Пусть чужаки найдут убежище в другом месте. Здесь они не будут в безопасности.

Пока Тесс ходила в кабинет Саймона за ключами от квартир, Джон отвёл Саймона в сторону.

— Я тоже могу остаться, — сказал он. — Хорошо, что Ястребы остались, но Волк, охраняющий дверь, будет лучше.

— Хорошо. Возьми развозные сани и отправляйся в «Мясо и Зелень». Приготовь достаточно еды для всех на сегодня, — когда задняя дверь открылась, Саймон добавил: — И возьми с собой Лорна.

Уладив всё, он взбежал по лестнице и оказался в дверях своего кабинета как раз в тот момент, когда Тесс уходила.

— Через несколько минут я уезжаю на КНК, — сказал он. — Хочешь, я тебя подвезу?

Её каштановые волосы то завивались в штопор, то расслаблялись, признак нерешительности. Наконец она покачала головой.

— Я собираюсь присмотреть за этой частью Двора.

— Я не хочу, чтобы мы были все врозь.

Он сомневался, что она охотно разделит комнату с кем-то на ночь, и даже притом, что они были в поле зрения, комнаты над офисом Связного казались слишком далёкими от компании или помощи. Он не хотел, чтобы кто-то из его людей был изолирован.

— Со мной всё будет в порядке, — ответила она. — У меня в магазине есть сменная одежда. Я планировала взять пару книг из библиотеки и побаловать себя праздником чтения в снежный день, но вместо этого я просто вытащу пару книг с полок «ВИЧ». Я даже могу испечь печенье и присоединиться к девочкам, посмотреть кино.

Всё это звучало нормально и разумно, вот почему он ей не поверил. Это была Тесс, а её редко интересовали нормальные и разумные вещи.

— Хорошо, — сказал Саймон. — Я могу…

— Перестань говорить, как нянька стаи, пытающаяся удержать щенков в одном месте. Иди домой и постарайся не дать своему безмозглому Волчонку резвиться на улице в метель.

Когда она так выражалась…

— Я провожу людей в квартиры, — сказал он, его шерсть слегка приподнялась из-за того, что его назвали нянькой стаи.

Он протянул ей руку. Она бросила в открытую ладонь связку ключей.

Когда он спустился вниз, Хизер и Рути уже возвращались из магазина.

— Наконец-то я дозвонилась до Карла, — сказала Рути, улыбаясь всем присутствующим. — Он ценит, что вы позволили мне остаться здесь.

Саймон не мог придумать подходящего ответа, поэтому он повёл свою стайку болтливых людей в служебные квартиры. Он открыл несколько магазинов в Дворе, чтобы более внимательно изучать людей, наблюдать за ними так же, как Эллиот наблюдал за теми, кто сидел в городском правительстве. Забота о некоторых из них делала всё это таким… личным. Люди и терра индигене не должны были быть друзьями. Такого не планировалось.

Но почему-то казалось, что именно так и вышло.

Мег хотела насладиться своей первой поездкой на санках с пони, но поднялся ветер, который гнал снег и мешал наслаждаться чем-либо, кроме перспективы достижения тёплого, сухого места. Поэтому она забралась на заднее сиденье санок вместе с Натаном, а Шутник сидел на сиденье, такой закутанный, что она едва узнала его. Единственным из них, кто, казалось, наслаждался жизнью, был Смерч, чьи упряжные колокольчики звенели и неуклюжие лошадиные ноги поднимали снег вокруг него, когда он бежал по дороге.

«Возможно, он убирает с дороги достаточно снега, чтобы кто-нибудь мог проехать на КНК всю дорогу до Зелёного Комплекса», — подумала Мег. — «Если только этот кто-то не будет ждать слишком долго».

Будет ли это иметь значение? Как это может изменить ситуацию? Она чувствовала раздражение, зуд, с тех пор как пошёл снег, сводя Натана с ума, потому что он чувствовал её настроение, но не понимал его источник. Резкое и зудящее, но настоящее покалывание под кожей не началось, пока она не увидела Саймона.

— Мы на месте, — сказал Шутник, поворачиваясь на сиденье.

Натан соскочил с санок и подождал, пока она возьмёт сумки с едой, которую купила во время полуденного перерыва. Он шёл впереди неё, оставляя след, за что она была ему благодарна. Она уже не была так благодарна, когда он остановился у её лестницы, принял странную и тревожную форму получеловека — полуволка, схватил одну из её сумок и побежал вверх по лестнице.

Лестница была погребена под снегом, и ей было бы трудно тащить обе сумки, потому что она не видела, куда поставить ноги, и он пытался помочь. Тем не менее, она избегала смотреть прямо на него и на те части тела, которые не были должным образом покрыты мехом, в то время как она открыла входную дверь, стряхнула снег, как могла, и вошла внутрь.

Засунув сумку для переноски в её руку, он тут же перевоплотился обратно на чистого Волка.

— Хочешь войти? — спросила она.

Вместо ответа он выбрал место на решётчатой стороне её крыльца, где у него была хоть какая-то защита от снега и ветра — и где любой, кто поднимется по лестнице, не увидит его раньше, чем он увидит их.

Он лёг и одарил её взглядом «идиотка, ты не собираешься закрыть дверь?» Поэтому она закрыла дверь, сбросила мокрую зимнюю одежду и повесила её в ванной, чтобы она просохла.

Она поставила еду в холодильник и в шкафчики и подумала, догадается ли кто-нибудь проверить съестное, прежде чем оно испортится.

Пророчества и видения не действовали одинаково во внешнем мире и как они были в резервации. Её собственный опыт, её собственные воспоминания обеспечивали контекст. Вот почему, когда она увидела Саймона, стоящего в дверном проёме служебной комнаты, она погрузилась в то странное видение, которое не требовало пореза.

Мех. И зубы. И жуткий холод. Затем вспыхнули воспоминания картинок из видений, которые она видела в Дворе. Буря. Мужчины, одетые в чёрное. Звук, похожий на шум моторов и шершней. Внутренняя дорога рядом с домом Эребуса Сангвинатти. Сэм, завывающий от ужаса. Белая комната с узкой кроватью. И Саймон Вулфгард.

Она перекладывала картинки и так, и эдак, как кусочки головоломки, меняя последовательность и ища подсказки. Она могла бы спасти Сэма. Если она проследит за одной последовательностью образов, то смогла бы сделать это. А что после? Она не