— Алиска, — сказал Пашка, — ты взяла счетчик радиации?

— Нет, я не думала…

— Типичное урановое свечение, — сказал Пашка. То ли он где-то об этом читал в фантастическом романе, то ли полагал, что радиация должна быть светящейся, но сказал он это так уверенно, что Алиса невольно сделала шаг назад.

Но потом заметила, что светится не вся стена, а точки на ней, словно зеленые звездочки. Вот одна звездочка оторвалась от стены, перелетела на другое место…

— Алиса, стой! — закричал Пашка. — Ты с ума сошла!

Но Алиса уверенно подошла к стене. Так она и думала — вся стена была усеяна светлячками.

Они переползли на подставленный Алисой палец, и Алиса показала светящийся палец своему другу. Тот, конечно, сообразил, что видит насекомых, но не сдался.

— Может, они тоже радиоактивные, — сказал он. — Ты поосторожнее.

Алиса огляделась — полость была столь огромна, что ни потолка, ни дальнего ее конца не было видно. Алиса прислушалась. Неподалеку журчала вода.

Туда они и направились.

Под ногами пружинил белый мох, идти было легко, как по ковру. Вскоре они увидели подземную речку, которая бежала по камням. В воде мелькали тонкие прозрачные рыбки.

— Жалко, что папы нет, — сказала Алиса. — Он бы страшно обрадовался. Такое открытие!

— Ничего страшного, — сказал Пашка, — считай, что это открытие сделали мы с тобой. Интересно, хватит его на Нобелевскую премию?

— Пашка, зачем тебе Нобелевская премия?

— Мне бы очень хотелось стать самым молодым ее лауреатом. Тогда меня внесли бы в Книгу рекордов Гиннесса.

— Ну и логика! — удивилась Алиса.

— Какая есть. Представляешь, я прихожу в школу, а все спрашивают: что это за медаль у тебя, Гераскин? А я молчу. Учитель физики спрашивает: что за медаль? А я говорю: можете меня сегодня не спрашивать, я так устал, всю церемонию награждения на ногах простоял.

Порой с Пашкой трудно: непонятно, где кончаются его шуточки и начинаются его глупости.

Они пошли вниз по реке. Светлячки, которых они видели на стене, резвились во мху, и оттого было радостно, как на карнавале.

— Мы сюда будем экскурсии возить, — сказал Пашка.

— Не спеши, мы еще не знаем, кто такой Четырехглазый. Может, он не захочет, чтобы сюда ездили экскурсии.

Пашка замер.

— Прислушайся.

Издалека доносилось постукивание — словно несколько молоточков выбивали дробь.

— В случае чего, — напомнила Алиса, — включай фонарь — он ослепит любого местного жителя.

— Знаю.

Речка повернула, огибая высокий холм. За ним обнаружилась большая впадина, в которой горели фонарики, наполненные светлячками. При свете их были видны маленькие существа, которые откалывали молотками куски породы.

— Шахтеры, — сказал Пашка.

При звуке его голоса работа тут же остановилась.

Шахтеры замерли, испугались.

Алиса смогла их разглядеть. Некоторые из них были в красных или синих колпаках, большинство бородатые, ростом каждый не больше ботинка.

— Это же гномы! — сказала Алиса. — Самые настоящие гномы. У нас один живет в Заповеднике сказок, я с ним знакома. Только все думают, что они все вымерли.

— Это кто вымер? — строго спросил гном с самой длинной белой бородой. — Это мы вымерли?

— Я не говорю, что вы вымерли, — сказала Алиса. — Только так считает наука.

— Значит, ваша наука никуда не годится.

— Разумеется, никуда не годится, я тоже так считаю, — предательски заявил Пашка. — Я лично всегда был убежден, что вы не вымерли.

— И на том спасибо, — сказал самый старый гном.

— Скажите, пожалуйста, — спросила Алиса, — а вы давно здесь живете?

— Мы всегда здесь живем, — сказал гном. — С тех пор как люди вытеснили нас с Земли. Развели машины, автомобили, поезда, раскопали все горы — куда деваться честному гному? Пришлось уйти сюда.

— Но мы не жалуемся, — сказал второй гном. — Мы очень довольны.

— Мы счастливы! — сказал третий.

И что-то в их голосах Алисе не понравилось. Люди редко кричат о том, что они счастливы. Если они кричат, значит, не очень счастливы.

— А вы откуда? — спросил первый гном.

— Мы сверху, с Земли.

— И зачем к нам приехали?

— Мы ищем одного человека, — сказала Алиса. — Он потерялся много лет назад. Паша, покажи фотографию Гарольда Ивановича.

Пашка достал фотографию и протянул старому гному.

Фотография была размером с гнома, и Пашке пришлось поставить ее на землю.

Старый гном посмотрел на лицо Гарольда Ивановича, которое было чуть поменьше его самого, ахнул и упал в обморок. Среди гномов началась паника. Некоторые кидали свои лопаты и кирки, пытались зарыться в породу, другие с криками убежали.

Пашка поймал на бегу одного из гномов, взял его осторожно двумя пальцами и приподнял. Гном зажмурился.

— Простите, — вежливо сказал Пашка. — Вы, кажется, испугались?

Гном кивнул.

— И чего же вы испугались?

— Мы ничего плохого не сделали, — пискнул гном. — Мы выполняем нормы. За что нас так пугать?

— Честное слово, — сказал Пашка, — мы не хотели вас пугать. Мы хотели только узнать. И если вы недовольны, мы уйдем и оставим вас в покое.

С этими словами Пашка осторожно поставил гнома на камень.

— Мы так далеко ехали, — сказала Алиса, — а вы не хотите с нами разговаривать.

— Мы знаем, — послышался голос из-за каменной глыбы, где скрывались несколько гномов. — Вы нас нарочно испытываете. Вас прислал господин Четырехглазый.

— Нас никто не присылал, — сказала Алиса. — Но если вы скажете нам, как пройти к этому господину, мы тут же уйдем.

Гномы осмелели, некоторые стали выходить из укрытий. Старый гном пришел в себя и сказал:

— Уберите портрет. Умоляю. У меня слабые нервы.

Пашка послушно спрятал фотографию в карман.

— Куда же нам идти?

Гномы как по команде показали вниз по течению подземной реки.