Заметив, что девушка проснулась, он облегчённо вздохнул и сжал её нежную ручку в своих горячих ладонях. — «Ласточка моя, ты в порядке? Не ранена?»

Мисс хранила молчание. Любое воспоминание о случившемся причиняло ей почти физическую боль. — «Они пожертвовали жизнями ради меня…» — тихо сказала она и заплакала. Впервые за 8 лет. Привычка прятать эмоции за ледяной маской равнодушия давно укоренилась в её натуре — нельзя проявлять слабину перед миром и подчинёнными. И только дяде довелось увидеть её слёзы после стольких лет…

Мужчина сквозь сжатые зубы яростно прошипел:

«Виноваты королевские следователи?! Они посмели тебя обидеть?! Я уничтожу их к чертям собачьим! Никогда не прощу!» — его девочка почти самостоятельно строила гильдию целых пять лет. Он один знал, сколько усилий любимица вложила в своё дело, и как дорожит гильдией. Леон прекрасно понимал её боль и страдания.

Воровка закрыла глаза. Утраченного не вернёшь. Да и ей сейчас хотелось слышать не обещания скорой расправы над врагами. Ей достаточно было бы искреннего участия и нескольких утешающих слов вкупе с объятиями. К сожалению, дядя никогда её не обнимал и вряд ли когда-нибудь станет. Старается держать дистанцию. Дурак… Провёл с ней столько лет, а так и не понял, чего именно ей не хватает.

Через несколько минут девушка вытерла слезы, но тщетно — они никак не переставали катиться по её бледным щекам. — «Не стоит объявлять войну департаменту, иначе мы сгинем. Об операции знали только высокоранговые следователи, в другом случае наши люди обо всём доложили бы. И кажется, я знаю истинного виновника…»

«Кто?»

«Следователь в чёрной маске.», — взгляд леди заволокло убийственным холодом.

«Тогда я найду мерзавца и кину его к твоим ногам! Ты отомстишь за гильдию! И как следует заставишь его пожалеть о содеянном…» — пылко произнёс мужчина. Его слова прозвучали словно клятва, словно приговор, который неминуемо будет исполнен им самим.

«Спасибо, Леон…» — мягко ответила девушка. — «Принеси мне, пожалуйста, горячей медовухи… У меня в горле пересохло.»

Мужчина понимающе кивнул. — «Хорошо, луна моя.»

Если бы только у него хватило силы воли просто ласково прижать её к себе, не переступив запретную черту…

…

Утром следующего дня в отделе аналитики.

«Блядь, новичок, какого хера?!» — брызгая слюной во все стороны, кричал разъяренный Чарж на Кёна. — «Нахуя ты приказал им не нырять в дыру?! Эта мразь Ланая была по уши накачана снотворным! Они бы в два счета догнали её! Ты, сука, на кого работаешь?!»

Кён спокойно ответил:

«Я никогда не буду рисковать лучшими силовиками ради поимки дуры, у которой больше нет ни гильдии, ни людей. Она могла завести их в ловушку, или, с её-то силой, убить смельчаков самостоятельно. Возможные жертвы не оправдывали риск. Выгоднее было дождаться, когда снотворное свалит её наверняка!», — закончил он, упрямо задрав подбородок.

«Блядь… Дерьмо! Ты остолоп!» — Чарж беспомощно сжимал и разжимал кулаки, не осмеливаясь наказать многообещающего новичка, ибо тот поступил вполне разумно, руководствуясь исключительно хладнокровным расчётом и логикой.

Силовики спустились в дыру через несколько минут после приказа Чаржа, рассчитывая найти где-нибудь неподалеку спящую Ланаю. Они обыскали подземный проход и все возможные из него выходы вдоль и поперек. Однако девушка таинственным образом исчезла! Великая потеря — изловить гильдию, но упустить корень всех бед.

Чарж прекрасно осознавал, что в основном его злость связана с личной неприязнью к Ланае. Он даже морально был готов потерять несколько элитных силовиков ради поимки этой суки. Впрочем, благодаря новичку, они устроили плодотворную засаду — накрыли гильдию воров. Глава отдела должен радоваться таким успехам. Но Чаржу от этого было не легче.

Кёна мало волновала вся эта суматоха. Он желал спасти воровку чуть ли не ценой своей должности. Однако всё вышло наилучшим образом — девушка сбежала, а он устранил первую «головную боль» королевства. Владимир говорил, что нужно изловить гильдию воров, про их лидера никаких требований не было. А вот с разбойниками другая песня — там нужно поймать именно главаря. Тогда вторая проблема будет решена, а он получит повышение.

Однако Кёну все равно было тошно, его мутило от отвращения к самому себе, а на душе скребли кошки. Лавр никогда не был рыцарем в сияющих доспехах, да и следователем стал отнюдь не для того, чтобы сделать мир чище и справедливей. Гильдию воров он стер с лица земли исключительно ради потворства собственным амбициям и интересам, ему тогда было не до сантиментов — такова его работа. Парень играючи уничтожил нечто крайне важное и ценное для девушки, плод её многолетних усилий и стараний. Он понял это в тот момент, когда её подчиненные один за другим храбро жертвовали собой, лишь бы только задержать хотя бы на мгновение непосильного им врага. И такая самоотверженность ради своего лидера заслуживала восхищения. Даже не представляя, какие муки сейчас испытывает девушка, Кён мысленно корил себя за произошедшее. В горле его застрял горький ком сожаления.

«Босс, готовьте ещё одну операцию. Пора брать второго брата.», — угрюмо сообщил Кён, устало поднимаясь с кресла.

«Второго… Брата?!» — опешил Чарж.

Остальные следователи выпучили глаза от изумления.

…

Байрон, чью физиономию «украшал» большой фингал под глазом, сидел на пеньке и сдирал шкуру с волка. Недавно он прибыл в лагерь разбойников, где его «по-дружески» встретил Ганз. Преисполненный негодования здоровяк с трудом подавил желание выстрелить в отвратительную рожу подлеца. В итоге его заставили выполнять грязную работу — потрошить хищного зверя. Остальные бандиты поиздевались над новеньким и сделали местным козлом отпущения. У мужчины дрожали руки от нетерпения. Поскорее бы получить сигнал от Кёна, и исполнить наконец свою давнюю мечту.

Звукопередатчик завибрировал и коротко прозвенел три раза.

{НАКОНЕЦ-ТО!} — здоровяк выкинул тушку и направился в палатку заклятого врага.

Не должно быть никаких проблем. Разбойники, как бы это ни было удивительно, доверяют друг другу. У каждого свои чётко обозначенные обязанности и ранг в иерархии. Никто не посмеет совершить недозволенный поступок, в особенности прийти к главарю без веской на то причины.

Войдя в палатку, Байрон стал свидетелем омерзительного действа — подонок пыхтел над бедной побитой женщиной, которая уже совсем никак не реагировал на надругательство. Лицо бывшего шахтера побелело от невыносимой ярости и ненависти. Это жестокое чудовище должно обязательно сдохнуть. Пора сделать этот жестокий мир хоть немного чище.

«Какого хуя ты пришёл?!» — рявкнул Ганз, обернувшись к незваному гостю.

Байрон молниеносно вытянул пистолет и выстрелил.

— бах~

Тело Ганза, так и не успевшего понять, что произошло, медленно завалилось набок. В