Сэйд растерянно замолк.

— Не думаю, что кто-то всерьёз занимался с тобой магией или боевыми искусствами. Да, я поняла, что никто никогда и ничему тебя не обучал. То, что мы с тобой, безусловно, ещё опробуем в спальне — не в счёт.

Сэйд не знал, краснеть ему или нет.

— Объясню, почему я так поступила. Меньше месяца осталось до моего вступления во взрослую жизнь. После этого я покину замок и уйду в первый поход — возможно, на несколько месяцев, а может, на год. Понимаешь меня?

Сэйд молчал. Он слишком хорошо понимал. В поход, конечно, брали рабов для развлечений, но это могли позволить себе лишь зрелые, набравшиеся силы варлоки, для которых не составляло труда поддерживать огонь и свет для десятков бесполезных в походе людей. Впрочем, даже постельному рабу было понятно, что такая дружина становится медлительней и слабей.

— Я не оставлю тебя здесь, — опередила его мысли Ариана. — Но ни отец не позволил бы взять тебя с собой, ни дружинники не поняли бы такого каприза. Да и если не говорить о грядущем походе — отец прекрасно знает, какое значение имеет моё Испытание и для меня, и для него, и для всего клана. Отец должен объявить наследником одного из взрослых детей. Он давно уже медлит, не называя имя Нарианы. Все знают, что он назовёт меня. Все также знают, что я не брошу вызов отцу и не попытаюсь убить его исподтишка. По крайней мере, сейчас. Я не делаю бессмысленных поступков и этим предсказуема. А всех тех, кто сейчас занимает в клане ключевые места, вполне устраивает предсказуемость и то, что я не буду претендовать на престол ещё сколько-то лет. Если моё испытание провалится, я умру. Отец будет вынужден назначить наследницей Нариану или ждать, когда подрастут мои младшие братья. Во втором случае клан надолго застрянет в неопределённости, будет парализован. В первом… Я люблю Нариану, но полагаю, у отца есть все основания её опасаться. Мать Нарианы приказала убить мою мать. Где гарантии, что дочь не прикажет убить отца?

Сэйд молчал, запутавшись в хитросплетениях местных интриг.

— Одним словом, — продолжила Ариана. — Моё Испытание — вопрос не только моей жизни, но и судеб многих других людей. Тем фактом, что беру постельного раба в преддверии столь важного дня, я ставлю под удар и себя, и других. Не говоря уже о том, что любая драка и любая ссора может настроить кого-то против меня. Кого-то из тех, кто иначе пошёл бы в мою дружину. И это… — Ариана рвано выдохнула. — Это отдельный сложный вопрос.

— Я создаю вам много проблем, — Сэйд опустил взгляд.

— Пока ещё нет. Я собираюсь выиграть грядущий бой и навсегда снять вопрос о том, имею право тобой владеть или нет. Я также думаю, что справлюсь с собой и смогу сосредоточиться на подготовке к Испытанию, несмотря на то, что ты рядом… По крайней мере, я на это надеюсь.

Сэйд вскинулся и с лёгким удивлением посмотрел на госпожу. Мысль о том, что та не может забыть о его присутствии, вопреки всякой логике, мёдом разлилась по сердцу.

— Госпожа… — тихо произнёс он, сам не зная, что хочет и может сказать.

— Молчи. Теперь спрашиваю я. Какого хера тебе взбрело в голову корчить рожи перед отцом?

— Госпожа… — мгновение Сэйд растерянно смотрел на хозяйку, пытаясь понять, о чём та говорит. Потом до него дошло. Растерянность сменилась досадой — Сэйд не думал, что Ариана окажется настолько внимательна к столь незначительным вещам, как выражение лица раба. Потом на смену тому и другому пришла злость. — Простите, госпожа, я знаю свою вину. Но трудно не разозлиться, когда… — Сэйд замолк, поняв, что не посмеет договорить. Если бы кто-то другой раздевал его, если бы рядом не было Арианы… Он, может быть, и стерпел бы. По крайней мере, такое случалось множество раз, и Сэйд знал, что давно должен был привыкнуть. Мысль о том, что его разглядывали как вещь на глазах той, кого он боготворил и кому впервые в жизни захотел служить, сводила его с ума.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Сэйд, что бы он там ни делал, он — владыка клана Белого Пламени. Он может раздеть тебя, любого раба, любого воина в клане и даже меня. Если он говорит встать на колени — мы встаём.

Сэйд стиснул зубы. Ариана видела, что злость и неприятие на лице раба с каждым словом становятся только сильней.

— Простите, госпожа, — процедил он и попытался встать на колени, но Ариана перехватила его плечи и удержала на ногах.

— Не надо так, — мягко попросила она. Коснулась рукой щеки Сэйда, заставляя снова поднять взгляд на себя. Мгновение смотрела на него молча, а затем, неожиданно и для себя, и для него, наклонилась и прикоснулась губами к его губам.

— Предсказуема… — выдохнул Сэйд, когда его губы оказались на свободе. — Да песчаная буря предсказуемей, чем ты… госпожа.

В зрачках Арианы заиграли искорки смеха, отстранившись, она всё так же неотрывно смотрела в глаза Сэйду.

— Я не должен был тебе перечить… — признал Сэйд.

— Любое действие требует соответствующего времени и места. Я не против, если ты станешь со мной спорить, но конечно же не перед отцом и не в минуты боя. Впрочем, об этом обо всём и о многом другом, нам ещё предстоит поговорить. Но позже. Сейчас я хочу отдохнуть. И, пожалуй… насладиться всеми прелестями владения рабом.

Сэйд ощутил, как в животе скрутился тугой обжигающий комок. Противоречивые чувства снова захлестнули его — желание показать, на что способен, предвкушение от возможности порадовать госпожу и почему-то снова смущение. Последнее Сэйд давно уже разучился чувствовать в отношении своих господ, но близость Арианы по-прежнему странно действовала на него. Все попытки вести себя более прилежно, чем всегда, заканчивались противоположным.

Ариана перехватила его руку, намереваясь потянуть за собой к башне, и тут же тихонько зарычала.

— Ты это всё-таки сделала! — торжествующий голос Нарианы прозвенел над площадью, и Ариана поспешно огляделась.

— Потише, а?

Сестра, в любимом изумрудного цвета платье, стояла всего в нескольких шагах от наследницы, вынуждая Ариану задуматься о том, сколько она слышала и видела. Тёмно-каштановые волосы Нарианы не были собраны в косы, как у скромниц из городской среды, а аккуратными локонами расстилались по плечам. Только часть их была сколота у затылка любимой заколкой с малахитом, которая, как знала Ариана, также хранила хозяйку от возможных нападений и ядов. Несколько прядей, выбившись из причёски, свободно падали на виски. Нариана была красива — этого у неё было не отнять. И ещё принцесса владела той самой стихией, которая оставалась недоступна самой Ариане — магией земли.