это слышать.

– Если вы не против, я задержусь у вас на какое-то время. Понаблюдаю за девушками, чтобы понять, с чего нам предстоит начать. А также нам нужно решить вопрос со студией для репетиций.

– На соседней улице есть фитнес-центр, его четвертый этаж отведен под танцевальные залы. Девочки занимаются там два раза в неделю пилоном и стрип-пластикой. Позвоню туда завтра, и согласуем расписание.

– С вами приятно иметь дело, Артур.

– Надеюсь, скоро я смогу сказать тебе то же самое.

Сохраняю уверенное молчание, чтобы не показаться мелким выскочкой, который только и умеет твердить, какой он классный. Лучше докажу делом. Артур едва заметно опускает подбородок, удовлетворенно кивнув, и двигается к краю дивана:

– Я тебя оставлю, Кирилл. Вдохновляйся и наслаждайся вечером. Угостить тебя чем-нибудь? Виски?

– Нет, спасибо. Я за рулем.

– Этот столик обслуживается за счет заведения. Можешь выбрать любую позицию из меню, кроме особых. Такие подарки я не делаю даже друзьям.

– Понял, – усмехаюсь я, – спасибо.

Пожимаем руки, прощаясь. Артур покидает зал, и я глубоко вдыхаю, удобнее устраиваясь на мягком диване. Интересная концепция – стриптиз как искусство. А почему, собственно, нет? В первую очередь это танец. Был им изначально и остается до сих пор. Артур прав: все дело в восприятии и подаче. Я здесь уже больше часа, но не заметил ничего вызывающего или вульгарного. Все девушки, конечно, больше раздеты, чем одеты, но их наряды не выпячивают, а подчеркивают. Длинные юбки с высокими вырезами манят, прозрачные платья подсвечивают кожу блестками. Не слышно развязного смеха и громких выкриков, все спокойно, таинственно и возбуждающе прекрасно. Ловлю себя в секундном состоянии легкого расстройства. Жаль, что все это не моя идея, но я не против приложить к ней руку.

Одна из танцовщиц спускается с подиума в зал и подходит к одному из столов, продолжая соблазнительно двигаться, а на ее место поднимается другая. Внимание сужается до клочка пространства в ярком свете прожектора. Белокурые крупные локоны пружинят от уверенной легкой походки. Платье с глубоким вырезом открывает ровную светлую спину. Какая осанка!

Музыкальная композиция меняется, сердечный ритм подстраивается под стук клавиш пианино. Блондинка кончиками пальцев касается пилона, стоя к залу спиной, и поворачивает голову. Невольно наклоняюсь вперед, всматриваясь в знакомый профиль. Острый подбородок, пухлые губы. Я определенно ее уже где-то видел.

Mr. Sandman, bring me a dream

Make him the cutest that I’ve ever seen…

Mr. Sandman, SYML

Внимательно слежу за танцем. Слишком много резких взмахов головой, лицо никак не разглядеть, но движения тела легкие, плавные, открытые. Разрезы на подоле платья показывают красивые бедра, и танцовщица отлично умеет работать ими. Пилон больше для антуража, чем для танца. Он используется лишь в качестве поддержки для проходок вокруг, соблазнительных скольжений вниз и волнообразных подъемов.

Наконец блондинка замирает, прижимаясь к пилону спиной, и смотрит в зал. Ее бесстрашный повелительный взгляд пронзает грудь, отзываясь ноющей болью в коленях, на которые хочется упасть. Лена! Вот это