И по телевизору этого не покажут, как не показывали в прошлые годы.

Disclaimer: по существу предъявляемых Лужкову и его банде обвинений у меня нет ни малейших возражений.

[22.11.2010. Сноб]

В 1886 году знаменитый русский естествоиспытатель, приват-доцент Петербургского университета Николай Введенский защитил докторскую диссертацию “О соотношении между раздражением и возбуждением при тетанусе”, удостоившись за неё, помимо учёной степени, большой золотой медали от Академии наук. Работа эта нисколько не приблизила медицинскую науку к победе над тетанусом (он же, выражаясь простым русским языком, столбняк), но в ней было сформулировано знаменитое учение Введенского о пессимуме, поныне изучаемое студентами-медиками в курсе физиологии нервной системы.

В ходе своих экспериментов, раздражая мышечную ткань электричеством, приват-доцент Введенский обнаружил, что до определённого уровня увеличение силы (или частоты) индукционного тока приводит к усилению ответной реакции мышцы. Но рано или поздно будет достигнут некий порог раздражения, при котором мышца откажется дальше сокращаться в ответ на удары тока. Наоборот, она расслабится и перестанет реагировать на внешний раздражитель. Но не потому, что высокой интенсивностью ударов мышечная или нервная ткань была разрушена. Достаточно дать испытуемым волокнам передышку, а затем снизить силу (или частоту) подаваемого тока, чтобы заново вызвать ответные сокращения прежней амплитуды. И вновь, повышая интенсивность раздражителя, доберёмся до той отметки, при которой мышца откажется на него реагировать. Этот пороговый уровень раздражения Введенский назвал “пессимумом”.

Очевидно, что защитная реакция, состоящая в потере восприимчивости к внешнему раздражителю по мере его усиления, отмечается не только на примитивном уровне волокон, для которых Введенский её описал. Для высшей нервной деятельности свойственны такие же механизмы блокировки чрезмерных внешних раздражителей. Взять хоть наружную рекламу в современном мегаполисе. Ежедневно она долбит нам мозг сотнями сообщений, призванными привлечь к себе внимание, внедриться в сознание, к чему-то побудить. Но часто ли мы реагируем на эти бесконечные, повторяющиеся раздражители? Как правило, у горожанина с нормальной психикой глаз давно “замылен” и безучастно скользит по всем этим поверхностям, не фиксируясь на них. При этом довольно очевидно, что любой из нас, натолкнувшись на такой же рекламный билборд в тропических джунглях, и заметит его, и рассмотрит, и прочтёт. Потому что со зрением у нас всё в порядке. Защитная реакция связана не со слепотой, а с отказом мозга воспринимать и “переваривать” запредельное количество одинаковых, повторяющихся сигналов.

Осмелюсь утверждать, что явление, описанное в диссертации Введенского, можно наблюдать и за рамками отдельной человеческой психики – в масштабах человеческих групп и целого социума. Реакция общества в целом на внешние раздражители (такие, как сообщения интернета и СМИ) способна притупляться и ослабевать, вплоть до полной апатии, при любом “зашкаливании” однотипных сигналов на протяжении ограниченного периода времени.

История с покушением на убийство журналиста Олега Кашина, казалось бы, серьёзно взбудоражила российские элиты и получила широкий общественный резонанс[168]. Но достаточно обратиться к “Пульсу блогосферы” “Яндекса”, чтобы увидеть, как стремительно, буквально за 10 суток, обсуждение темы сошло на нет – при полном отсутствии каких-либо успехов в расследовании этого отвратительного преступления. Общество вскоре устало переживать и интересоваться этой темой. И не потому, что сверху спустили какую-нибудь команду “не акцентировать внимание”: в блогосфере подобные директивы бессильны. Просто у нас очень низкий порог пессимума, мы быстро устаём реагировать на знакомый раздражитель. Особенно убедившись, что наша реакция никому на свете не нужна и ничего не меняет.

Документальное расследование Алексея Навального “Как пилят в Транснефти”, собравшее рекордные для ЖЖ 10 тысяч читательских комментариев за неделю, уткнулось в пессимум того быстрей – за пару дней. В первые сутки после публикации с данными о хищении десятков миллиардов рублей при строительстве трубопровода ВСТО ознакомились 350 тысяч человек; информация перепечатывалась, копировалась, обсуждалась, изготавливались листовки, писались жалобы… Назавтра акции “Транснефти” резко выросли, а Путин поздравил строителей трубопровода с успешным завершением первой очереди. Счётная палата сделала пару позорных заявлений, не опровергнув своих же собственных документов, но и не согласившись с приводимыми в них цифрами, – и всё, пессимум достигнут. Тему коррупции и казнокрадства в госкомпаниях можно смело закрывать, покуда не отдохнут от неё наши легко утомляемые общественные волокна.

Вот и ответ на вопрос, как смеет власть в России столь открыто и цинично игнорировать общественное мнение по ключевым вопросам национальной повестки. Просто у власти нет на наш счёт иллюзий. Она прекрасно знает, как низок у нас порог пессимума по всем вопросам, которые мы хотим ей задать. И как скоро мы их сами же позабудем, не дождавшись обсуждения по существу. В этом смысле физиология российской власти – прямое продолжение физиологии нашей собственной общественной нервной системы. А как нам повысить порог своего пессимума – приват-доцент Введенский забыл объяснить.

[30.01.2011. ЖЖ]

Лет 20 тому назад мне казалось совершенно очевидным, что трупешник с Красной площади имело бы смысл убрать, КПСС – запретить, КГБ – разогнать, всем городам и улицам вернуть их исторические названия, и далее по списку. Идея суда над КПСС мне в то время очень импонировала.

Однако режим Ельцина пошёл, как известно, другим путём, ограничившись избирательной сменой вывесок. И время для всех этих радикальных преобразований было безвозвратно упущено. На обломках РСФСР построилась, как выразился недавно Медведев, молодая страна, ей всего 20 лет, – со своими заёбами и тараканами, но чем дальше, тем реже вспоминающая о своём коммунистическом прошлом. Не потому, что мы куда-то далеко от него ушли, а потому, что новый режим в полной мере исполнил все предсказания из “Москвы 2042” Владимира Войновича. И тем самым превыше всякого сомнения доказал: беда России была не в коммунистах. Беда – была и осталась – в рабской, холуйской ментальности, на которую ещё Лермонтов жаловался в известном стихотворении. Воинствующий атеизм сменили на показное православие, на месте бассейна отгрохали Храм, провозгласили Солженицына пророком в своём отечестве, партией власти вместо КПСС сделали “Единую Россию” – а на выходе получили в точности тот же самый номенклатурно-говнократический строй, при котором я родился и вырос. С некоторыми послаблениями в духе времени: можно зайти в интернет, можно уехать за границу, можно даже назвать Путина пидорасом – и не расстреляют. Но в остальном совок воссоздаётся чем дальше, тем ближе к оригиналу. Тот же гимн, тот же однопартийный строй, такое же дебильно-сервильное телевидение, та же сырьевая экономика и унылая антиамериканская риторика, тот же культ вездесущих и всеведущих спецслужб. Довольно очевидно, что Ленин в этой реставрации нисколько не виноват.