litbaza книги онлайнФэнтезиМеч Константина - Деян Стоилькович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 53
Перейти на страницу:

Рихтер на мгновение остановился, вытащил из кармана белоснежный платок и протер очки. Потом поднял голову и посмотрел начальнику в глаза:

– Люди избегают его.

– Извини за цинизм, Герман, но я не вижу в этом ничего удивительного. Он настоящий психопат.

– И не только поэтому. Солдаты, охраняющие дом, в котором он поселился, говорят… что в его комнате по ночам раздаются необычные звуки и что оттуда проникает какой-то странный свет. Мне кажется… Может, это и случайное совпадение, но убийства начались после его приезда.

Фон Фенн посмотрел на Рихтера с нескрываемым удивлением:

– Думаешь, тут есть какая-то связь?

– Не знаю… Может, не впрямую, но…

– Попробуй объяснить мне это, Герман.

– Я думаю, что он каким-то образом спровоцировал их.

Фон Фенн взмахнул рукой:

– Да нет, прошу тебя! Смотри на вещи рационально! Неужели это…

– Скажи мне, Отто. – Голос Рихтера звучал холодно и уверенно. – Что рационального ты видишь в событие последних месяцев?

– Просто вся эта война – огромное безумие.

– Но может ли этот путь привести нас к созданию чистокровного арийского человека? Которому предстоит унаследовать эту землю?

Фельдкомендант отрицательно качнул головой и цинично улыбнулся:

– Тебе нравится эта библейская аллегория… Унаследовать землю? Какую землю? Балканы? Оглянись! Ты видел их лица? Ты видел, как они едят, пьют, молятся Богу? Мы – временные люди в дикой стране, которую не понимаем. Они ведут гражданскую войну, не обращая на нас вниманиях. Мы оккупировали их страну, а они уничтожают друг друга по идеологическим причинам. Небывалый в истории случай! Но когда мы уйдем отсюда, они даже не вспомнят, что сражались друг с другом. Они запомнят концлагерь в районе «Красный Крест», бомбардировки, расстрелы на Бубне, но забудут, что вытворяли друг с другом. Для них это вовсе не важно.

Капитан Рихтер взял в руки папку и вынул из нее дне фотографии:

– Посмотри.

Фон Фенн взял одну из них. На ней человек в длинной офицерской шинели держал в высоко поднятой руке кикой-то плохо различимый предмет.

– Что это?

– Снимок сделан в прошлом году в Прокупле. Младший Печанац демонстрирует отрубленную голову партизана.

– Боже… – пробормотал фон Фенн и принялся рассматривать второй снимок.

Худой и голый человек сидел на металлическом стуле, запрокинув голову. Его тело было покрыто огнестрельными ранами и изрезано ножом; на горле, там, где должен был быть кадык, зияла ужасная рана. Странно, но лицо человека не было искажено болью, под остекленевшими глинами и сломанным носом отчетливо была видна улыбки на омертвевших губах.

– А это?..

– Дело рук Канна. Знаменитый Дрецун, спекулянт из Лесковаца, торговал антиквариатом. У него было нечто крайне необходимое Канну.

– А почему он улыбается?

– Учитывая то, что с ним сотворили, смерть для него стала настоящим счастьем.

С отвращением отодвинув фотографии, фон Фенн налил себе и Рихтеру ракии.

– Зачем ты мне все это показываешь?

– Потому что порой между нами и ними нет никакой, разницы. Потому что иной раз зло… – он ткнул пальцем в снимок, – порождает новое злодеяние.

7

Крсман никак не мог разобраться в маленьких семейных ритуалах Данки, которые она принесла в дом вместе с богатым приданым. Эти бессмысленные встречи, когда женщины обмениваются лживыми любезностями и фальшивыми улыбками, эти слова, полные презрения и лицемерия, Произнесенные высокими голосами, мимолетные поцелуйчики в щечку… Неужели они нуждаются в этих неискренних ритуалах, в этих мещанских штучках? Зачем им это?

И в тот полдень, как во всякий третий день недели, по установившемуся обычаю, госпожа Милена Хаджи-Минтич, супруга Ивана Хаджи-Пантича, торговца продовольствием и немецкого прихлебателя, должна была нанести визит. Данка всегда встречала ее в воротах, где и происходил обмен лживыми улыбками и мимолетными лобзаниями. Потом женщины усаживались за стол под лимой, приправляя чаем и постной выпечкой пустые, завистливые, злобные разговоры.

«Да, повеселишься ты сегодня, Данка, – думал Крсман. – Война для тебя всего лишь неинтересная городская сплетня. Да, повеселишься… Ты это умеешь. Твои господские привычки любую беду пересилят».

Он повернулся и направился к воротам и тут увидел на террасе своего гостя.

– Господин Лукич, – обратился он к нему. – Не желаете ли прогуляться со мной по городу?

Неманя Лукич недоуменно посмотрел на него, но все же кивнул в знак согласия. Они вышли на улицу, укрывшуюся под раскидистыми деревьями, сохраняющими приятную прохладу.

– В хорошем месте живете, Крсман, – позавидовал Пиманя хозяину.

– Да. – Крсман довольно улыбнулся, рассматривая благоустроенные соседские дома и дворы с зелеными деревьями и яркими цветами. – Настоящий райский уголок! Есть такой райончик на Палилуле, о нем Сремац[27]в своих книгах писал.

– До войны, наверное, здесь хорошо жилось.

– Эх… «Хорошая житуха», как говаривали горожане сразу после освобождения от турок. Все знали, кто повар, кто ремесленник, кто приказчик, а кто подмастерье. И все жили в любви и дружбе. И тут вот грянуло это поганое время. Хозяева стали нищими, а босяки – богачами. Может, наймем фиакр?

– Нет, лучше пройдемся пешком.

Выйдя из переулка, они двинулись по Епископской до Раичевой улицы, а потом по Кастриотовой до Душановой, где Крсман держал три лавки. Встречные, здороваясь с ним, демонстрировали свое уважение, ученики местных ремесленников останавливались, снимая шапки, и торжественно произносили: «Добрый день, господин Теофилович!» – господа приподнимали шляпы, а дамы протягивали руки для поцелуя. Даже крестьяне останавливались, чтобы поздороваться и осведомиться о здоровье, семье и делах. Неманя знал, что Теофилович – один из самых уважаемых жителей Ниша, но такого подчеркнутого внимания к нему он не ожидал. В нынешние тяжелые времена очень трудно было сохранить лицо и заслужить уважение обычных маленьких людей. Особенно с учетом того, чем занимался Крсман.

– Я думал, люди не любят торговцев, – тихо произнес Неманя.

– Конечно не любят. Хотя, должен вам признаться, я никогда особо этим и не занимался. Старший брат это дело любил, и, пока он учился у отца торговому делу, меня готовили, как мой отец выражался, для научной стези.

– Так что же случилось?

– Пока Андрия работал в лавке, я сидел дома и читал Гёте и Цицерона. Меня уже видели преподавателем в гимназии, отец готов был послать меня за границу, чтобы завершить образование. Но тут случилась трагедия…

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 53
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?