Жалобный тон Джека пробил брешь в сомнениях Питера. « И с чего, собственно, я такой подозрительный?» – подумал он.

Он всмотрелся в лицо своего бывшего ученика. Теперь он отлично его вспомнил. И его брата тоже. Живые молодые люди с одинаковыми карими глазами, так тесно связанные друг с другом, что казалось, они срослись в единое целое, и, когда он встречал их вдвоем, у него всегда возникало странное впечатление. Он вспомнил, как недоумевал тогда:

– Как можно отличить себя, когда есть твоя точная копия, такая похожая, такая созвучная тебе?

Как и многие его ученики, Чарли и Джек тогда словно были на пороге переломного момента в жизни. И возможно, он и был именно таким – теперь один брат на войне, а другой здесь, дома.

Питер вздохнул. Он тешил себя надеждой, что не совершает роковой ошибки.

– Ладно, – произнес он. – Пошли!

Питер и Джек вместе шли гулкими школьными коридорами с высокими сводами. Джек хромал на поврежденную ногу.

– Нужно достать льда, – сказал Питер, внезапно проникнувшись состраданием. – Думаешь, у тебя действительно перелом лодыжки?

– Не знаю. Может, просто вывих.

Они прошли через холл, мимо рядов застекленных шкафов с выставленными там фотографиями учеников. Питер поискал глазами фотографию Джека, но на самом деле остановился и посмотрел на фото Чарли – такое же открытое, чувственное лицо, густая шевелюра, но более сосредоточенный и пристальный взгляд карих глаз.

– Вот он, – сказал Джек. – Просто не верится, что он сейчас так далеко!

Через пару секунд он пошел дальше, за ним следовал Питер.

– А вы-то сами что делаете здесь в такой поздний час? – полюбопытствовал Джек.

– Да так, привожу в порядок… кое-что, – пробормотал Питер. Когда они подошли к двери кабинета физики, Питер велел Джеку подождать минутку и вошел один.

Он быстро бросил сигареты и пепельницу в выдвижной ящик письменного стола, опустил экран перед доской, чтобы прикрыть старательно выведенное уравнение. Наконец открыл дверь Джеку.

– Ладно, входи. Попробуй подключить вон там. У третьего блока есть розетка сбоку.

В мгновение ока ноутбук Джека был подключен и установлен на один из ученических лабораторных столов. Он снова подсоединился к Скайпу, но имя Чарли все еще было неактивно.

– Есть новости? – поинтересовался Питер.

Джек отрицательно покачал головой.

– Пока ничего. Эрнесто – парень из его подразделения – сказал, что брат вернется на базу к половине третьего утра по нашему времени.

Питер посмотрел на часы: было тридцать четыре минуты второго.

– Ну, уверен, он позвонит! Может, хочешь чего-нибудь? Я только что сварил кофе.

– Не употребляю ничего с кофеином. А травяного чая у вас нет?

– Ты совсем не пьешь ничего с кофеином? Ты просто еще не пробовал моего кофе! – с гордостью произнес Питер. – Хочешь травяного чаю? Ладно. Думаю, в учительской комнате для отдыха что-нибудь найдется.

– Да нет, не надо. Может, вода есть?

Питер наполнил стакан водой и протянул Джеку.

– Давно твой брат служит в Афганистане?

– Два года. Он уже должен был возвратиться, но вы же знаете, какую волокиту они там каждому устраивают.

– М-да! Нелегко, должно быть. То, что он сейчас так далеко.

– Угу. – Джек потер глаза. – Я от этого дерьма свихнусь.

Питер в ожидании продолжения стоял рядом с ним.

– Это самый долгий срок, на который мы с ним расставались. Плюс ко всему мы впервые с ним разошлись во мнениях по важному вопросу.

– А в чем вы не согласны?

– Наш папаша растратил деньги, отложенные на наше обучение в колледже. Так что мы оба знали, что за образование придется платить самим. Чарли подружился с этим вербовщиком, который ошивался на ту пору в городе, и решил пойти в армию. Вербовщик и меня пытался заарканить.

– Бьюсь об заклад, тебя это не заинтересовало.

Джек скептически посмотрел на Питера.

– Скажете тоже!

– Так в чем состоит твой финансовый план?

– Работа на компьютере, ассистентом преподавателя – все, что угодно, кроме армии! Я тогда устроил Чарли веселую жизнь. Он ведь всегда был против войны – мы оба были. Он вегетарианец и пацифист, как и я. Но он меня даже не слушал. Он был уверен, что это его пропуск в завтрашний день, что срок службы будет коротким и что он заработает кучу денег. Мы с ним из-за этого тогда поссорились.

– Что, дрались?

– Нет, но ругались сильно – мы не деремся. Все драки можно по пальцам пересчитать. Поэтому все это так огорчало. Я и опомниться не успел, как он уже расхаживал в военной форме, а окружающие хвалили его за храбрость. Боже, словно новая Вторая мировая началась или что-то вроде того!

– Может, ты ревновал?

Джек неопределенно пожал плечами.

– Может, и так. Проблема в том, что после того спора мы так ни разу по-настоящему наедине и не поговорили. Все так быстро произошло. Мне нужно было уехать из города ненадолго по делам, а когда я вернулся, его уже не было. И вот теперь с ним невозможно связаться больше чем на несколько минут или разъяснить ему то, что я говорю.

– Так что же именно случилось с Чарли, почему ты сейчас так расстроен? – спросил Питер.

– Я не совсем уверен, – ответил Джек, – но, должно быть, что-то действительно страшное.

– Что ты имеешь в виду? Тебе позвонили, ты услышал что-то в новостях?

– Нет, нет…

– Или этот парень Эрнесто тебе что-нибудь сказал?

– Не совсем.

– Я не понимаю.

– Послушайте, я не могу все это объяснить, но я точно уверен, что он сейчас в страшной опасности.

– Как это, ты просто уверен?

Джек глубоко вздохнул.

– Я видел, как с ним что-то произошло.

– Видел ?

– Да, видел. Это было предчувствие или видение.

– Ладно, значит, ты вломился в здание школы посреди ночи, потому что тебе приснился плохой сон?

– Мой брат, возможно, сейчас погибает там, а вы пилите меня за использование школьного Интернета без разрешения?

– Я пилю тебя по поводу взлома и проникновения в здание, а еще за то, что не хочешь честно рассказать мне о причинах.

– Но я же вам совершенно честно говорю. Я точно знаю – что-то не так. Уверен, что если не предупрежу Чарли вовремя, то с ним произойдет что-то страшное.

– Ты этого не знаешь !