Видимо, излишней работой он себя не обременял, и ему было куда приятнее сопровождать красивую женщину, желающую посмотреть свои владения, чем скучать у себя дома. Поскольку Итье и Матьяс числились стражниками, на оружейном складе им тоже выдали пики.

Примерно за час они добрались до первой фермы, которая называлась Гран-Палю, по соседству с болотом.

– Люди видели, как волки с голоду пытались тут ловить рыбу, – со смехом сказал Гонтар.

Ферма была пуста. Два новых креста возвышались на маленьком кладбище в нескольких метрах от дороги – рядом с четырьмя более старыми. Груды камней свидетельствовали о том, что живые позаботились, чтобы волки не разрыли могилы с целью поживиться мертвецами.

– Здесь жили двое стариков и трое молодых, – объяснил Гонтар. – Должно быть, молодые ушли после смерти родителей. В Лимож, в Брив или еще дальше на юг. Там не так голодно.

Жанна порадовалась, что приехала без Жака: он покачал бы головой и отказался от королевского подарка.

Сам дом оказался в хорошем состоянии: было видно, что еще несколько недель назад здесь жили люди. Хлев был просторный. Жанну удивил большой винный склад, где стояли полусгнившие бочки.

– Здесь был виноградник? – спросила она.

– О да! – ответил Гонтар. – Когда-то был, задолго до того, как я занял свой пост! Я никогда не пробовал местного вина.

Окрестные поля не так уж сильно заросли кустарником, как они ожидали. Хорошая корчевка покончит с ним навсегда. Она рискнула пройти чуть дальше: на ветру белел бараний скелет. Кругом виднелись и другие кости. Вороны или сойки кричали в рощах. Но лес был далеко: если там затаились волки, их можно будет вовремя увидеть. До сих пор они не показывались. За старым сараем она нашла колодец. Конечно, его придется чистить.

– Посмотрим все остальное! – сказала Жанна.

Волки появились внезапно, на повороте тропинки между двумя участками леса. Они напали сзади. Один из людей Гонтара вздел на пику хищника, который прыгнул на лошадь Матьяса.

– Скачите вперед! – крикнул Гонтар Жанне.

Не имея оружия, чтобы защищаться, она последовала этому совету и издали наблюдала за схваткой. Лошади испуганно ржали. Один из зверей ухватил Гонтара за ногу и стащил с седла. Итье проткнул волка насквозь. Тот медленно выпустил добычу, захлебываясь кровавой пеной. Второй стражник Гонтара нанес хищнику удар в морду. Еще один волк бросился на Гонтара, тот выхватил кинжал и с большим трудом отбивался, стараясь попасть в голову. Наконец окровавленный зверь упал. Люди тоже были все в крови. Гонтар побежал за своей лошадью, ухватил ее за повод и тяжело влез в седло. Штаны у него были разорваны, щиколотка исполосована когтями.

Сражение продолжалось около двадцати минут. Пять волков валялись на дороге. Над ними уже кружили вороны.

Жанна с трудом обрела дар речи:

– Да тут нельзя из дому выйти!

– Я же говорил вам, что здесь волков больше, чем людей, – ответил Гонтар, переводя дух и наклоняясь, чтобы лоскутом штанины стереть кровь с ноги. – Если бы народу было побольше, они бы так не расплодились. Конечно, мы могли бы нанять охотников, но к чему, если им никто не поможет.

Тут показалась группа из шестерых всадников, закутавшихся в широкие плащи. Они были вооружены луками, следовательно, выехали на охоту. Перед ними россыпью бежала стая гончих, принюхиваясь к следам.

– Желаю здравствовать, капитан Гонтар, – сказал ехавший во главе отряда маленький плотный человек с отрывистой речью; рядом с ним держался светловолосый юноша.

Они поравнялись с Жанной и капитаном.

– Я также желаю вам здравствовать, сир д'Окье, – ответил Гонтар. – На кого вы охотитесь?

– Мы с графом д'Аржанси решили разнообразить наше меню дичью.

Жанна окаменела. Д'Аржанси? Она впилась взглядом в лицо молодого человека. Дени. Тот перевел дерзкий взгляд на всадницу, и выражение его лица изменилось.

– Но что делает моя сестричка в этих местах? Да еще верхом, словно мужчина! Паламед, позвольте представить вам мою сестру, баронессу де Бовуа. Жанна, познакомься с моим превосходным другом и хозяином, бароном Паламедом д'Окье.

Всадник поклонился и окинул Жанну долгим взором.

– Мне кажется, вы охотитесь на королевских землях, – заметил Гонтар любезным тоном.

– Возможно, мы и в самом деле слегка уклонились в сторону, – ответил д'Окье. – Но, согласитесь, эти королевские земли превратились в угодья для волков, и не будет большой беды, если кто-то вырвет у них ту дичь, что еще осталась.

– Мы только что убили нескольких, – сказал Гонтар. – Быть может, вскоре их станет меньше, потому что отныне эти земли принадлежат баронессе де Бовуа, которую я имею честь сопровождать.

Паламед д'Окье и Дени одновременно повернулись к Жанне.

– Эгюранд теперь ваш? – спросил д'Окье, вытянув шею.

– И Бузон тоже, – ответила Жанна.

– Значит, мы соседи, – заключил д'Окье. – Простите нас за то, что мы невольно вторглись в ваши владения.

– Ничего страшного, – сказала Жанна, столь же встревоженная этой встречей, как прежде нападением волков. – Желаю здравствовать, господа.

Она пришпорила лошадь и пустила ее рысью под ошеломленным взором так называемого графа д'Аржанси. Гонтар со своими людьми немедленно последовал за ней.

Капитан молча ехал рядом с ней до следующей фермы. Несомненно, он был удивлен ее неприязненным отношением к брату: она не обменялась с ним ни единым словом.

Ферма – если, конечно, она заслуживала такого названия – была брошена несколько лет назад. Она именовалась Ла-Шантре, и Гонтар сказал, что здесь выращивали овец с тонкой и очень дорогой шерстью. Мельница на холме потеряла три из четырех своих лопастей. От этого места веяло запустением. Одно хорошо: здесь брала начало река Эндр – в виде ручейка, вившегося меж камней. Значит, с водой все в порядке.

Жанна осмотрела службы. Крыши обвалились, все вокруг заросло травой, в углах скелетики мышей и крыс. Прямо у Жанны над головой захлопали крылья, и она перепугалась. Это улетел потревоженный ею огромный филин. В овчарне могла поместиться сотня овец, в хлеву – десятка два коров. Везде под ногами хрустела серая гнилая солома. Здесь жило когда-то не меньше пятнадцати человек. Безумие власти, о котором так сокрушался Карл VII, и черная смерть сообща истребили все и рассеяли по стране уцелевших землепашцев, скотников, пастухов. В отдельной постройке большой каменный резервуар был усеян медвежьим пометом и зарос буйной травой.

– Должно быть, это давильня для винограда, – сказал Матьяс, взяв в руки заржавленный железный пест.

Она подумала, что крошечная ферма ее родителей, конечно, находится в таком же состоянии. Как-нибудь она съездит посмотреть. Но прежде, в самое ближайшее время, обещала она себе, привезет сюда сына Франсуа, чтобы тот познакомился с деревней.