Радаманта сделала шаг вперед, забрала у Рауля лазер. Может, и впрямь забить фонарь ему в глотку, а потом переключиться обратно и понаблюдать за реакцией остальных? Но заметив краем глаза сжатую в кулак руку Энеи, Немез вспомнила, что у нее есть более важное дело.

Она переключилась на долю секунды, сняла с пояса мешок для образцов, снова трансформировалась в хромированную скульптуру, подошла к сидящей на корточках девчонке, левой рукой подставила мешок под подбородок Энеи, а правую превратила в длинное лезвие, немногим тупее натянутой поперек реки моноволоконной проволоки.

– Прощай… детка. – Немез усмехнулась. Она подслушала разговор, который вела между собой нелепая троица.

И занесла руку для удара.

– Что там, черт побери, происходит? – воскликнул капрал Ки. – Ни хрена не вижу.

– Тихо, – приказал де Сойя. Они сидели в креслах, прильнув к экранам мониторов.

– Немез стала… не знаю, металлической, что ли… – сказал Ки, прокручивая видеозапись. – А потом исчезла.

– На радаре ее нет, – произнес де Сойя, пробуя один за другим различные режимы сканирования. – В инфракрасном диапазоне тоже пусто… Хотя температура на поверхности поднялась градусов на десять. Приборы показывают усиление ионизации.

– Локальный шторм? – Ки недоуменно покачал головой и вдруг ткнул пальцем в экран. – А теперь что? Девочка лежит, а с тем парнем…

– Его зовут Рауль Эндимион, – проговорил де Сойя, пытаясь улучшить качество изображения. Несмотря на усилия компьютера зафиксировать картинку, изображение прыгало и расплывалось: этому способствовали увеличение температуры и атмосферные помехи. «Рафаил» находился в двухстах восьмидесяти километрах над гипотетическим уровнем моря, значительно ниже стандартной геостационарной орбиты. Компьютер непрерывно выражал беспокойство по поводу перегрева корпуса.

Капитан де Сойя увидел достаточно, а потому принял решение.

– Отключить бортовые системы, – приказал он. – Жизнеобеспечение на минимальном уровне. Убрать носовые экраны. Увеличить мощность реактора до ста пятнадцати процентов и приготовиться к переходу в тактический режим.

– Это небезопасно… – начал было компьютер.

– Отменить все ограничения и отключить динамики, – перебил де Сойя. – Код «дельта девять-девять-два-ноль». Подтвердить выполнение приказа.

На мониторах появились колонки цифр, заслонившие картинку с поверхности.

– Господи Боже, – прошептал Ки, глаза которого, казалось, вот-вот вылезут из орбит. – Господи Боже…

– Вот именно, – тоже шепотом отозвался де Сойя, наблюдая за тем, как уровень энергии бортовых систем, за исключением визуального контроля и тактического дисплея, опускается ниже красной линии.

И тут на поверхности загремели взрывы.

Серебристая фигура исчезла, сохранившись разве что перед мысленным взором. Я моргнул. В следующую секунду лазер исчез у меня из пальцев, внезапно стало жарко. Воздух рядом с Энеей неожиданно помутнел, мелькнуло нечто металлическое, с шестью руками и четырьмя ногами. Я вскочил и бросился к девочке, зная, что все равно не успею; как ни удивительно, я успел – оттолкнул Энею, и мы с ней покатились по траве.

Медпакет издал такой звук, словно кто-то провел пальцем по грифельной доске. Не обратить внимания было невозможно. Мы теряли А.Беттика. Прикрывая собой Энею, я пополз к андроиду. В этот миг в рощице у меня за спиной загремели взрывы.

Немез взмахнула рукой. Та должна была пройти сквозь хрящи и мышцы как нож сквозь масло, но натолкнулась на преграду. Удар оказался настолько сильным, что руку пронизала дрожь.

Радаманта посмотрела вниз. Ее руку стискивал десяток утыканных шипами пальцев. Другой десяток сжимал предплечье. Шрайк стоял рядом с замершей в неподвижности девочкой, его глаза сверкали алым.

Вмешательство Шрайка на какое-то мгновение выбило Немез из колеи, однако она ничуть не испугалась. Вырвала руку, отпрыгнула в сторону.

Все было как прежде: река застыла, Рауль Эндимион тянет руку, словно нажимая на невидимый спусковой крючок, андроид валяется на траве, индикаторы медпакета светятся, но не мерцают. Вот только Энею заслонила массивная металлическая фигура.

Немез усмехнулась. Так сосредоточилась на Энее, что не заметила этого олуха! Что ж, больше подобной ошибки она не допустит.

– Тебе нужна девчонка? – спросила Радаманта. – Тебя тоже послали прикончить ее? Тогда прошу… Но чур, голова моя!

Шрайк опустил руки, обошел вокруг девочки. Острые шипы на коленях чудом не воткнулись той в глаза. И вновь встал в той же позе, заслоняя Энею от Немез.

– А, так она тебе не нужна? Тогда пошел прочь!

Немез стала действовать со сверхзвуковой скоростью – метнулась влево, прыгнула вправо, нанесла удар. Если бы не искажение пространственно-временного континуума, раздался бы грохот, который сотряс бы все вокруг на десятки километров.

Шрайк отразил удар. Посыпались искры, в землю вонзилась молния. Шипы со свистом рассекли воздух в том месте, где долю секунды назад находилась Немез. Радаманта атаковала с тыла. Если бы удар достиг цели, девчонка осталась бы лежать бездыханной, с переломанным позвоночником.

Но Шрайк вновь подставил руку. Немез отшвырнуло к рощице. Она пролетела три десятка метров, ломая ветви. Шрайк устремился за ней.

Немез врезалась в камень, и тот на добрых пять сантиметров ушел в толщу скалы. Ощутив, что Шрайк переключился на медленный режим, Радаманта последовала его примеру. Деревья затрещали, вспыхнуло пламя. Противопехотные мины уловили движение и начали взрываться, причем взрыв породил цепную реакцию. Шрайка повлекло к Энее. Словно потянулись друг к другу две половинки древней урановой бомбы…

Из груди Шрайка торчал длинный изогнутый скальпель. Немез слышала все душещипательные истории о жертвах, которых этот осколок прошлого прижимал к груди, а затем развешивал на Древе Боли. Ни одна из историй не произвела на нее впечатления. Когда начали взрываться мины, силовое поле защитило Радаманту от взрывов и согнуло скальпель на груди Шрайка пополам. Металлический монстр разинул пасть и зарычал в ультразвуковом диапазоне. Немез ударила – и Шрайк, отлетев на полтора десятка метров, плюхнулся в реку.

Радаманта вновь повернулась к Энее. Рауль накрыл девочку своим телом. Как трогательно! Какая забота! Радаманта действовала настолько быстро, что в неподвижности замерли даже языки пламени, клубившегося в гуще разрывов.

Опережая ударную волну, Немез бросилась к девочке. Решено, она отрубит головы обоим. Голову девчонки отдаст хозяевам, а вторую сохранит на память.

До Энеи оставалось не больше метра, когда из облака пара, что собралось над руслом реки, вырвался Шрайк. Он атаковал слева, Немез промахнулась на считанные сантиметры и покатилась по земле, сдирая плодородный слой. Под тяжестью тел хрустели ветки. Наконец противники врезались в каменную стену. С панциря Шрайка сыпались искры. Огромные челюсти сомкнулись на горле Немез.