свою пустоту.

А когда их ложь покорит их себе,

Тогда они рады.

Они — рабы и боятся своих решений.

Но я ищу себя самого свободного.

—————

Я иду к человеку,

Но лучше молчать.

Будут споры, обманы,

Борьба самолюбий.

Это зовется у нас разговорами.

Но лучше молчать,

Будет взор устремленный с вопросом

И, может быть, с просьбой. —

Но лучше молчать.

В молчаньи, быть может,

Не мы, а кто-нибудь третий

За нас ответит.

И это будет просто.

Лучше молчать.

—————

И опять устремленные взоры.

Сестра, сестра!

Твой взор испытующий меня казнит.

Как ответить тебе, что сказать?

Как прижать тебя, или слиться тело с телом?

Я сижу на диване,

И ищет рука твоей руки.

Но разве это ответ на голод душевный?

Сестра, сестра!

А сколько их жадных, голодных!

В душе безмерная жалость!

—————

Предела нет моим желаниям!

Я хочу слиться с тобой

Душа с душой!

Так, чтобы пали все стены между нами

И чтобы я был ты, а ты был я!

Мой друг!

Мне так холодно, так одиноко в моем замке!

—————

Мой замок высоко!

Есть в нем просветы в небо,

Есть провалы, обвалы, подвалы, есть Смерть.

Но самое страшное в нем — зеркало.

В нем я вижу себя, —

Красивый, бледный лик.

В него я влюблен безмерно.

Проклятое зеркало!

Как разбить его!?

—————

Мы все заключены по замкам

И видим друг друга только в окна, —

Даже не видим, а только угадываем,

Я ищу тебя и вижу твои глаза, ресницы и смех.

Но где ты?

Я пустил своих собак, по всем коридорам

И рыщут они, ищут выхода;

Но всюду стены, это небо и краски и все впечатления

глаза и уха

О ужас! я жду.

Приходи ты неведомый, жданный!

Мне так страшно в моем одиночестве!

—————

Нет! Я ищу лишь святыни.

И когда я влюблен был в женщину,

Я не искал ее ласк.

Пылала жажда,

Но хотелось только разбить свои стены

И выйти из них и забыться.

Я глядел ей в глаза!

Видел волосы, руки и губы, и грудь!

Как влиться в них, слиться, забыться?

Но женщина лжет!

И был я рабом лишь рабыни.

Проклятье паденью!

С тех пор не гляжу я на женщин.

—————

Эта симфония лжет,

И не надо мне музыки.

Я напрасно старался

Уверить себя, что она для меня, —

Она ласкает только слух

И верхнюю душу,

Но в душе есть настоящий, Голодный!

Как насытить его?

О люди, мне всегда было пусто с вами!

И от всех ваших симфоний, картин и романов

Мне холодно, скучно!

Простите меня!

Но, может быть, это и каждому из вас,

Или нет?

—————

Сегодня не знаю!

Сердце ли просится в озеро

Иль озеро в сердце?

Не знаю, не знаю.

Но так рвется все ко всему;

И солнце, и ветер, и волны, и эти камни,

И вздох!..

И ты отошедшая, вечная, ты ль надо мной?

О, прости преклоненного...

—————

И все по-прежнему озеро спокойно,

Как младенческий взор.

И течет в изумрудных оковах.

Не течет, а струится.

Теченье только обман.

Это ветер.

А этот белый волдырь —

Монастырь, —

Сколько в нем гноя и лжи, и паденья, и грязи.

Сегодня человек мне сказал,

Что первое слово, какое он знал

На земле,

Было слово — по матери.

Другие смеялись

Над младенцем...

Озеро, озеро чистое!..

—————

Почему мне больно идти по траве?

Травушки, травушки бедные!

Почему мне стыдно топтать вас?

Травушки, травушки тихие!

Поднялись они у дороги,

И топчет их всяк! И прохожий!

Травушки, травушки темные!

Вы растите, простите меня, вы все потоптанные,

все необласканные,

Травушки, травушки незащитные...

—————

Травы, травушки пахучие...

Они звали меня к себе,

Простирали ко мне свои ветки, свой запах.

Хотели меня приголубить,

Звали в луг свой зеленый, широкий,

Охватили меня, прижали меня к себе,

Пригнули к земле, отуманили, убаюкали.

Травы, травушки пахучие,

Они одни здесь сжалились надо мной!

Одни обласкали меня, поцеловали меня.

Но я не их — я иду.

Травы, травушки, мои братцы родимые!

Я бы и рад погрузиться в их влагу,

Я бы и рад погрузиться в их сон,

Я бы рад в них забыться их жизнью,

Но для жизни иной я рожден!

Травушки, травушки, простите меня!

—————

Она позвала меня к себе,

Позвала на свою могилку.

На ее могилке весна,

На могилке трава.

Я стою просветленный.

В этой травке весна,

В этой травке она,

Сестра, сестрица моя,

Ты ведь рада? скажи же, шепни мне.

Ах, вот и она...

Нам теперь никто не мешает...

Мы можем теперь расспросить друг друга обо всем,

О чем еще не успели.

Я могу тебя поцеловать,

Я могу провести рукой по твоим волосам...

Как это раньше не смел.

Я держу твою руку и мне хорошо...

Сестра, ты ведь здесь?!

Ты ведь рада?! скажи, шепни мне!..

—————

Мне больно, больно...

Точно мой дух распинают они.

Ах братья, сестры,

Мне, видно, с вами не жить!..

—————

Мы живем только