представляют невинной жертвой и великодушным героем, не только злоупотребил доверием Базиля Дрюжона, но проделал тот же трюк с Шабенами! С полной уверенностью заявляю, что ни тесть, ни супруга обвиняемого, Жермен, не знали о криминальном прошлом человека, которого приютили. Дюмон же сразу оценил все выгоды. Женившись на единственной дочке Норбера Шабена, уже десять лет как вдовца, он получал ферму с хорошим доходом и надежное убежище. Эти простые, порядочные люди ужаснулись, узнав о нем всю правду. Я сожалею о смерти мадам Дюмон, но каким потрясением для женщины, которая узнала, что любимый муж жестоко предал и использовал ее, могло стать такое разоблачение? Она словно обезумела, и доказательство тому — ее безрассудное поведение… Что касается семьи Руа и мсье Дрюжона, я какое-то время подозревал их в соучастии, но уже сами обстоятельства, приведшие к аресту, убедили меня в обратном!

Мэтр Жиро побледнел. Он чувствовал себя обманутым судьей. Дюбрёй стал непредвиденным элементом процесса. Жан был весь внимание. Полицейский же продолжал:

— Мне представлялось очевидным, что если такая достойная женщина, как Клер Руа, вдова Фредерика Жиро, дала присутствующему здесь Леону Каста адрес Шабенов в Нормандии, это доказывает, что она понятия не имела о преступном прошлом Дюмона.

Иначе она бы поостереглась это делать. По воле Провидения я сумел воспользоваться этими сведениями и передать органам юстиции убийцу, лгуна, манипулятора и льстеца!

Аристид Дюбрёй коротко поклонился и покинул свидетельское место. Клер хотелось кричать от отчаяния. Бертран заверил ее, что Жан до сих пор пребывает в неведении, как полицейский его разыскал. Сам мэтр Жиро набрал в грудь побольше воздуха. Парировать удар предстояло ему. Нелегко будет повернуть ситуацию после желчного выступления Дюбрёя.

— Ваша честь, — начал он, — я хотел бы вас…

— Заседание закрыто, мэтр Жиро! — заявил судья. — Вердикт будет оглашен в два часа пополудни, после того, как мы заслушаем вашу защитительную речь.

— Возражение, ваша честь! Я желаю выступить в защиту своего клиента немедленно и…

— Возражение отклонено! Заседание возобновится в четырнадцать часов.

В зале запротестовали, но все судейские двинулись к выходу. Бертран был вне себя.

— Какие мерзавцы! — шепнула Бертий кузине. — Я говорю про Дюбрёя и судью! Они большие друзья и не хотят, чтобы дело решилось в пользу Жана.

— Боже, какое у него было лицо, когда он услышал… — пробормотала Клер с отсутствующим видом. — Если бы ему нож вонзили в сердце, и то он не был бы так поражен. И теперь он меня ненавидит. Презирает!

Колен помог дочери подняться со скамьи, вывел в вестибюль. Здесь воздух был свежее, и Клер чуточку ожила. Фостин начала хныкать. Она просилась к отцу.

— Клер, надо быть сильной, — сказал дочери бумажных дел мастер. — Быть не может, чтобы судья не проникся историей Жана! Этьенетта, крошка моя, есть хочешь?

Молодая жена всплеснула руками, спускаясь по лестнице Дворца правосудия:

— Ужасно хочу!

Колокол церкви Сен-Андре позвонил двенадцать раз. Базиль отошел раскурить трубку. Леон увязался за ним. Клер, плохо осознавая происходящее, стояла и смотрела на фонтан посреди площади с поющей прозрачной водой. У нее не осталось сил бороться с драгоценными воспоминаниями, которые она подавляла годами: Жан в речушке, ночью; Жан, весь мокрый, ее обнимает, и его тело пахнет свежестью, и дикой мятой, и цветами дягиля, чьи крупные белые зонтики в темноте похожи на таинственные лица… Она увидела себя обнаженной, сидящей на траве, и все тело трепещет от сладостного предвкушения…

— Как мы любили друг друга! — едва слышно прошептала она.

Колен положил руку ей на плечо:

— Клеретт, я знаю, что Бертий пригласила нас всех обедать, но мы с Этьенеттой лучше сходим в ресторан.

Она умирает от любопытства!

— Конечно ступайте! — безразлично отвечала молодая женщина. — А мы с Фостин поедем к кузине. Там малышке будет удобнее. Я подожду Бертий тут!

— Девочка моя! — тихо заговорил с нею Базиль. — Мы с Леоном пройдем до Шам-де-Марс пешком. Мне нужно размяться. Стоило мне увидеть эту мерзкую рожу, Дюбрёя, и у меня кровь застыла в жилах!

Клер промолчала. Показался Гийом, толкавший перед собой инвалидное кресло. Он подозвал фиакр, помог кузинам устроиться внутри, потом подал Клер девочку и запрыгнул в экипаж сам.

— Улица Перигё! — крикнул он вознице.

* * *

Бертран не мог пробиться сквозь завесу холодной ярости, которой отгородился от него Жан. Мужчины кружили по крошечной камере в подвале здания суда, предназначенной для содержания подсудимых.

— Клер! — зло выкрикнул Жан. — Вот чего я точно не ожидал! И вы всё знали? И молчали?

— Повторяю, с ее стороны это был необдуманный поступок и ничего больше! — сказал адвокат. — Через пять лет после известных нам событий на мельницу приходит Леон, и она решает, что правильнее всего будет дать парню ваш адрес! Если бы он потерпел день или два с отправкой письма, то не столкнулся бы с Дюбрёем. Злой рок сыграл против вас, Дюмон, и против Клер тоже!

Жан был так взволнован, что на лбу у него выступила вена. Стиснув зубы, он говорил отрывисто, тяжело переводя дух.

— Вы ее выгораживаете! Но я вам не верю! Я знаю Клер, она девушка умная. Если бы она хотела уберечь меня от неприятностей, то посоветовала бы Леону написать на адрес Базиля, в Кан. Нет, она заодно с этой ищейкой Дюбрёем! Правду говорил наш старпом: ревнивая женщина хуже змеи! Я не хотел больше слышать о ней, и вот ее месть! Жермен умерла из-за пары слов на конверте, который я так и не получил. Хотите доказательств? Клер уже отняла у меня дочку!

Жан с силой ударил кулаком в стену. Боль немного успокоила его. С разбитыми в кровь костяшками, он сел, понурился. Бертран не знал, как еще его урезонить: аргументы у него кончились.

— Мне остается только извиниться перед вами, — сказал он. — Действительно, лучше бы я сказал вам правду при первой же встрече. Но Клер — она надеялась, что вас освободят. Она умоляла меня молчать, хотела объясниться с вами сама. Это сильная женщина, преданная своим близким. И говорю вам, как мужчина мужчине: она все еще вас любит. Думаю, она даже жизнью бы пожертвовала ради вас.

Подумайте сами, Дюмон! Как могла она знать, что Дюбрёй окажется в Пюимуайене в то самое время, когда Леон пойдет на почту? Я из надежного источника знаю, что шеф нашей полиции, чьих методов я лично не одобряю, несколько лет носа туда не казал. Он закрыл ваше дело, сдал в архив! Вы официально считались умершим. По моим сведениям, он проследил путь Жана Дрюжона,