Хрюкнув пару раз, джип завелся. Сквозь лобовое стекло виднелась железная изгородь, а за ней лес. Доктор Бегби нагнулась, чтобы пристегнуть мой ремень.

– Слушай, да она в ауте. – СПП склонился к окну Бегби.

– Я дала ей сильный транквилизатор, – рассмеялась доктор. Сердце сжалось у меня в груди.

– Насчет завтра…

– Просто приходи, ладно? – сказала Бегби. – У меня перерыв около трех.

Она не дала ему шанса ответить. Шины заскрежетали о гравий, дворники на лобовом стекле ожили. Помахав рукой, доктор Бегби закрыла окно, потом дала задний ход, и мы выехали с парковки. Часы на табло показывали 2:45.

– Старайся побольше закрыть лицо, – прошептала она перед тем, как включить радио. Заиграла незнакомая песня, но голос Дэвида Гилмора я узнала. А еще синтезаторы, это был «Пинк Флойд».

Едва мы подъехали к посту, Бегби уменьшила громкость и сделала глубокий вдох. Ее пальцы отбивали на рулевом колесе нервную дробь.

– Давай, давай, – шептала она, поглядывая на часы. Перед нами оказалось еще две машины, и обе ехали невыносимо медленно. К тому моменту, как последняя из них растворилась в ночи, доктор Бегби уже готова была биться в истерике.

Потом она вдавила газ, и джип рванулся вперед. Когда машина затормозила, дыхание со свистом вылетело у меня из груди – сработал ремень безопасности.

Доктор Бегби опустила стекло. Мне уже было все равно, я устала бояться. Прикрыв глаза руками, я сделала глубокий вдох. Маска тут же прилипла к губам.

– Я везу доктора Роджерс домой. Просто пропустите меня…

– Хорошо. Согласно расписанию, вы должны приехать завтра к трем, правильно?

– Да. Спасибо. Пожалуйста, сообщите, что доктора Роджерс не будет.

– Понял.

Я была слишком уставшей, чтобы реагировать на тревожные сигналы мозга. В следующий раз доктор Бегби коснулась меня, чтобы убрать упавшие на лицо волосы. Перед глазами вспыхнула яркая картинка. Доктор Бегби и темноволосый мужчина кружатся, и кружатся, и кружатся в танце. Он широко улыбается. Ее смех звенит у меня в ушах.

Кейт открыла окна, и внутрь ворвался свежий, пахнущий дождем воздух. Я тут же уснула.

Когда я открыла глаза, за окном было по-прежнему темно.

Работающий кондиционер раскачивал желтое картонное деревце, свисающее с зеркала заднего вида. Исходящий от деревца ванильный аромат был настолько ошеломляющим, что пустой желудок тут же дал о себе знать. Мик Джаггер орал мне в самое ухо, распевая о войне, мире и родном крове. Сплошная ложь. Я попыталась отвернуться, но ударилась носом о стекло и потянула шею.

Резко выпрямившись, я подалась вперед и буквально повисла на сером ремне безопасности.

Мы больше не сидели в джипе.

Ночь окутала нас своим дыханием, совершенным и удивительным одновременно. Свет приборной панели бросал на мой докторский костюм зеленые отблески, и этого хватило, чтобы потерять ощущение реальности.

Абсолютная чернота дороги была наполнена запахами травы и деревьев, да еще слабым светом фар. Впервые за много лет я увидела звездный свет. Ужасающе огромные прожекторы Термонда делали его неразличимым. Звезды казались такими яркими и ясными, что просто не могли быть реальны. Не знаю, чем я была шокирована больше – бесконечной дорогой или небом. В уголках глаз выступили слезы.

– Не забудь, как дышать, Руби, – донеслось сбоку.

Я сняла маску с лица, чтобы улучшить обзор.

Волосы доктора Бегби окутывали ее лицо, ниспадая на плечи. Пока мы ехали из Термонда… неизвестно куда, она успела сменить докторский костюм на черную футболку и джинсы. Под глазами девушки залегли похожие на синяки тени. Раньше я не замечала, как резко выделяются на ее лице линии носогубного треугольника.

– Давненько не ездила в машине, а? – рассмеялась Бегби. Это была правда. Стремительное движение машины занимало меня куда больше, чем биение собственного сердца.

– Доктор Бегби…

– Зови меня Кейт, – сказала она чуть резче, чем обычно. Не знаю, заметила ли Кейт, как я отреагировала на изменившийся тон, однако сразу же поторопилась добавить: – Прости, это была долгая ночь, и мне не помешала бы чашечка кофе.

Часы на приборной панели показывали 4:30 утра. Я спала всего пару часов, но чувствовала себя бодрее, чем за весь предыдущий день. За всю неделю. За всю жизнь.

Кейт подождала, пока «Роллинги» допоют песню, затем выключила радио.

– Крутят без перерыва старые песни. Сначала я подумала, что это шутка или заказ Вашингтона, но похоже, это все, чего хотят люди в последнее время.

Бегби скосила на меня глаза.

– Не представляю почему.

– Доктор… Кейт, – начала я. Теперь и в моем голосе зазвенели стальные нотки. – Где мы? Что происходит?

Прежде чем она успела ответить, с заднего сиденья донесся приглушенный кашель. Я обернулась, не обращая внимания на резкую боль в шее и груди. Свернувшись калачиком, позади лежал мальчик моего возраста, возможно, на год помладше. Тот самый. Макс-Мэтью-Или-как-там-еще из лазарета, и выглядел он куда лучше, чем я, – потому что спал.

– Мы только что покинули Харви, Западная Вирджиния, – сказала Кейт. – Друзья помогли нам поменять машины и вытащить Мартина из медицинского чемодана. Пришлось его туда запихнуть.

– Подожди…

– О, не беспокойся, – затараторила Кейт. – Мы позаботились о том, чтобы воздух внутри нормально циркулировал.

Неужели других проблем не возникло?

– И они позволили тебе взять ящик в машину? – удивилась я. – Даже не проверив?

Бегби ответила мне озадаченным взглядом.

– Доктора в Термонде переносят в таких чемоданах медицинские отходы. После того как урезали бюджет, мы занимаемся этим сами. Сегодня была наша с Сарой очередь.

– Сара? – вклинилась я. – Доктор Роджерс?

Прежде чем кивнуть, Бегби на секунду задумалась.

– Но зачем было ее связывать – зачем ей или тебе помогать нам?

Кейт ответила вопросом на вопрос:

– Ты когда-нибудь слышала о Детской лиге?

– Кое-что обрывочно, – ответила я. Только шепотки. Если слухи верны, это антиправительственная организация. Кое-кто из прибывших в последних рядах говорил, будто члены Детской лиги пытались устранить руководство лагеря. Они умели надежно прятать детей. Но мне всегда казалось, что это байки. Слишком уж хорошо, чтобы быть правдой.

– Мы, – сказала Кейт, замолчав на мгновение, – принадлежим организации, помогающей детям, которые стали жертвами новых законов. Слышала когда-нибудь о Джоне Албане? Когда-то он был советником Грея.

– Он основал Детскую лигу?