Можно представить себе, какой шум и гам царили в салоне несравненной Летиции!

«Профессор зааплодировал на гитаре, шутовски дергая струны, синьора стала выводить трели, собачка залаяла, маркиз и я стали бешено хлопать в ладоши, а синьора Франческа встала и раскланялась с признательностью.

— Это, право, недурная комедия…»

Новелла «Луккские воды» наглядно показывает нам, какую роль играла гитара в светском и полу светском обществе Италии в XIX веке.

Генрих Гейне прославился целым рядом колоритных романтических произведений, мастерски передающих реалии и дух самых разных эпох.

Возьмем, к примеру, балладу «Мавританский царь». Испанцы постепенно вытесняют арабов с Пиренейского полуострова, и тем приходится с болью в сердце покидать обжитые места. «От испанцев в Альпухару / Мавританский царь уходит. / Юный вождь, он, грустный, бледный, / Возглавляет отступленье… / Ни цимбал, ни барабанов, / Ни хвалебных песнопений, / Лишь бубенчики на мулах / В тишине надрывно плачут».

Мать упрекает повелителя-сына за то, что тот смирился с поражением. За него вступается первая любимая наложница: «О, не только триумфатор, / Вождь, увенчанный победой, / Баловень слепой богини, / Но и кровный сын злосчастья, / Смелый воин, побежденный / Лишь судьбой несправедливой, / Будет в памяти потомков / Как герой вовеки славен».

Завершается стихотворение пророчески: «А слова его подруги / Время вскоре подтвердило: / Юный царь прославлен в песне, / И не смолкнет песня славы / До тех пор, покуда струны / Не порвутся до последней / На последней из гитар, / Что звенят в Андалусии».

Гитара умеет передавать любое из чувств, в том числе и героику. В этом ее обаяние и универсальность.

Генрих Гейне немало произведений посвятил Испании, стране, которую любил всем сердцем. Его «Испанские Атриды» — яркая стихотворная новелла, где некий дон Диего Альбукерке, словоохотливый идальго, рассказывает о короле доне Педро, которого прозвали Жестоким. Этот монарх умертвил брата, что породило множество толков. «Я спросил, за что дон Педро / Обезглавил дон Фредрего, / Своего родного брата. / И вздохнул мой собеседник. / «Ах, сеньор, не верьте вракам / Завсегдатаев трактирных, / Бредням праздных гитаристов, / Песням уличных певцов. / И не верьте бабьим сказкам / О любви меж дон Фредрего / И прекрасной королевой / Доньей Бланкой де Бурбон. / Только мстительная зависть, / Но не ревность венценосца / Погубила дон Фредрего, / Командора Калатравы».

Поэт в данном фрагменте отмечает одну из особенностей испанского фольклора: те или иные драматические события порождают волну слухов, которые со временем преобразуются в народные песни и предания, и гитаристы с удовольствием использовали их во время своих выступлений.

Иегуда Бен Галеви, герой одноименного стихотворного произведения Генриха Гейне, — еврейский юноша родом из средневекового Толедо в Кастилии, ставший знаменитым. «Да, он дивным был поэтом, / Был звездой своей эпохи, / Солнцем своего народа — / И огромным, чудотворным, / Огненным столпом искусства».

Повествуя о многих мытарствах Иегуды, Гейне рассказывает о том, как тот оказался в татарском плену. «Вдруг, охвачен страшной скорбью, / Песню он запел; и пел он / Так прекрасно, так печально, / Что случайно шедший мимо / Хан татарский был растроган / И вернул рабу свободу, / Много дал ему подарков: / Лисью шубу и большую / Сарацинскую гитару, / Выдал денег на дорогу».

Это еще одно доказательство старой истины: искусство смягчает дикие нравы, облагораживает души, гитара в руках хорошего музыканта может творить чудеса!

Сатира Генриха Гейне «Король Длинноухий I» рассказывает об осле, ставшем королем. В числе множества несуразностей, которые позволяет себе новый монарх, — его меломания. Вот как его ослиное величество говорит о себе: «Я сам немного занят музыкой, / Как некогда прусский Фридрих Великий. / Играл он на флейте, я на гитаре, / И много прекрасных, когда я в ударе / И с чувством струны свои шевелю, / Тянутся к своему королю». И чуть ниже: «Я не исчезну без следа, / Я буду в анналах Клио всегда, / И скажет богиня эта благая, / Что львиное сердце носил всегда я / В груди своей, что управлял / Я мудро и на гитаре играл».

Трудно себе представить, какую музыку можно извлечь с помощью копыт. Похоже, что этот венценосный гитарист был бы неплохим кандидатом в крыловский ансамбль. Помните: «Проказница Мартышка, / Осел, / Козел / Да косолапый Мишка / Затеяли сыграть Квартет»?

Вызывают интерес сцены из жизни Саламанки, изображенные Генрихом Гейне. «Вот сосед мой дон Энрикец, / Саламанкских дам губитель. / Только стенка отделяет / От меня его обитель. / Днем гуляет он, красоток / Обжигая гордым взглядом. / Вьется ус, бряцают шпоры, / И бегут собаки рядом. / Но в прохладный час вечерний / Он сидит, мечтая, дома, / И в руках его гитара, / И в груди его истома. / И как хватит он по струнам, / Как задаст им, бедным, жару! / Чтоб тебе холеру в брюхо / За твой голос и гитару!» (Из цикла «Опять на родину»)

Хлестко, иронично высказался великий немец, да и переводчик, Вильгельм Левик, не оплошал: его текст, с точки зрения эмоций, безукоризненно передает своеобразную лексику оригинала.

Увы, проклятия адресованы не только дону Энрикецу и заодно ни в чем не повинной гитаре! Уж она-то, наша любимица, никак не грешна в том, что попала в руки неумелого исполнителя.

АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН

Пушкин, Александр Сергеевич (1799–1837) — великий русский поэт. В юношеских стихах — поэт лицейского братства, «поклонник дружеской свободы, веселья, граций и ума», в ранних поэмах — певец ярких и вольных страстей («Руслан и Людмила», 1820, романтические «южные» поэмы «Кавказский пленник», 1820–1821, «Бахчисарайский фонтан», 1821–1823, и другие). Эстетическое освоение контекстов русской жизни (интеллектуального, социальноисторического, бытового) соединялось у Пушкина с живым восприятием разнородных европейских влияний, даром проникновения в другие культуры и эпохи. Многообразие

разработанных жанров и стилей («неукрашенная» проза «Повестей Белкина», 1830, повесть «Пиковая дама», 1833, и другие произведения, предвосхитившие развитие реалистического письма), легкость, изящество и точность стиха, рельефность и сила характеров (в крупных формах), «просвещенный гуманизм», универсальность поэтического мышления и самой личности Пушкина предопределили его первостепенное значение в отечественной словесности. Пушкин поднял ее на уровень мировой. Роман в стихах «Евгений Онегин» (1823–1831) воссоздает образ жизни и духовный состав «типического», преодолевающего байронизм героя и эволюцию близкого ему автора, уклад столичного и провинциального дворянства. В романе и во многих других сочинениях Пушкин обращается к проблемам индивидуализма,