Женя отрицательно покачала головой, а Тома продолжала читать нотацию:

— Не надоело еще такое ужастие носить? Давай выберемся в тебе за одеждой. Я буду твоим консультантом, подберем приличные вещи… Кстати, я знаю несколько отличных стоковых магазинов, там за смешные деньги можно купить прекрасные вещи из прошлых коллекций… Это ничего, что прошлые коллекции, они выглядят… — но Женя не дала подруге договорить.

— Том, обсудим мой стиль потом. Давай уже поедем? Время… — она пальцем постучала по циферблату.

— Нет! Пока я не добьюсь от тебя положительного ответа, мы никуда не поедем. И потом… до конца рабочего дня еще целых два часа. Хочешь мерзнуть на улице? — подруга воинственно сложила руки на груди и в упор посмотрела на девушку.

— А вдруг, он раньше уедет? — неуверенно промямлила Евгения и начала теребить свисающие локоны, накручивая их на палец.

— Да никуда твое сокровище не денется! — отрезала Тамара. — Итак, последний раз спрашиваю, ты согласна сменить свои ужасные шмотки на приличные вещи? — на этот раз руки упирались в бока, для большей убедительности.

— Но… у меня нет таких денег… — попыталась возразить Женя.

— После того, как мы выясним, чем же занимается твой муж, они у тебя появятся. — с полной уверенностью в голосе произнесла подруга. — И потом… есть у меня еще одна идея, но о ней попозже. Так что? Обещаешь?

— Обещаю! — выдохнула Женя, готовая в данный момент продать душу дьяволу, лишь бы убедиться в честности мужа и, наконец, успокоиться самой.

— Ну, вот и прекрасно. — широко улыбнулась Тамара и последний раз взглянула на себя в зеркало.

Отражением она осталась очень довольна. Узнать ее тоже было крайне сложно. В таком тонком деле как переодевания и создание нового имиджа она была мастером высшего класса. Тамара любила экспериментировать с прической, одеждой, макияжем. Пытаясь как можно лучше замаскироваться, Тома исходила из соображений противоположности. Жену Виталик всегда видел скромной, незатейливо и просто одетой, а Тому наоборот, яркой, вызывающе наряженной модницей. Поэтому для себя она выбрала длинный зеленоватый плащ, своей домработницы Аннушки, в котором, как считала, можно выходить на огород, пугать ворон. В свою очередь Аннушке было подарено пальто от Пьера Кардена, купленное два года назад, которым, по мнению Томы, можно отпугивать обеспеченных клиентов, хорошо разбирающихся в моде и следящими за новинками.

На парик подруга напялила вязанный берет неопределенного цвета, выпрошенный все у той же домработницы, и осталась очень довольна внешним видом.

— Ну, что, пойдем? — махнула рукой Жене. Потом остановилась, еще раз взглянула на свое отражение, сказала, — Я сейчас, — и побежала в ванную комнату. Оттуда Тома вышла практически не узнаваемая.

— Что ты с собой сделала? — изумилась Евгения.

— А ты не замечаешь?

— Н — нет… — сдвинула плечами та.

— Ой, уморила! — расхохоталась Тамара. — Да я косметику смыла. Осталась, как говорится, во всей красе. А ты разве меня ни разу без макияжа не видела?

— Ну, разве что в детстве. — начала вспоминать Женя, — А в старших классах ты уже вовсю красилась. И потом, мы же не живем в одной квартире, так что в последние десять лет как — то не приходилось.

— Тогда понятно. Теперь видишь, какая я красавица — артистичным жестом Тома показала на свое лицо. — Ладно, не будем задерживаться. Теперь уже точно пора выходить.

По дороге, лихо передвигаясь по проезжей части на юрком, маленьком «Пежо», Тамара, как обычно, успевала совмещать несколько дел. Она рулила, жестикулировала и беспрерывно болтала, а также между делом громко возмущалась нерадивыми водителями.

— Вот видишь, Женька, — вещала подруга, — Мне и гримироваться не нужно. Достаточно смыть макияж. Я ведь, на самом деле, из тех, кого называют бледной молью. Но, как известно, из любой страшилки можно сделать красавицу. И я, реально оценив свои внешние данные, как в той песне, себя «слепила из того, чтобыло».

— Том, не надо так прибедняться… — хотела возразить Евгения, но подруга закончить не дала.

— Женечка! Не пытайся меня успокоить и подбодрить. Ты у нас всегда была очень корректной, да и потом, для тебя моя внешность не играет никакой роли. Я твоя лучшая подруга, и уверена, останусь ею до старости. Тебе же не надо появляться со мной в обществе, ты не мечтаешь, чтобы тебе завидовали по поводу, какая красивая у тебя спутница. В конце — концов, Женя, ты — женщина, а не мужчина. И для тебя важна в первую очередь моя душа, а не лицо. Это мужичье!!! Ослы глупые, да и только! Вот, скажи, почему мы женщины любим всяких уродов, не обращаем внимания на плешь, длинный нос или торчащие уши? А им всем красавиц подавай. Сам то от обезьяны еле на метр отошел, а строит из себя эстета. Черт бы его побрал! — выругалась подруга. — Ой. ты. наверное и не поняла о чем я говорю? — спохватилась она.

— Почему же… Наверное, как то на днях имела честь пообщаться с одним из таких «красавцев» в кавычках, любителей настоящей красоты. — предположила Евгения.

— Совершенно верно. — подтвердила Тамара. — Нос крючком, сам метр шестьдесят с кепкой, лысое, страшное, а в секретари ему обязательно модель подавай. Чтоб не стыдно перед клиентами было. Но парадокс в том, что его интересует размер бюста и длина ног, а об элементарной образованности, знании компьютера, умении вести переговоры по телефону, в конце — концов смекалке и уме… даже не заикнулся. А вот, через месяц придет с претензиями, почему оказалась плохой работницей. — возмущалась Тома. Потом снова переключилась на предыдущую тему разговора: — А знаешь, как я поняла, что нельзя мне без косметики на люди выходить?

Женя отрицательно покачала головой.

— Да, я никогда и никому об этом не рассказывала. Очень не хотелось мне на занятия в институт идти, ну, и решила я «закосить». А в институте, у нас, свой терапевт был. Я выспалась хорошенько, а потом к ней прямо из постели и примчалась. Умылась только, да какие то шмотки натянула. Захожу, а она мне с порога: «Что с вами, девушка? На вас лица нет. Вы отравились? У вас температура?» Ну, и так далее…

С тех пор, если мне нужна была справка, я во всей природной красе, — Тома ухмыльнулась, — шла в медпункт. Правда, предварительно дожидалась, чтобы пары начались и меня однокурсники не увидели, а то неудобно как — то. Все — таки, я одной из самых красивых на курсе считалась.

Ну, слава богу, вроде, приехали. — Тома резко притормозила и заехала в подворотню.

Женя отметила про себя, что вчерашний вечер повторился до мелочей. Начал моросить мелкий дождик, ветер игрался опавшими листьями, используя их вместо мячика, люди открывали предусмотрительно захваченные с утра зонты. Другие поднимали воротники и убыстряли шаг, чтобы окончательно не намокнуть. Девушки спрятались от дождя под аркой, разделяющей соединенные между собой два кирпичных дома. Местный бомж совсем неодобрительно зыркнул на Тому и Женю и быстренько начал рыться в мусорном контейнере, выискивая стеклянные бутылки, чтоб они не достались конкурирующей стороне. Потом присел возле «мусорника», охранять единственную ценность на его территории.