Максим Максимович, не настолько у меня все пошло). - Слова простые, такие чтобы любой крестьянин понял письмо, и уважительные. При этом не угрожает, но дает понять, что мы вами у него под наблюдением и наша вчерашняя стычка с Гашинским и его компанией ему известна в деталях.- Что вы скажете, Владимир Алексеевич? - обратился Карцев к самому старшему из всех, который был ни кем иным, а подполковником от инфантерии Амелиным.- Я думаю, что встретиться нам нужно. Он ведь тоже предлагает помощь. Хотя ясно дал понять, что, как боевая единица мы ему далеко не ровня. Вот и неплохо бы узнать насколько именно не ровня. И чем это нам может быть полезно. Чую я, что старший Гашинский не успокоится. Пока со смертью племянника он наш след скорее всего потерял, но никто не мешает ему его найти вновь. И втроем нам будет сложно защитить нашу княгиню. С появлением вчерашних гостей наши прятки либо вовсе закончились, либо им осталось недолго. И думаю я, что он не в курсе нашей истории.- Отчего так? - задал вопрос штабс-капитан.- Так ведь просто все. Обратите внимание, что он не отделяет нас от деревни. Обращается за помощью ко всем ее обитателям. То бишь мы с вами для него точно такие же персонажи, как Васыль или тот же Катусь Якимович. К тому же он говорит о вчерашней перестрелке, но ни словом не намекает о визите унтер-офицера позавчера, а это для нас и наших недругов было более важное событие. Из чего можно сделать простой вывод, что за нами наш собеседник наблюдает недавно и с нашей историей в целом он не знаком.- Резонно...- Я считаю, что выставить знаком надо вилы. А там разберемся: последний ли бой принимать или приобретем друга.

Карцев посмотрел на поручика, тот помолчал и кивнул соглашаясь с предложением подполковником:

- Я согласен с Владимиром Алексеевичем, надо встречаться. Отвадить возможное наше усиление не узнав его размеры было бы неверным решением.

Штабс-капитан задумался, затем не говоря ни слова встал, вышел во двор и пошел к овину. Там он выдернул воткнутые в сено вилы и уже с ними в руках направился к колодцу. Дойдя до того, штабс-капитан прислонил вилы к срубу с условленной стороны и поманил игравших неподалеку ребятишек:

- Вось што сябры! Пасадзіце, каб да вечара ніхто вілы не чапаў і не перастаўляў. А заўтра Прыходзьце да цёткі Марыне, яна вас пачастуе смачненькім. (- Вот что друзья! Последите, чтобы до вечера никто вилы не трогал и не переставлял. А завтра приходите к тетке Марине, она вас угостит вкусненьким).- Добра, дзядзька Андрэй! Мы тут пагуляем. А навошта вам вілы ля калодзежа? (- Хорошо, дядя Андрей! Мы тут поиграем. А зачем вам вилы у колодца?)- Падпіраюць калодзеж каб ён на бок не ўпаў (- Подпирают колодец чтобы он на бок не упал) - в шутку озадачил мальцов штабс-капитан и улыбнулся)

Детишки вначале удивились, но, заметив веселый взгляд Карцева, засмеялись незамысловатой его шутке. Однако же, в предвкушении обещанной награды, прониклись важностью данного им поручения. Они давно знали, что все нужно делать точно так, как говорит дзядзька Андрэй и тот был абсолютно уверен, что и мальцы не захотят как-то переместить вилы сами. И не дадут сделать это чужим.

***

Не прекращая наблюдение за деревней с момента отправки письма, я обнаружил действия одного из мужиков и они меня очень порадовали. Мужчина отнес взятые в на сеновале вилы к колодцу, поставил их с нужной стороны его сруба и с очень серьезным лицом поговорил с игравшими неподалеку детьми. Все, однако, чему-то засмеялись и мне стало ясно, что какой-то опасливой напряженности у дьяконовцев нет. Любопытство само собой имеется, но пулю в лоб и прямо с ходу я точно не получу. Я же не вперся к ним со всей своей безудержной наглостью, а вежливо попросил о встрече и мне не отказали. О чем и был подан сигнал вилами.

Получив ожидаемую информацию я вернул дрон обратно, поменял на нем аккумулятор и отправил тем же способом вторую записку жителям Дьяконово. Содержание ее было таково: "Спасибо за согласие встретиться. Приду завтра в час когда тень от березы упадет на колодец. Прошу не удивляться моему внешнему виду - это специальная одежда, я военный. К деревне подойду по дороге"...

Я не был уверен, что в глухой деревне были хоть какие-то часы и таким незамысловатым образом обозначил время встречи. Назначив ее на следующий день, чтобы своей торопливостью не вносить ненужную тревогу в души аборигенов. А относительно точный час определил опять же из уважения к этим людям, т.к. у них и без меня своих дел полно и тратить весь день на тревожное ожидание было бы для них неправильно.

И в условленный час я из лесу вышел... Нет, июнь, напомню... Дорога выходила из леса и от этого места до околицы, где позавчера была уничтожена троица явно незваных гостей, мне нужно было пройти 300 метров по полю вдоль опушки леса. То, что аборигены еще примерно за час до встречи устроили аж два секрета вдоль моего пути, позабавило. Хотя замысел их был понятен: они должны были оказаться у меня в тылу, если вдруг что-то пойдет не так и начнется стрельба. «Как дети, чесслово» - ухмыльнулся я и быстро прогнал эту мысль, помня, что местные даже в куртуазном сне не представляют мои возможности по обнаружению людей в радиусе 5 километров от вертолета. Они мыслят своими привычными категориями, полностью соответствующими этому времени. Проходя мимо каждого сидевшего в