Шейла нервно расхохоталась. Со стороны могло показаться, что мужчина и женщина, разговаривавшие в коридоре, – хорошие друзья, обменивающиеся остроумными шутками. Лукас так вообще не переставал улыбаться. Похоже, ситуация его забавляла.

Ему нравится выводить меня из себя, поняла Шейла. Что ж, попробуем другую тактику.

– Лукас, – моментально сменив тон на более миролюбивый, произнесла Шейла, – пожалуйста, пойми: я не хочу выходить за тебя замуж. Я вообще не собираюсь пока под венец. Ты очень привлекательный молодой мужчина, богатый…

Он усмехнулся.

– Ну я рад, что ты заметила во мне хоть какие-то достоинства.

– …и любая женщина будет рада составить твое счастье, – продолжила Шейла, проигнорировав замечание Лукаса.

– Вот именно, милая. «Любая». Ты в том числе.

«Нет!» – готова была крикнуть во все горло Шейла, однако не стоило так быстро расставаться с маской благоразумной покорности и смирения, и она сдержалась.

– Лукас, давай больше не будем говорить на эту тему. Возможно, ты не привык к отказам, но… всему когда-то приходится учиться. Научись смиряться со словом «нет».

– Зачем?

Шейла вздохнула и пустилась в снисходительные объяснения, словно перед ней стоял не мужчина, которому вот-вот стукнет тридцать лет, а маленький ребенок, требовавший безумно дорогую игрушку.

– Видишь ли, не все в мире подчиняется твоему желанию или нежеланию. Свобода одного человека заканчивается там, где начинается кончик носа другого человека. Не помню, чьи это слова, но, по-моему, очень верно подмечено. А теперь извини, но я и так уже опоздала на встречу с мистером Гарнером. Не могу рисковать. Его помощь необходима не одному десятку ребят. Ты, надеюсь, не настолько эгоистичен, чтобы отнимать мое драгоценное время?

Лукас пожал плечами.

– Хорошо, ступай. Убежден, что мистер Гарнер ни в чем тебе не откажет.

Уверенность, просквозившая в его словах, неприятно задела Шейлу, но выяснять подробности было некогда. Возможно, мистер Гарнер сам разъяснит ей кое-какие детали.

Шейла вышла из кабинета мистера Гарнера.

– Боже, только бы не упасть, только бы удержаться на ногах и не лишиться чувств, – как заклинание бубнила она себе под нос. – Где-то тут бродит этот негодяй Лукас… Не хватало еще, чтобы он застал меня в таком состоянии. Надо взять себя в руки… придумать что-нибудь. Найти выход.

Шейла осмотрелась: Лукаса видно не было. Неужели он уже ушел, не дождавшись, пока освободится мистер Гарнер? Впрочем, тем лучше. Сейчас Шейла была абсолютно не готова к разговору с кузеном. Интересно, подготовится ли она к нему вообще?

То, что ей сообщил словоохотливый директор компании «Электрик инкорпорэйтэд», звучало настолько неправдоподобно, что Шейла сначала даже рассмеялась, решив, что мистер Гарнер шутит. Однако стоило взглянуть на его серьезные глаза, чтобы понять: это не он шутит, а сама судьба решила сыграть с ней жестокую шутку.

Что же теперь делать? Что делать? Отказаться от денег? Поставить крест на мечте создания клуба для одаренных подростков, оказавшихся на обочине жизни? Кто еще поможет таким, как маленькая Ирен, чья мать беспробудно пьет, а в редкие моменты трезвого прозрения избивает дочку до полусмерти? Между тем девочка обладала незаурядными способностями художника. Все, о чем мечтала несчастная девочка, – нарисовать портрет своей мамы, когда та бросит пить.

А маленький Дилан, а Ребекка… У каждого была своя трагическая история. К своим десяти-пятнадцати годам они узнали столько мерзостей и грязи, сколько не приходилось видеть иным взрослым за всю жизнь. Наркотики, проституция, воровство… Шейла закрыла глаза. В висках нестерпимо пульсировала кровь, в ушах шумело.

Надо срочно подумать о чем-нибудь хорошем, чтобы не лишиться чувств прямо под дверью мистера Гарнера, дала себе установку Шейла.

Однако, о чем бы она ни начинала думать, мысли возвращались к Лукасу и его деньгам, в которых отчаянно нуждались несчастные дети.

Не стоит принимать скоропалительных решений, подумала Шейла. Сначала нужно поговорить с Лукасом. Вывести его на чистую воду, узнать об истинных причинах его скрытой помощи.

Вот, значит, откуда эта лавина спонсорских предложений. Вот почему ее телефон накалялся от звонков благодетелей. За всем стоял Лукас Фернандос.

Зачем ему это понадобилось? – недоумевала Шейла. Если бы он хотел купить мою любовь, то мог бы в открытую предложить свои деньги. Зачем было скрываться, прятаться за чужие спины? Зачем, зачем, зачем?.. Вопросов было явно больше, чем ответов.

Шейла вздохнула, помассировала виски и, наконец придя в себя, пошла к лифту. Выбора у нее не оставалось. Разговор с Лукасом был неизбежен. Откровенный, сложный и… опасный. У нее останавливалось сердце и замирало дыхание при одной мысли о том, что она может услышать от кузена. Еще страшнее было то, что она вынуждена будет ответить ему.

Шейла поднялась по ступенькам старой деревянной лестницы, давно молившей о капитальном ремонте. Однако у отца вечно не находилось времени. Мама шутила, что скоро они с отцом будут залезать в дом через окно.

Она протянула руку к звонку, но, так и не нажав на заветную кнопку, безвольно уронила ее. Сделав несколько глубоких вдохов, Шейла решительно нажала на кнопку. В конце концов, она пришла к себе домой! Лукас здесь всего лишь гость, постоялец, вообразивший себя полновластным хозяином. Да, так и есть. Я должна указать Лукасу его место, сказала себе Шейла.

Послышались торопливые шаги. Дверь распахнулась… и Шейла едва не лишилась чувств.

– О, какой сюрприз! – воскликнул Лукас, возникший перед ней в коротких спортивных шортах и потной майке.

– Я… я пришла… – Шейла упорно старалась не смотреть на его мускулистые руки и грудь. Однако поднять глаза и столкнуться с его завораживающим взглядом было еще опаснее и неосмотрительнее.

– Проходи.

Шейла вошла в дом и притворила за собой дверь.

– Выпьешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

Светская беседа затягивалась, однако Шейла не решалась приступить к тому, ради чего, собственно, пришла сюда.

– Извини, что я в таком виде. Неджентльменском, – с улыбкой сказал Лукас. – Решил немного позаниматься спортом. Вспомнить молодость, так сказать.

– Лукас… – неуверенно начала Шейла, но на этом ее запал и решимость иссякли.

– Да?

Она вздохнула.

– Лукас…

Он рассмеялся.

– Шейла, я прекрасно помню, как меня зовут.

Боже, какая же я дура! Как же я его ненавижу! – без прежней злости, а скорее с какой-то необъяснимой усталостью подумала она.

Лукас тем временем налил себе свежевыжатого апельсинового сока и уже поднес стакан к губам, как Шейла спросила дрожавшим и звеневшим от напряжения и волнения голосом: