— Иди сюда, я хочу кое с кем тебя познакомить!

Из дома послышалось раздраженное ворчание. Потом на крыльцо вышел приземистый и плотный краснолицый мужчина.

— Мой муж, — сказала Люси Хейнс со смиренным видом. — Джеффри, эта дама будет жить в коттедже «Роза».

Мистер Хейнс с недоверчивым видом подошел поближе:

— А куда Расселы подевались?

— В Дубай, — сообщила Мередит.

Мистер Хейнс недовольно фыркнул:

— Вот у меня нет никакого желания странствовать по свету! Не могу дождаться, когда поселюсь здесь окончательно. Мир и покой — вот что главное! Сейчас мы приезжаем только на выходные, чтобы проветрить и прогреть дом. Если периодически не включать отопление, старые дома быстро отсыревают. — Говоря, Джеффри Хейнс все время притоптывал ногой, словно ретивый пони. Видимо, ему не терпелось вернуться к делам, от которых его оторвала жена.

— Приятно было познакомиться, — тактично сказала Мередит и пошла дальше.

— Надеюсь, мисс Митчелл, у нас будет возможность видеться почаще, — сказала ей вслед Люси Хейнс довольно унылым голосом.

Мередит думала о чете Хейнсов. Интересно, кому из них пришла в голову мысль купить дом в такой глуши? Скорее всего, Джеффри. Люси Хейнс сказала, что здесь так одиноко. Зато ее Джеффри, судя по всему, ярый мизантроп, так что он, наверное, даже радуется отсутствию соседей. Как же плохо в пожилом возрасте очутиться вдали от друзей и знакомых! Все время приходится зависеть от машины, если только не придет охота тащиться три километра до Вестерфилда, где ходит автобус. Ни магазинов, ни поликлиники. Много свежего воздуха — вот, пожалуй, единственное преимущество.

По обе стороны дороги тянулась живая изгородь; правда, сейчас, зимой, листья на кустах побурели и почернели. Вдруг в ноздри Мередит ударила едкая вонь, смешанная с запахом навоза, который невозможно было спутать ни с чем другим. Она оказалась перед деревянными воротами. На вывеске, прибитой к стволу дерева, было написано: «Конюшня Пакс-Коммон». Мередит с любопытством перегнулась через невысокую ограду и огляделась.

Да, перед ней в самом деле была конюшня. Квадратный двор, окруженный денниками с трех сторон; вдали справа находился довольно убогий жилой дом. В углу двора стоял прицепной фургон для перевозки лошадей, а рядом с воротами Мередит увидела большой «мерседес». Колеса и нижняя часть кузова были густо заляпаны грязью.

— Привет! — раздался голос позади.

Мередит обернулась и увидела Гарриет Нидэм. На соседке были бриджи и кожаная куртка. В руках она держала веревочный недоуздок и пластмассовое ведро. Заметив удивление Мередит, Гарриет улыбнулась.

— Я следила за вами. Я бы и раньше вас догнала, но видела, как вы разговариваете с этой несчастной серой мышкой Хейнс, и подождала, пока она уйдет. Джеффри я не выношу.

— Да, он грубоват.

— Настоящий старый зануда. Интересно, почему она никогда ему не прекословит? Я бы давно дала ему пинка под зад! Но для этого ей не хватает ума. Заранее знаю, что будет, как только они сюда переедут. Джеффри немедленно захочет все обустроить по-своему. Будет доставать местные власти, чтобы заасфальтировали нашу дорогу. Потом потребует провести нормальное уличное освещение. Будет жаловаться, что лошади гадят у него за воротами. Захочет, чтобы сюда ходил автобус. — Гарриет посмотрела поверх головы Мередит и помахала кому-то недоуздком.

Обернувшись, Мередит заметила мужчину около денника. Ей удалось разглядеть его смуглое красивое лицо и крепкую фигуру, стеганую накидку и теплый вязаный свитер, неизбежные бриджи и сапоги для верховой езды. Мужчина ушел в денник.

Гарриет пожала плечами.

— У Тома очередной взбрык. Пойдемте, познакомлю вас с Меченым.

Они прошли вдоль забора. За конюшней начиналось чистое поле. Из-за ограды послышалось ржание. Мередит вздрогнула.

— Он нас услышал, — пояснила Гарриет. — Он знает, что я иду к нему. — Она распахнула ворота и, придержав их для Мередит, зашагала по мокрому дерну.

Мередит, чьи прогулочные туфли, хотя и достаточно практичные, не совсем подходили для болотистой почвы, осторожно шла сзади, выискивая места посуше. Там и сям виднелись кустики камыша. Должно быть, это была низина. Мередит спросила, нет ли рядом реки.

— Совсем недалеко отсюда. Там есть мост. — Гарриет остановилась и присвистнула.

Впереди Мередит увидела двух коней — красавца гнедого с белой звездой во лбу и еще одного, трусившего сзади, серой масти. Когда кони приблизились, Мередит поразилась — так от них веяло жаром, хотя было сравнительно холодно. Казалось, будто лошади слегка дымятся.

— Вот он! — Гарриет протянула руку и похлопала гнедого по шее. Меченый опустил голову и ткнулся мордой в карман ее куртки. — Да, да, старый ты хитрюга! Погоди! — Порывшись в кармане, Гарриет достала карамельку в фантике. Развернуть конфету ей удалось с большим трудом, потому что Меченый все время тыкался ей в ладонь мягкими губами, норовя выхватить лакомство. Серый держался немного поодаль и наблюдал. — Я и тебе принесла, — сказала Гарриет, отодвигая от себя Меченого. — Уйди с дороги! Сейчас не твоя очередь!

Серый подошел сбоку и вскинул голову, закатив глаза. Гарриет предупредила:

— Осторожно, он может развернуться и лягнуть. Ну, иди сюда! — Она цокнула языком.

Серый робко взял протянутое лакомство и вдруг взвился на дыбы.

— Конь Тома, — пояснила Гарриет. — По характеру напоминает своего хозяина. К нему нужен подход. Иногда он бывает противным. Но я его люблю.

— Кого, Тома или коня? — уточнила Мередит.

Гарриет расхохоталась:

— Я люблю и Тома, и коня. Главное — не позволять им одержать верх! Они непременно этим воспользуются. — Гарриет занесла над головой Меченого недоуздок. — Зато мы с тобой, старина, — ласково сказала она, — отлично ладим, правда?

Они вернулись к воротам. Гарриет вела коня в поводу.

— Мне нужно зайти к Тому по делу. Может, увидимся позже?

Мередит попрощалась и стала смотреть, как Гарриет и конь идут к конюшне. Сама же она пошла дальше по дорожке. Минут через пять она вышла к реке, постояла на мосту, облокотившись о перила, глядя, как течет вода. Уровень воды был довольно высоким. За мостом дорога заканчивалась, и открывалось обширное открытое пространство, поросшее пучками жесткой травы. То здесь, то там виднелись тропки. Кривые деревца, клонимые к земле ветром, из последних сил боролись за выживание. Большая птица — насколько Мередит могла понять, ворона, — ухватив что-то с земли, взмыла высоко в небо. Подобный пейзаж совсем не манил продолжать путешествие. Выгон казался неприветливым. Если здесь и вправду обитали злые духи-паки, Мередит не собиралась их тревожить. Она повернула назад без всякого сожаления.

Снова проходя мимо конюшни, она услышала голоса, мужской и женский.