— А он в первый же день матёрого мертвяка метлой забил насмерть, представляешь? Обычной дворнической метлой! А там не бегун какой-то был, а вроде как лотерейщик или даже топтун. Не помню точно.

— А тебя Слоном назвали из-за того что весишь пару тонн? — предположил хмурый Гном, прогоняя в голове сотни приходящих на ум имён для товарища. Нужно ведь не обидеть и чтобы подходило как-то. Ему с этим именем тут жить ещё предстоит, а сменить, скорее всего будет нельзя. Кто его знает?

— Не, — гоготнул Слон, — я когда сюда попал в душе был — в чем мать родила, сам понимаешь. В общем, пока туда-сюда, спас меня женский отряд трейдеров. Вот и крестили по самому яркому внешнему признаку.

Закончив рассказ, Слон рассмеялся и хлопнув озадаченного Гнома по плечу, вышел из кабинета, оставив того наедине со своими мыслями и парой-тройкой человек.

— Маршал, — чтобы услышала девушка мельтешащая возле тяжелораненых солдат, сказал Гном, — звать его будут Маршал.

— Твое право, — устало улыбнулась девушка, поднимаясь, — хочешь его навестить?

Вопрос был риторический, поэтому как только он вскочил с кресла, указала на открытую дверь и лестницу на первый этаж что находилась за ней…

— Тебе теперь только в метро идти работать, Маршал, — покачав головой, сказал Гном нависая над тем, что осталось от его товарища. Не так уж и мало осталось, на самом деле, просто жутко было видеть некогда бодрого, веселого и боевого мужика в таком состоянии. Левая нога его теперь обрывалась в области колена, от плеча с той же стороны оторвали солидный кусок, на груди виднелись прорехи в мышечной массе оголяя белые ребра, на правой ноге отсутствовала ступня, а на руке не хватало нескольких пальцев. Все это безобразие, разумеется, было надёжно спрятано под толстым слоем бинтов.

— Это почему ещё? — кажется, искренне удивился бывший моряк, приподнимаясь на локте.

— Ну, а куда ещё идти ветерану без конечностей в наше время? — хрюкнул Гном, — в нашей стране об инвалидах не заботятся. Так что сам понимаешь — придется тебе тренировать гланды и на всю округу под гитару горланить «комбата».

Удивительно, но Маршал не то что не обиделся, он заржал так, будто услышал самую смешную шутку в своей жизни. Правда уже через пару секунд схватился за разодранную грудь и повалился на застеленный пол. Скривился от боли, но снова хохотнул.

— Я конечно знал что ты урод моральный, но чтобы на столько, — в шутку обречённо покачал головой он, — а что за имя идиотское — Маршал?

— Я долго думал, честно, — покаялся Гном, — но по внешним данным тебя только Казахом можно было назвать — и как бы ты жил с такой кличкой всю оставшуюся жизнь? Вот и решил окрестить по военному званию.

— У меня не такое было звание, — усмехнулся Маршал, — но тебе, гражданскому, откуда знать, верно?

— Верно, — подтвердил он, — и что дальше? Какие планы на жизнь?

— Мне конечно не верится, но медсестра сказал что конечности отрастут через месяц при должном уходе и обильном питании. Прикинь? Я не верю конечно, но было бы здорово.

— Если сказали что отрастут — значит отрастут, — уверенно заявил Гном, — питание я тебе обеспечю, можешь не сомневаться. После всего что ты для меня сделал, я твой вечный должник.

— Эй, не бухти — бородатый, — усмехнулся Маршал и постучал себя по обрубку ноги — здесь мы квиты.

Потрепавшись ещё немного, Гном оставил товарища в покое и вышел на улицу, чтобы как-то скоротать время. Снаружи было много людей — кто-то стоял в карауле с оружием на готове или патрулировал свой участок, а некоторые копошились в телах убитых монстров просеивая их останки через мелкое сито. Фигурально выражаясь, конечно же.

Гном подошёл к одному из бригады «сборщиков» (так называли тех, кто собирал трофеи из убитых тварей) — щуплому мужичку лет сорока на вид и в ходе его грязной работы задал несколько вопросов. Удивительно, но сборщик легко согласился на них ответить. Ни то рутина одолела, ни то от природы любил языком почесать.

Как выяснилось, то, из-за чего корабль так сильно накренился на левый борт, было существом — «заражённым» как выразился Кусака (так звали сборщика), да не простым, а «морским матёрым элитником» или проще говоря левиафаном. Вообще, всех мутантов и зомби, здесь принято было называть заражёнными, а они — простые люди, именовались иммунными в силу врождённого иммунитета к местной заразе, которая и превращала людей и животных в вечно голодных чудовищ. Вдаваться в подробности ещё и в этом вопросе Гном не стал до поры до времени, но принял информацию к сведению.

Так вот — та зверюга, что наделала дыр в обшивке корабля, а потом выскочила на берег в поисках еды, мутировала скорее всего из касатки нежели из какого-то другого водного или земноводного млекопитающего. Встретить такую гадину считалось большой редкостью, а уйти от нее живым в открытых водах — было чем-то сродни выигрышу в государственную лотерею. Убить же одного из таких левиафанов не удавалось по слухам ещё никому, просто потому, что для этого пришлось бы устроить небольшой ядерный взрыв в открытом море. Это возможно было устроить, только вот зачем? Собрать добычу после взрыва не получится — все будет уничтожено или разлетится на километры вокруг, а потом утонет. А для чего еще, если не ради добычи, стоит устраивать все те пляски с бубном что требуются для его убийства?

Конечно, можно будет нырнуть если там не глубоко, но всплыть получится уже вряд ли — море не суша, в нем зачистки устраивать некому и заражённые развиваются слишком быстро. Но и друг друга жрут без остановки, так что элита встречается крайне редко. Ещё Кусака сказал, что если бы это оказался не полностью морской элитник, а хотя бы земноводный, им бы всем пришел конец.

Эти твари были слишком сильны, слишком живучи и чрезвычайно умны. Они не шли тупо напролом как зараженные прочих стадий — элита хитра и сообразительна. Они могут устраивать засады, выжидать если нужно, не шли на поводу у голода как низшие зараженные, готовы преследовать жертву очень долгое время и скрываться если не видели нужды в немедленной атаке. Обычная наземная элита нападая на колонны транспорта, не просто убивала и жрала людей, она так же