– О камне? – Маг почувствовала знакомый холодок в груди. Амулеты, артефакты, черепки и камни – это ее тема. Девушка всегда заранее предчувствовала нечто, связанное с ценной вещью.

– Камень большой силы, – заставил себя продолжать профессор. – Это все, что Никола сказал. Он взял его.

– Просто взял? – Ева изумилась совершенно искренне.

– Была бойня, – отец мальчишки поморщился. – Все были заняты. Сын испугался. Но он помнил, что обряд был связан с камнем. С его силой. Он дополз до Алтаря и забрал его. А потом сбежал.

Ева шумно выдохнула. Она сама не заметила, как затаила дыхание. А мальчик – герой. Вот только где теперь искать и его, и этот камень!

– Он принес камень вам? – без надежды на успех все же спросила девушка у профессора.

– Конечно, нет, – тот опять выдавил из себя грустную улыбку. – Мальчик был очень не в себе. Он так и не сказал мне, где этот камень. Он вообще к концу разговора скатился на бред. Все твердил о своих скифах и о мече силы.

В этот момент Ева могла лишь надеяться, что по ее виду не заметно, какое потрясение она сейчас испытала. Ей прекрасно было известно, о каком мече идет речь и при чем тут скифы. И это вовсе был не бред. Да этот Никола весьма и весьма не глупый мальчишка и силен неимоверно!

– Что с ним стало дальше? – между тем спросила маг у профессора, стараясь не выдать теперь уже почти личного интереса к событиям.

– Никола ушел. – Эдуард Федорович выглядел совсем больным.

– И вы его отпустили? – Вот такого поворота маг не ожидала. – Он же в опасности!

– Я знаю, – кивнул профессор. – Он сказал. Но он был голоден и не контролировал себя. Он боялся за нас. У него же период адаптации!

И вновь Ева приложила массу усилий, чтобы не выдать своих чувств. Ведь получилось так, что она не очень сейчас понимает, о каком таком периоде идет речь. Надо будет срочно заполнить пробелы в образовании! А Ева ненавидела чего-то не знать.

– И куда он ушел? – немного нервно спросила девушка.

– Он запретил мне даже спрашивать. Он обещал спрятаться. Как спрятал камень. – Измученный отец опять чуть собрался. – А позавчера он мне написал. На электронную почту.

Очередной раз за весь ход разговора маг удивилась. И как только этот смертный умудрился все это скрывать? Очень непростой этот профессор.

– Что было в письме? – продолжила она расспросы, понимая, насколько трудно сейчас ее собеседнику.

– Ему хуже. – Профессор схватил стакан и допил одним глотком остатки воды. – Голод все усиливается, как и жажда убийства. Он практически теряет разум. Но он спрятался и жив.

– Осталось понять, где он спрятался, и спасти его, прежде чем парень станет маньяком-убийцей, – сухо прокомментировала Ева. – Простите. Я все могу понять, но… Почему вы ждали неделю? Почему не рассказали все раньше?

– Анита этого бы не пережила, – сознался Эдуард Федорович. – Никола – это все, чем она живет. И это его обращение… И последствия… Я бы хоронил обоих. Поймите, я правда ее люблю. И я не могу ее потерять.

Маг постаралась тепло улыбнуться. Она сама всегда защищала близких, она знала, что такое любовь к родным. И ей даже страшно было представить, каково матери… В принципе профессор молодец, его нельзя не уважать. Но мальчика надо спасать, и эти сведения нужны были магу еще три дня назад. Тогда шансы на счастливый исход были значительно выше.

Они еще поговорили. Просто чтобы успокоиться. Чтобы не расставаться на такой тягостной ноте. Потом Ева направилась к выходу. Эдуард Федорович возвращался к своим пробиркам. Маг вышла за дверь, поднялась по ступенькам в узкий коридор, прошагала по нему в холл.

Анита стояла там. Постаревшая, с красными от слез глазами. Она ждала мага, потому что она знала, что Ева здесь. Она откуда-то узнала все.

– Зеркало, – выдохнула ведьма на невысказанный вопрос.

В этот момент Ева испугалась. А ведь профессор был прав, она это может и не пережить.

– Анита, еще не все потеряно, – начала девушка как можно более ласково и уверенно. – Никола жив, и…

– Спасибо, – голос ведьмы немного окреп. Женщина собралась. Все же она была высшей ведьмой и главой ковена. – Пойдемте со мной.

Анита двинулась из холла вверх по роскошной лестнице. Казалось, каждый шаг дается ей с огромным трудом. Ева старалась держаться чуть сзади, выказывая Аните уважение и как хозяйке дома, и как несчастной женщине, нуждающейся во времени, чтобы хоть немного прийти в себя. Они дошли до второго этажа, где было видно, как в два крыла уходят широкие коридоры, обставленные антиквариатом, завешанные произведениями искусства, устланные коврами. Маг начала ловить себя на очень странном ощущении, что этот дом ей хорошо знаком. Но девушка точно никогда не была в гостях у этой семьи. Ощущение дежавю становилось все навязчивее, и к тому времени, как они добрались до третьего этажа и свернули в правое крыло, Ева уже нервничала основательно. Дело в том, что она точно знала, куда они направляются, и даже могла представить, как будет выглядеть комната, в которую они войдут. Вот та дверь в конце коридора…

– Да, – сказал Анита, шагнув в помещение. – Это хранилище моей коллекции. И в другом доме, который вам хорошо знаком, потому что является для вас почти родным, здесь должен был быть кабинет главы семейства.

Ева тяжело вздохнула. Такого она ожидать не могла. Дом Аниты был точной копией родового имения Михаила. Анита смотрела на девушку с чуть насмешливой улыбкой, хотя взгляд ее по-прежнему оставался грустным.

– Я помню ваши фотографии в семейном альбоме Михаила, – пояснила она. – Вы ведь не только родственники, но и друзья?

Ева потрясенно кивнула.

– Я ведьма, – напомнила тогда Анита. – Высшая ведьма. Глава ковена. А ведьмы любят только один раз. Такова судьба.

– Не знала, – искренне призналась маг, от таких откровений ей было не по себе. – А как же Эдуард?

– Я любила Михаила, – будто не слыша девушку, тихо продолжила Анита. Она не предложила гостье сесть и сама медленно ходила по комнате, проводя кончиками пальцев по спинке роскошного дивана. – Он был единственным и навсегда. Он уехал. Я ненавидела его. И да… я выкинула глупый номер с похищением артефактов Ордена. Тогда я еще была молода.

На несколько секунд она замолчала, давая себе время собраться с силами.

– А потом просто надо было жить, бороться за власть. – Ведьма чуть зло улыбнулась. – Но вдруг я встретила Эдика. Он никогда не был красив. Всегда рассеян и очень серьезен. И это очаровывало. Даже будучи полуголодным студентом, он уже напоминал профессора. И я просто привязалась к нему. Да и в конце концов, никто и никогда не любил меня, как он. Никто так в меня не верил и не заботился обо мне, просто, по-человечески.

Ева кивнула. Она могла это понять. Девушка помнила свое детство, трудные годы, когда она как никто нуждалась в близких, в понимании, в любви. А тут… В ведьмах слишком сильно женское начало, через их близость к земле, плодородию, материнству и замужеству… А брат Евы… Михаил, идеальный воин, преданный делу. Возможно, слишком преданный. Не Аните… К сожалению.