руки опускаются вниз, пальцы касаются мои половые губы, затем клитор. Ртом Роберт снова находит мои губы. И начинает вытворять одинаковые движения языком и пальцами. Круговые. А затем вверх-вниз, снова круговые. Он сводит меня с ума. Я не сдерживаю громкие стоны. Он просовывает два пальца в мое лоно, и я кричу громкое «дааа», отрываясь от его губ. Он шепчет на ухо:

— Ну вот теперь ты готова, вставай так, как я велел.

Я слушаюсь. Теперь я не боюсь, меня подчиняет желание, теперь мне даже этого хочется. В любом положении.

Когда я становлюсь на четвереньки, Роберт проводит рукой по моей спине и шлёпает по попе. А затем резко входит в меня. Так быстро и легко, я снова бесстыдно мокрая. На этот раз мне совсем не больно. Он вдалбливается в меня до упора быстрыми движениями. Трудно неподвижно стоять в такой позе, руки трясутся. Утыкаюсь головой в подушку и гашу в ней громкие крики. Но я как будто подползаю к вершине и откатываюсь назад… Хорошо, но не на пределе возможного. Роберт наклоняется и поднимает меня. Теперь я на нем почти в вертикальном положении. Он ласкает мою грудь. Затем опускает одну руку и одним пальцем дотрагивается до клитора. И при этом его движения становятся еще жёстче. Через несколько секунд я кончаю с громким криком. От оргазма у меня немеют ноги и сводит судорогой все тело. Ещё через несколько секунд я понимаю, что это был не только мой крик, но и его, потому что мы с ним кончили одновременно. Он больше не двигается. Чувствую, как из меня вытекает его жидкость.

Мы как будто оба застываем в этом положении. Не можем пошевелиться. Спиной я чувствую, как часто он дышит. Он все ещё обнимает руками меня за грудь.

Но зря я думаю, что на этом наша встреча заканчивается. Нет. Через пять минут он кладёт меня на спину, поднимает мне одну ногу и берет меня сбоку.

Затем он поднимает меня как пушинку и несёт на стол.

Кладёт мои ноги себе на плечи. Вставляет в меня твёрдый ствол. Руки свободны. Мне хочется к нему прикоснуться. Но я его не трогаю, инстинктивно понимаю, что ему это не нравится.

Я вся мокрая от желания и от таких нагрузок. Такие резкие и быстрые движения. Стол трясётся, мне кажется, мы сейчас упадём. Даже повязка в какой-то момент сползает с моего лица.

Я жадно смотрю на него, его челюсти сжаты, он зажмуривается от удовольствия. Смотрю, как он, такой мощный и сильный мужчина, входит в меня, чувствую, как ко мне начинают подступать новые волны оргазма. Когда я начинаю стонать сильнее, он смотрит на меня и видит, что я тоже на него смотрю. В эту минуту он кончает. И мне кажется, что это лучшее зрелище — видеть, как его глаза закатываются, как он морщится от избытка приятных ощущений.

— Бл*дь, — заканчивает он и перестаёт во мне двигаться.

Мы громко дышим и смотрит друг на друга. Он берет меня на руки и относит в постель. Ложится рядом со мной и мгновенно засыпает. Я понимаю — сегодня никуда уходить не собирается.

Я лежу и думаю. Заснуть не могу. Зачем вообще нужны эти повязки? Это же ещё больше удовольствия смотреть друг другу в глаза во время секса.

Не могу уснуть. Смотрю на него тайком.

Как я сегодня много нового узнала.

Например, что сексом можно, оказывается, заниматься всю ночь напролёт.

А ещё… Что оргазм можно испытать несколько раз подряд.

Отворачиваюсь от него на бок и пытаюсь уснуть. Я боюсь, что он меня погубит. Он уже меня убивает своей неудержимой похотью.

Глава 15

Алиса

Я проснулась рано утром, при первых лучах солнца, повернулась к нему на бок. Думала почему-то, что его там не окажется: что ушёл давно. Но Роберт спал рядом.

Уткнувшись в подушку, на животе, голова в противоположную от меня сторону.

Кажется, что не дышит, так крепко спит. Я приподнимаюсь на подушке. Хочется потрогать его кожу. Почему он не разрешает? Это очень странно. Всем нравятся прикосновения. Даже самым злым собакам нравятся, когда их гладят.

Я поняла, что Роберту не нравится, когда к нему прикасаются, потому что вчера каждый раз, когда я к нему случайно прикасалась, он убирал мои руки.

Сейчас, присмотревшись, я замечаю на его спине едва заметные белые полоски. Даже тру глаза: может, кажется. Но нет, у него на спине шрамы. Не сильные и не уродливые. Почти незаметные. Но отчего они могли появиться? Может, в этом кроется причина того, что он не любит прикосновений?

Роберт шевелится, и я мгновенно опускаюсь на подушку, притворяюсь, что сплю.

Он поворачивается в мою сторону. Мне кажется, что он смотрит на меня. Роберт встаёт. Слышу звук в душе, затем, как он одевается.

И открываю глаза лишь тогда, когда слышу, как захлопывается дверь номера.

Роберт

Она сказала, что я был с ней нежным. Ничего нелепее в жизни не слышал. Я не знаю, что такое нежность и знать не хочу. Хотя у меня сохранилось несколько воспоминаний из детства, связанных с этим словом. Как однажды мать осмелилась и обняла меня, а отец на неё потом долго кричал, что его сыну не нужны эти «бабские нежности».

Да, не нужны. И всегда так было. А теперь эта девчонка требует от меня нежности, по-другому она не хочет. Я сам не знаю, почему иду на поводу ее желаний. Откуда это влияние на меня?

Просто не смог по-другому, снова захотел почувствовать вкус ее поцелуя. Закончилось все так, как я привык, но это я имею в виду только позы, а вот оргазм снова другой. Как же хорошо без презерватива прямо в неё… Возможно, все дело в этом.

Под конец нашей бурной ночи у нее спала повязка с глаз. Я понял, что мне это даже нравится: когда она смотрит на меня.

Алиса сама не знает, но она смирит на меня с повиновением, как будто на все готова ради меня, лишь бы я продолжал делать ей хорошо.

Мне начинает казаться, что Алиса создана только для меня, и я могу делать с ней все, что захочу.

Через 3 месяца

Роберт

Мы уже встречаемся с ней несколько месяцев. Я думал, что за такой срок остыну и приду в себя. Но я по-прежнему хочу ее. Эта тяга становится все более сильной. Сижу на работе и