Быстренько сбежав по лестнице, уселся в машину и порулил к центру города, одновременно доставая телефон.

– Алло, па? Привет. Ты дома?

– Не может быть! – ехидные интонации в отцовском голосе прямо-таки сочились из трубки мобильного. – Никак блудное дитя соизволило домой вернуться! Что так долго? И надолго? Или недолго?

– Там видно будет. Так ты сейчас где, дома?

– А вот и не угадал. Рыбачу потихоньку, что еще пенсионеру делать…

– Ой, какие мы старые… Ты же на пенсию не в 63 вышел, так что не прибедняйтесь, «тащ полковник». И где на этот раз рыбу червями соблазняешь?

– Да не поехал далеко, на Ладоге сижу, на своем любимом месте. Пока, правда, бесполезно. Одного судачка только взял.

– Это где устье Морье?

– Ага, в той стороне.

– Тогда возвращайся на станцию, я тебя подхвачу.

– Что-то случилось? – голос отца мгновенно из ехидного стал сосредоточенно-спокойным.

– Нет, не случилось, просто разговор есть. Может быть даже очень долгий, как сложится. Так что раз у тебя не клюет, то и с рыбалкой можно «завязать». Все, выезжаю и жду на станции. Конец связи.

Развернувшись еще во время разговора, «гольфик» бодро разбрызгивал блеклые почти ноябрьские лужи в направлении Ладожского озера.

– Не продавать тебя, что ли, радость моя? Не такие и великие деньги за тебя дадут, зато свое, родное уже… Вот только пройдешь ли ты там, где я буду «шляться»? Хотя…

Наверное, оставлю его в Горно-Алтайске, а «уазик» перегоню в Африку, как только появится возможность. Да мало ли, как обстоятельства сложатся. Не «засвеченный» транспорт может пригодиться. Только переоформить можно на кого-нибудь, чтобы ленинградскими номерами не собирать всех местными «гаишников».

На железнодорожную станцию «Ладожское озеро» я приехал раньше отца. Уточнив по телефону, где он еще идет, поехал навстречу. А уже через несколько минут, как раз на въезде в поселок, увидел знакомую плотную, коренастую фигуру в потертом камуфляже. С удочкой в правой руке и небольшим рюкзачком на левом плече. Меня всегда поражала скорость его пеших перемещений. Если не присматриваться особо – вроде идет, не торопится человек. А с ним рядом шагать – чуть не бежать приходится. Уж на что у меня ноги длинные, а все одно не всегда поспеваю.

Крепче обычного пожав руку, все же давно не виделись, он аккуратно уложил свое рыбацкое снаряжение в багажник и уселся на переднее пассажирское сиденье.

– Ну, вываливай свои проблемы, чадо…

– Проблем у меня нет. По крайней мере, в том смысле, который в эти слова вкладываешь ты. Есть дело, которое нужно сделать, есть предложения и просьбы, мечты и фантазии. Поехали ко мне, там поговорим.

– Считай, что заинтриговал.

– А пока едем, ты как старый и опытный охотник, посмотри пару вещей. Во-о-н, в сумке на заднем сиденье лежат. Они к теме нашего разговора имеют самое непосредственное отношение.

– Ты что, шкурками решил заняться? Ох, них… нихрена ж себе, а змеюку такую где сумел отыскать? Ты же вроде в «Хохляндию» ездил, там такого трехметрового навроде и не водилось раньше…

Видя, что я демонстративно сосредоточился на вождении, и на его вопросы и подначки не реагирую, отец замолчал. Сидел только, задумчиво перебирая пальцами черный мех сервала. Экземпляр, кстати, мне достался явно редкостный. Сколько смотрел в Интернете фотографии этих животных – практически все «фотомодели» были пятнистой, «леопардообразной» расцветки. Черных пару раз только и видел. Впрочем, мне всегда «везло» на приключения. Даже когда они были совсем не нужны.

На этот раз я припарковался на своем любимом месте, прямо напротив подъезда. Молча собрал сумку и вышел под снова начавший моросить привычный питерский дождик. Подождав, пока отец тоже выберется с пассажирского сиденья, «квакнул» сигнализацией.

– Улов твой, «однорыбочный», там не протухнет в рюкзаке? А то разговор может быть долгим…

– Да отпустил я его, чего позориться перед соседями…

– Ну, тогда пошли в дом.

В квартире первым делом включил чайник. Такой разговор вести «насухую» не хотелось, а под спиртное и вовсе нельзя. Слишком много было поставлено на карту. Отца мне хотелось не просто забрать в тот мир. Мне нужно было, чтобы он сам загорелся этой идеей и принял участие в ее воплощении. Отслужив в армии больше двух десятков лет, он вышел на пенсию полковником. Точнее, его «вышли». Их взаимная нелюбовь с начальством стала в дивизии уже «притчей во языцех». А тут подвернулся такой удачный повод, как очередное сокращение наших и без того куцых вооруженных сил. Да и выслуга уже накопилась. Так что торжественно проводили на заслуженный отдых.

И этот военный и организационный опыт нужен мне как воздух. Тем более что одно время он служил в 201-й мотострелковой, стоящей на границе Таджикистана и Афгана. Так что боевой опыт имелся даже в большем количестве, нежели ему самому бы хотелось. Да и доверие, как ни крути, нужно будет между теми, кто окажется у истоков проекта. Без него никак.

– Началась вся эта история недели две назад, когда я вернулся из командировки…

Рассказ, со всеми подробностями и уточнениями, занял заметно больше часа. Все это время отец сидел, откинувшись на спинку стула, полузакрыв глаза и имея вид донельзя расслабленный и умиротворенный. На самом деле, внутренне он был напряжен и собран, как перед прыжком. Имелась у него такая привычка, нередко вводящая в заблуждение плохо знающих его людей.

– Ну, и как раз сегодня утром и домой вернулся, – смочил я горло из кружки давно остывшим чаем.

– Как ты говоришь, прозывается владелец этой самой шкурки, что ты привез?

– Сервал, – уточнил я несколько растерянно. Вот этого вопроса я ожидал меньше всего.

– Так вот, если кто-нибудь «наверху» узнает про всю эту твою эпопею с «проемом», от тебя тоже останется одна шкурка, как от того сервала. И это в лучшем случае. А, скорее всего, и вообще никогда не найдут. Ни шкурки, ни ее содержимого.

– Вот это я понял сразу, не дурнее некоторых, не будем показывать пальцем. Но и без привлечения людей этот проект не поднять. Причем людей нужно много. Как там, для организации полноценного поселения, так и здесь, для операции прикрытия всех наших телодвижений.

Я задумался, вспоминая свои размышления нескольких последних дней. А сделать предстоит так много! По сути, мы даже самого первого шажочка еще не сделали.

– В идеале, который, конечно, недостижим, к моменту огласки всего дела необходимо иметь на той стороне нормальную базу. Способную обеспечить не только простое выживание переселенцев, но и дальнейшее развитие полноценного анклава на местных ресурсах. А это значит: технологии, специалисты и воинские подразделения на полном самообеспечении. Здесь полыхнет в любой момент. И выживут только те, кто успеет уйти. Ну, и космонавты на МКС полюбуются красивой картинкой. Недолго, правда.