меня за шею, а другой — приставил свой кинжал к моему носу. Дрожа и задыхаясь, я схватил стул и нанес сильный удар прямо в изрезанное шрамами лицо. К счастью, тупая ножка стула попала в правую глазницу парня, и оттуда потекла струя крови, окрашивая его щеку в красный цвет. Юный гигант громко ругался, но боль пронзила его, и он рухнул прямо передо мной. Я глубоко вздохнул и поздравил себя со своей первой победой на этой новой территории. Спокойно я пошел к двери и увидел толпу, которую привлек шум. Неторопливо вошел охранник и, потыкав своей палкой в голову моего соседа по комнате, спросил:

— Ты все еще жив?

— Маленький бродяга ранил меня в глаз, — прорыдал тот.

— Ты действительно повредил ему глаз? — Охранник повернулся ко мне.

— Он пытался убить меня. Это была самооборона. Он на целую голову выше и в десять раз сильнее, чем я. Пожалуйста, пощадите меня. Я сожалею, мне действительно было страшно. — Я опустился на колени у ног мужчины и обхватил их. — Пожалуйста, не наказывайте меня.

— Сегодня вечером тебе не будет никакого ужина, — сказал он мне. — А вы, бесполезные маленькие крысы, — он указал на зрителей у двери, — войдите и отнесите вашего босса в школьную клинику. Нечего тут смотреть! Битва окончена.

Четыре одинаково рослых парня вынесли из комнаты моего раненого соседа. Он плакал и ругался:

— Ты, маленькое дерьмо. Ты скоро умрешь. Мои парни отрежут тебе яйца. Только подожди.

— Уберите его отсюда, пока я не выбил ему зубы, — пригрозил охранник, прежде чем закрыть дверь и удалиться, как будто ничего не случилось. Через какое-то время я услышал стук в дверь. Я включил слабую лампочку ночника. Небольшое окошко в двери было открыто. Две маленькие руки держали миску риса с куском мяса.

— Возьми это, — прошептал голос мальчика. — Вот палочки для еды.

Я быстро взял миску и прошептал в ответ:

— Не знаю, как благодарить тебя. Кто ты?

— Шшш. Это не важно. Мы благодарим тебя за то, что ты побил эту большую собаку. Но ты должен быть осторожен, месть не заставит долго ждать. Будь начеку.

— Спасибо, — сказал я. Мальчик ушел.

Рис был холодным, но очень вкусным. Держа в руках пустую миску, я был глубоко тронут теплотой маленького мальчика. Если там снаружи был кто-то, кто называл себя моим другом, даже не будучи знаком со мной, значит, там должен быть и другой и, возможно, не один. Но сначала мне придется пережить своего соседа по комнате, который вернется и, конечно, попытается убить меня.

— Утренняя зарядка. Подъем! Утренняя зарядка, бездельники, — проревел грубый голос с футбольного поля, отозвавшись эхом в тишине утреннего часа. Море за пределами окруженного стеной строения было спокойно. Лишь легкий бриз стряхивал пыль с сорной травы, растущей по краю земли, и с верхушек сосен. Охранник открыл мою дверь и саркастически заявил:

— Мой юный друг, я освобожу тебя, но ты должен хорошенько запомнить то, что я тебе скажу. Есть две вещи, которые нельзя делать в этом раю. — Он сделал паузу, чтобы затянуться сигаретой. — Первое: нельзя драться с Хей Гу, что ты и сделал. Это было слишком плохо.

— Хей Гу? Кто это? — спросил я.

— Черная Собака, твой сосед по комнате. — Зловещая улыбка растянулась на его лице. — Поскольку это — гарантия того, что он убьет тебя, когда вернется. Если нет, это сделают его приятели. — Он еще раз усмехнулся. — Теперь, когда ты знаешь, что припасено для тебя в этой великой школе, ты, возможно, захочешь убежать, поэтому я чувствую, что необходимо сказать тебе о втором строгом «нет».

Мое сердце наполнялось гневом, оттого что охранник пытался запугать меня.

— Что это значит?

— Тебе не понятно, молодой человек? — Он усмехнулся и сделал паузу, чтобы затянуться снова. — Слушай внимательно. Тебе не стоит пытаться убежать. Я уверен, что ты слышал любимую фразу нашего ректора: «Они никогда не уходят живыми». Должен сказать, что это абсолютно верно. Даже не пробуй, если ты не мастер кунг-фу, который может перепрыгнуть через высокие стены или плавать среди акул-убийц, если ты предпочтешь спастись морем.

Я молчал, ненавидя каждое произнесенное слово. Мне казалось, будто я попал в мир хищных животных, а не людей. «Месть — рядом», — продолжал я повторять про себя. «Будь начеку», — звучал в ушах голос моего юного друга.

В туманном утреннем свете я увидел по крайней мере тысячи мальчиков, стоящих в шеренгах. Дальше к северу стоял одинокий ряд девочек в тренировочных брюках. Охранник велел мне встать в конце третьей шеренги. Зарядка состояла из бессистемного вытягивания рук и ног. Охранники стояли вдоль боковой линии, чтобы поправлять непослушные конечности. Как только упражнения были закончены, прозвучал другой свисток, вызвавший приветственные крики и смех голодного молодняка. Это значило, что настало время завтрака.

Шеренги нарушились, и толпа беспорядочно помчалась к зданию без окон. Мальчики бежали впереди, а девочки тянулись следом за ними. Я не торопился присоединиться к этому безумию и намеренно старался больше не привлекать к себе внимания. Оглядываясь, я стоял поодаль от кустарников и стволов деревьев на случай, если там скрывается один из дружков Черной Собаки, чтобы напасть на меня.

В столовой мне дали мою порцию, миску каши с несколькими маринованными огурцами, плавающими на поверхности. Мой живот заурчал от восхищения при виде скудной пищи. Я нашел пустой стол в углу и, сидя спиной к стене, ел, наблюдая за толпой, оставаясь внимательным к любому признаку надвигающейся опасности. Через два стола от меня разгорелась борьба за еду. Я видел, как охранник бил ребят своей бамбуковой палкой. Гвалт скоро затих, и подстрекателя увели, прижав палки к горлу.

У всех мальчишек были коротко стриженные волосы и подозрительные взгляды, не соответствовавшие их возрасту. Некоторые, более непослушные, гонялись друг за другом, не боясь постоянных ударов палок охранников. Другие выглядели покорными и, казалось, подчинялись правилам и инструкциям, какими бы они ни были. У них был застывший взгляд, как у заключенных, которых мир давно забыл, изможденные лица, опущенные плечи, принявшие на себя лишь бремя ежедневных хозяйственных работ и страх. У одного мальчика были брюки, которые уже много раз латали, но на коленках все еще оставались дыры.

Я посмотрел в дальний конец, где пять столов занимали девочки. Они казались застенчивыми и были одеты в темно-синие блузы и мешковатые штаны из грубой ткани, волосы одинаково коротко стрижены, чтобы не заводились блохи и вши. Единственное, чем они отличались от мальчиков, — это хрупкими скелетами и неразвитыми женскими голосами. Как бы мне хотелось,