— Так ты же и так едешь, тебе что, не платят?

Водитель задумался на секунду и согласился.

— Ну да, точно! — рассмеялся. — А вот тебе нет!

Игорь закурил. Пепельница в машине оказалась переполнена.

— Вечно прошу их почистить, и вот, ничего не сделано!

Водитель трагично всплеснул руками. Игорь только пожал плечами и пристроил свой бычок между остальными, подняв облако вонючего пепла.

Через пятнадцать минут они стояли во дворе многоэтажного дома в ожидании оператора. Игорь покрутился, помялся, снова достал сигарету и, прежде чем закурить, ловко выдернул из гнезда переполненную пепельницу и выскочил с нею на улицу. Распахнув дверь саваны, Игорь едва не сбил с ног небольшого человека с огромной сумкой через плечо. Человек замер в проёме, а Игорь, разбрасывая окурки и осыпая себя пеплом, заспешил к ближайшей урне.

— Ишь, интеллигент! Больше всех надо ему, а?! Смотри какой праведник! — сказал водитель человеку с сумкой. — Ну, ты заходишь или так и будешь стоять на жаре?

— Как дела, Данино!

Игорь вернулся с пустой пепельницей.

— Это Амит, оператор. Игорь — гость программы. У него дело — собак тренирует.

— Хочешь сесть возле водителя? — Игорь сделал широкий жест.

— Нет, я назад полезу, — Амит подхватил свою сумку и распахнул двери саваны. — Для чего тренируешь?

— Для охраны, поиска взрывчатки, людей можно искать.

Игорь пристраивал пепельницу, но та никак не хотела заходить на место.

— Хобби у него такое, миссия, дай сюда, — раздражённый Данино выхватил вонючую чашу. В темноте салона завозился оператор.

— Ну вот, снова керамика! Фу, тяжесть какая! Как с этим снимать?

— Других на складе не было! — Данино удалось закрепить пепельницу, и он удовлетворённо пощёлкал ею туда-обратно, громче обычного захлопнул её и посмотрел на Игоря, мол, понял, как надо? И больше не вмешивайся!

— Ещё полгода интифада продлится, и я куплю себе личный броник, облегчённый, — заявил из темноты оператор, брезгливо осматривая внутреннюю поверхность жилетов.

Савана нехотя завелась.

Пейзаж за окнами менялся, скудела земля, исчезали деревья. Иерусалим пограничный город. С одной его стороны зелёные хвойные заросли, а с другой — жёлтые кусты пустыни. Машина уже вырвалась за пределы каменных улиц, а оператор всё ещё ощупывал бронежилеты, пыхтел и злился.

— Не селились бы эти придурки где ни попадя, не надо было бы ехать на чужие земли, рисковать, на, твой зелёный будет!

— Что? — Игорь повернулся.

— Броник твой зелёного цвета, твой размерчик.

— А мне обязательно его надевать, я же и так там бываю.

Данино повернулся к Игорю и снисходительно пояснил:

— Если стрельба будет или камень в тебя прилетит, даже если чуток заденет, даже машину эту — мы все страховку получим, но если узнают, что кто-то был без бронежилета, то есть пренебрёг правилами безопасности и предписаниями, то тю-тю, — Данино свистнул и показал пальцем в небо.

— Нифига не получим, — закончил оператор, подталкивая к Игорю старый бронежилет.

Савана проехала через большую арабскую деревню, оставила позади два еврейских поселения, ограждённых сеткой забора, и по узкой извилистой дорожке, петляя между горами Иудейской пустыни, добралась до пограничного пункта. Забора не было, на въезде, в неказистой зелёной будке, маялись от жары и скуки два вооружённых солдата — постовые. Посёлок в два десятка домиков и караванов приютился на живописной горке. Игорь показывал, как проехать в нужное место, и через несколько минут, едва не опрокинувшись на резком повороте грунтовой дороги, фургон остановился, окутав всё облаком жёлтой пыли. Амит завозился с бронежилетами. На дорожке у дома появилась женская фигура, Игорь распахнул двери и спрыгнул на песок. Не успел произнести и слова приветствия, как на него с двух сторон навалились.

— Бронежилет надень!

— Да не буду я!

Красивая женщина смотрела на них. Пыль оседала к её ногам.

— Мы же объясняли правила, не будь сволочью!

— Посмотрите на неё, как я могу? Это же смешно!

Амит ткнул в Игоря тяжёлым бронежилетом.

— Дело в принципе, ты не понимаешь, что ли? Она потом первая на суде скажет, что ты был без броника, и мы ничего не получим за весь этот риск!

Женщина улыбнулась. Она тщетно пыталась словить взгляд Игоря через плечи Данино и Амита. Игорь прятал глаза, в руках у него был бесполезный тяжёлый броник, лицо горело румянцем.

— Какой риск, они тут живут, как же можно?

— Это их личное дело, это их выбор, а наше дело страховку не проебать!

Женщина опустила лицо и произнесла необычно красивым низким голосом:

— Надень, Игорь, не подводи их, у нас и правда недавно стреляли, — она махнула рукой в сторону, — я и детей в дом завела. Надень.

Игорь мялся. Данино затягивал порванные липучки на своём старом жилете и смотрел поочерёдно то на героя сюжета, то на женщину. Она была красива во всём, в каждой детали, как сошедшая со страниц Библии героиня Песни Песней царя Соломона. Просторная одежда — игрушка для ветра, который, налетая, вычерчивал под ней зрелое тело, то так, то эдак приоткрывая воображению скрытые детали. Гордая прямая спина, широкие бёдра, глухой платок, бессильный скрыть красоту и пышность волос, бронзовая тугая кожа, яркий взгляд. Щёки Игоря пылали, он неловко продевал руки сквозь бронированные плоскости и в какой-то момент даже застрял. Амит в течение долгих секунд наблюдал, как Игорь пытается высвободиться из панциря, увязая в нём ещё больше.

— Да помогите же ему! — воскликнула женщина. Игорь дёрнулся и рывком насадил на себя керамические пластины жилета.

— Здравствуй, Рахель.

— Здравствуй.

***

Через час съёмка была закончена. Амит был доволен собой и на радостях обратился к хозяйке:

— Рахель, давай я тебя сниму тоже, попадёшь на телевидение!

— Что ты, мне муж запрещает! — отмахнулась красавица в платке.

— Муж запрещает, — Амит усмехнулся, — двадцать первый век начался, 2001 год, а ей муж запрещает.

Рахель перестала улыбаться. Игорь напрягся, Данино вовремя скомандовал:

— Ладно, умник, поехали!

Амит снял с плеча камеру и зашагал к машине.

— Игорь, а как дела с финансами?

— А что? Он опять недоволен?

— Едят они много.

— Я же привозил вам еду, два пакета корма.

— Он запретил брать подарки от тебя, от твоего магазина, только от организации этой, с собаками, только через это, по накладным, с документами. Ему раввин запрещает.