большие пузыри. Было ощущение, что море кипело. Может, там находился какой-нибудь подводный вулкан? Но это вряд ли: неожиданно из глубины вынырнула массивная туша. Вероятно, кит? Но у кого из китового племени голова обшита массивными костяными щитками, образующими подобие шлема, а из пасти торчат, не давая ей закрыться, огромные клыки? Чудовище с неправдоподобным для столь крупного — не менее ста футов длиной — тела проворством метнулось вперед. И спустя несколько секунд в его пасти забился дельфин. Мощные челюсти вмиг перемололи животное на кровавые шматки, и вода обрела багровый оттенок. Затем монстр, подняв немалую волну, скрылся в пучине.

— Откуда взялась эта тварь? — чуть вздрогнув, поразился Ричард.

— Да это наверно кашалот или что-то в этом роде. Я плохо разбираюсь в зоологии, — скрестив руки-бревна на груди, задумчиво начал Химмелькнакер. — Меня больше интересует, как появилась эта гора. Когда я очнулся тут пять дней назад, она была вот такой, — он провел пальцем линию примерно посередине каменной длани, — а теперь вон какая вымахала. И на ее вершине лежат обломки нашей станции! Нет ли тут связи?

Лайонхарт с подозрением разглядывал блестящую штуку на вершине горы.

— Станция рухнула с орбиты и лежит там? Вы уверены? Да она бы сгорела в атмосфере и разлетелась в пыль! Я даже помню момент катастрофы. За стеклом круговой галереи мелькали языки пламени!

— Люди тоже не выживают, когда падают из космоса, — заметил Курт и покачал головой. — Но, тем не менее, мы живы и ведем тут дискуссии!

Не зная, что на это сказать, Ричард нахмурился. Впрочем, Химмелькнакер вывел его из задумчивости, хлопнув ладонью по плечу. Вернее, с непривычки не рассчитав силы, он едва не вбил аспиранта по пояс в песок.

— Ладно, пока у нас хватит более важных дел. Мы на необитаемом острове, связи нет и надо обустраивать жилище, а также позаботиться о еде. За работу!

В следующую неделю Лайонхарту действительно было не до загадочной вершины. Профессор эксплуатировал его по полной программе. Сам таскал огромные камни и бревна, укрепляя хижину, но и аспиранту дело нашел. Вынудил его лазить по джунглям и горам, собирая бананы и кокосы, заставил собирать на пляже крабов и ловить острогой рыбу. Вернее, пытаться ловить: разноцветные рыбины, лениво шевеля плавниками, в обилии плавали невдалеке от берега. Однако юркие твари сразу же серебряными молниями исчезали среди кораллов, едва Ричард неуклюже приближался к ним. Да и попасть в них заостренной палкой оказалось не решаемой задачей. Словом, когда остров черным бархатом укрывала тропическая ночь, Дик просто валился с ног. Засыпал, как убитый, не замечая, что бока колет острый тростник.

Но вот очередной ночью Ричарду никак не спалось. Душила влажная жара, и не думавшая спадать после наступления ночи. Постель казалась особенно жесткой, а тут еще надсадно верещали цикады, будто нарочно собравшиеся на концерт возле хижины. Лайонхарт долго ворочался, но, в конце концов, не выдержав, решил:

«Пойду в море ополоснусь».

Выбрался на озаренный луной берег, и… замер, изумленно хлопая глазами. Гора-рука четко вырисовывалась на фоне неба, подсвеченная красным и зеленым. Да, южная ночь отнюдь не была черной. Звездный купол широкими мазками разрисовали разноцветные полосы. Было ощущение, что некая гигантская птица раскинула крылья в зените, и расходились они… от вершины горы.

— Полярное сияние?! — выдохнул Лайонхарт. — Но откуда оно тут?

Может, его специальностью и не была география, но аспирант точно знал, что в тропиках такой пожар в небе вряд ли возможен. Никаких вразумительных объяснений в голову не приходило, а потому он просто стоял, задрав голову, ведь зрелище действительно впечатляло.

Краем глаза он заметил кое-что еще, но, увлеченный небесной феерией, не стал приглядываться. Чуть поодаль от того места, где стоял Ричард, в темной глубине моря замелькали желтые огоньки. Сперва едва приметные, они могли показаться отсветами звезд, но с каждой минутой эти блестки разгорались все ярче, пока не обратились тремя группами световых пятен. Может, это какие-то водные животные, вроде креветок? Говорят, они всплывают ночами к поверхности моря. Но водные твари вряд ли покидают родную стихию, а эти огни уверенно приближались к берегу. Прошло еще немного времени, и вода у кромки прибоя забурлила, а потом из нее показалось нечто темное — вроде как верхушка сваи у причала, облепленная длинными водорослями. Только у этой сваи были длинные, гибкие конечности, которые, извиваясь, точно змеи, шарили по влажному песку.

Услышав неясный плеск, Лайонхарт обернулся, тут же встретившись взглядом с целой россыпью бледно-желтых огоньков, украшавших верхнюю часть «сваи». Аспиранту сделалось не по себе, он опустился на корточки и, стараясь не шуметь, отполз в кусты на границе леса. Эти несколько дней, проведенных на лоне природы, сделали его пугливым. Пробираясь через девственные заросли в поисках фруктов, он пережил немало мелких, но запоминающихся приключений. То из дупла прямо ему в лицо вылетал рой крупных, с полпальца длиной, и очень злых ос, то он едва не наступил на змею, приняв ту за древесный корень. А еще раз его напугала до икоты дикая свинья, с громким визгом выскочившая из кустов. И это еще не было самым неприятным: в какой-то момент Ричард услышал тихий рык, и, вскинув голову, увидел вдалеке, среди ветвей огромного дерева, пятнистую кошку.

Словом, девственная природа была полна опасностей, о которых Дик, еще недавно убивавший молодость за компьютером и за лабораторными приборами, даже не подозревал. Как знать, может и в море обитали опасные твари? Потому аспирант, притаившись в кустах, стал наблюдать. Отползти бы как-нибудь в хижину, но та — довольно слабая защита, да и не стоило выдавать себя шумом.

А тем временем неведомое существо выбралось на сушу. В общих чертах оно было гуманоидным: щуплое тельце на тонких и кривых ногах, непропорционально большая голова, с которой ниспадало длинное покрывало волос. Эдакий гоблин, зеленоватая кожа которого тускло поблескивала в отсветах полярного сияния. Вот только вряд ли сказочные уродцы вместо рук имели по пучку темных щупалец, постоянно шаривших по песку. Напрягла Ричарда и еще одна деталь: россыпи глаз, фарами мерцавшие по бокам заостренной, как рыцарский шлем-бацинет, морды. Или это были какие-то другие органы, не имевшие отношения к зрению?

Хотя ночь была жаркой, по спине Дика прошла дрожь, и ноги будто примерзли к земле. Он не смел шевельнуться и почти забыл дышать, неотрывно наблюдая за пришельцем из глубины моря. А тот, в развалку проковыляв к границе растительности, остановился всего в десятке ярдов от затаившегося аспиранта. Постояв какое-то время, чудище обернулось к морю и сделало манящее