– Ты мне морали не читай! – вскипел вдруг Козак, ощерившись, а потом тише, сквозь зубы, добавил: – Тебя там не было, а что получилось – теперь не исправишь. Это мои люди погибли, а не твои, и мне еще их семьям что-то объяснять надо будет. Так что, давай, договоримся так – ты рассчитываешься с нами, и полюбовно разбегаемся в разные стороны!

– Рассчитываюсь?! – тоже взорвался Бурый. – Да ты вообще ох…ел!!! За что я буду с тобой рассчитываться?! Ты дело сделал?! Где мои деньги, за которыми ты ездил? Да это ты мне еще должен, понял! И верни то, что тебе Валерка в Новосибирске дал, у тебя не было там расходов!

– А кто мне расходы возместит за лобовое, которое какой-то придурок высадил, да еще Квача чуть не замочил? – Козак вроде как даже заскучал, задавая этот вопрос нарочито спокойным голосом. – А колесо простреленное кто оплатит? Оно тоже не копейку стоит, да и хорошо, что я успел его поменять до прибытия ментов, а то… Короче, Бурый, давай, не будем кипятиться, а разойдемся по-хорошему. Согласен, не выполнили мы твоего задания, но мы старались, видит Бог. Ребята, вон, жизни лишились. Так что, давай, договоримся: то, что Валерка мне передал – я у себя оставлю, и мы в расчете…

Бурый хотел послать Козака с его «давай, договоримся», но в этот момент у него в кармане запищал радиотелефон. Бурый раздраженно выхватил его, собираясь отключить, но, увидев высветившийся номер, поднес трубку к уху:

– Да, Котов, что тебе? Я сейчас очень занят.

– А я тебя надолго не задержу, – услышал он заплетающийся голос начальника золотодобычи.

– Ты что, пьяный? – Бурый поморщился. – Перезвони, когда протрезвеешь!

– Когда это еще будет! Так что ты трубочку не бросай, как бы хуже не было!

– Ты мне угрожаешь?! – Бурый оторопел.

– Пока нет, просто хочу с тобой поговорить, – ответил Котов, тщательно выговаривая слова.

– Ну, слушаю тебя, – устало произнес Бурый. – Только давай по-быстрому!

– У меня проблемы, Виктор!

– А у кого их нет? – с раздражением перебил его Бурый, не желая сейчас выслушивать о чужих бедах.

– А в моих проблемах виноват ты! – вдруг зло выпалил Котов.

– Здрастьте! Это с какой стати? – удивился тот.

– А с такой! Из-за того, что там твои архаровцы натворили… сам знаешь где, меня теперь снимают с работы. Меня: ветерана труда, орденоносца! Причем, дай Бог, чтобы просто сняли, а то ведь следствие еще идет…

– Ну и что ты от меня хочешь? Чтобы я тебя к себе на работу взял? – с усмешкой спросил Бурый. – Так мне молодые нужны, а тебе, извини, в тираж пора. Без своей должности ты мне неинтересен.

– Во-во, я так и думал! – со злостью прошипел Котов. – Все люди – суки, добра никогда не помнят! А мало я тебе помогал?! Теперь меня выкинут на пенсию, как жить буду?!

– Да ты из себя казанскую сироту-то не строй! – разозлился в свою очередь Бурый. – Ты только от меня одного столько поимел, что можешь припеваючи жить на шикарной вилле где-нибудь в Италии.

– Ну, на виллу у меня, может, и хватит, а вот, чтобы жить на ней припеваючи – капиталец нужен. Может, подсобишь будущему пенсионеру по старой дружбе, как говорится, на посошок?

– Да откуда? – усмехнулся Бурый. – У меня у самого сейчас крутой прогар везде…

– Ну, тогда смотри… – недобро сказал Котов. – Не хочешь подсобить, так и мне незачем тебя особо выгораживать…

– Где это ты меня выгораживать собрался? – насторожился Бурый.

– Ну как же… – изобразил удивление Котов. – Я ведь могу намекнуть кое-кому от кого та «комиссия» прилетала, да и первые трупы, похоже, из твоей же обоймы…

Бурый подобрался и вкрадчиво заметил:

– Если ты меня сдашь, так и сам же на соседние нары присядешь…

– А нар у тебя в этом деле не предвидится, – возразил с усмешкой Котов. – Вышачок… как пить дать, вышачок тебе припаяют. А за меня ты не беспокойся – я человек аккуратный, сдам тебя так, что ни одна сволочь не догадается, откуда ветер дует, даже ты…

– Ну, во-первых, вышачки у нас сейчас отменены, а во-вторых, если бы и приводились в исполнение, то это не такое быстрое дело, – сказал Бурый. – Так что времени у меня хватило бы подсуетиться, чтобы и ты «присел» со мной рядом… – потом, уже приняв решение, он сменил тон и посетовал, вроде как с укоризной: – Но что-то у нас с тобой, Котов, разговор нехороший получается. Мы с тобой старые знакомые и обижать друг друга нам не к лицу…

– Вот это правильно – и не обижай! – обрадовался Котов.

– Ну и сколько же ты хочешь? – устало спросил Бурый.

– Да всего ничего: один ма-а-аленький, зелененький лимончик… – ответил Котов и засмеялся: – Люблю недоспелые цитрусовые.

– От целого, да еще зеленого тебя может и пропоносить, – заметил Бурый, внутренне закипая.

– Ничего, у меня желудок крепкий, выдержит! – заржал Котов.

– А мне негде тебе целый лимон взять, – сказал Бурый. – Давай, хотя бы напополам его разрежем и сахарком присыпем.

– А что за сахарок будет? – заинтересованно спросил Котов.

– Моя тачка… Перекрасишь в белый цвет, чем тебе не рафинад?

– А сам на чем ездить будешь? Неудобно как-то без колес тебя оставлять, – сделал вид, что застеснялся Котов.

– Не боись, не обезножу, – успокоил его, усмехнувшись, Бурый. – Только подождать тебе придется, мне еще нужно твою половинку от чего-то отрезать…

– Даю тебе сутки, – быстро сказал Котов. – А потом – не обессудь!

– Суток мало! – попытался возразить Бурый.

– Сказал – сутки, значит – сутки, и не торгуйся, не на базаре, – оборвал его Котов. – Я тебе завтра позвоню в это же время, – и он отключился.

– Бл…дь! Сука! Ну, обложили! – Бурый в ярости откинулся на сиденье, забыв о сидящем рядом Козаке.

– Проблемы? – спросил тот тихо. – Может, помочь?

Бурый резко повернулся к нему:

– Ты мне уже в Энске помог, помогальщик, мать твою!

– Ну смотри, было бы предложено, – пожал плечами Козак. – Я тебе по дружбе предлагаю. Без денег… в компенсацию за моральный ущерб…

– Тот ущерб уже не компенсировать! – махнул рукой Бурый, неожиданно успокаиваясь.

Решение он принял еще во время разговора с Котовым. Что-что, а шантажировать себя он никому не позволит! К тому же Котов не из тех, кто наедается, наверняка захочет годами тянуть с него. Перспектива всю жизнь находиться в подвешенном состоянии Бурого не грела.

– Ты понял, кто звонил? – спросил он у Козака.

– Понял, – кивнул тот. – Котов – личность известная.

– Да? – удивился Бурый. – Сталкивался, что ли?

– Было дело… – уклончиво ответил Козак. – Потому с особой ответственностью отнесусь к делу.