Подобно тому, как это было в Египте и в других местах, военный истэблишмент Дамаска включал в себя множество янычар, причем как направленных из центра, так и местного происхождения. Служившие в гарнизонах провинции представители этих двух группировок плохо уживались друг с другом, и в 1740 году, когда напряженность между ними стала слишком велика, прикомандированные из центра войска были на шесть лет выведены из города Дамаска. Третьей группировкой, с которой центральной власти приходилось иметь дело, были кочевые бедуинские племена. Она пыталась держать их в узде с помощью политики принуждения к оседлому образу жизни, усиленной внедрением ограниченного числа бедуинов в местную администрацию, и в особенности посредством использования их для защиты и снабжения караванов с паломниками.

Североафриканским провинциям Османской империи, которыми являлись Алжир, Тунис и Триполи, центральная власть обычно уделяла еще меньше внимания, чем Египту и Сирии. В XVI столетии, они играли существенную роль, обеспечивая базирование военно-морских сил, которые, действуя в интересах Османской империи, сражались с испанскими Габсбургами. На протяжении XVII столетия они в основном были предоставлены самим себе, но с самого начала XVIII века этими тремя провинциями правили чиновники, предками которых были люди, взявшие под свой контроль местное управление и основавшие признанные Стамбулом династии (которым время от времени напоминали, что эти провинции являются частью империи). Возросшее в XVIII веке доверие к дипломатическим средствам решения проблем отразилось на жизни этих провинций, потому что основной источник их доходов (каперство) был объявлен вне закона, как только султан Мустафа II дал согласие гарантировать безопасность судоходства христианских стран, которое подвергалось нападениям корсаров. Стычки между испанскими судами и корсарами продолжались в течение всего столетия, и османское правительство редко проявляло способность оказывать воздействие на непокорных моряков, которые теоретически являлись подданными султана. Когда у тому вынуждали обстоятельства, султан мог заставить прибрежные североафриканские провинции подчиниться его воле, но это требовало постоянных усилий. По условиям австрийско-османской морской конвенции 1727 года турки брали на себя ответственность за обеспечение защиты австрийского судоходства от нападений корсаров из своих североафриканских провинций, и когда в период между 1729 и 1731 годами алжирский правитель разрешил своим кораблям нападать на австрийские суда в Средиземном море, к нему были применены санкции, которые заставили его образумиться. Среди этих санкций были отказ в предоставлении провинции военной и финансовой помощи, закрытие турецких гаваней восточного Средиземноморья для захода в них алжирских судов и запрет вербовать население Анатолии на службу в алжирскую армию и флот.

Российский государственный деятель XVIII века, Афанасий Ордын-Нащокин определил три основных стратегических цели экспансии Московии. Первой был выход к Балтике, второй — воссоединение с белорусскими и украинскими землями и подчинение их власти московитов, а третья цель состояла в том, чтобы открыть Московии выход к Черному морю. Выход к Балтийскому морю был завоеван Петром Великим, а вот задачу воссоединения с Белоруссией и Украиной полностью решить удалось только в 1795 году после третьего раздела Польши. Но когда скромное государство московитов стало превращаться в Российскую империю, турки обнаружили, что теперь им трудно препятствовать решению третьей задачи русских: выходу к Черному морю, который давал им доступ к лежавшим за его пределами незамерзающим морям. В 1726 году Россия и Австрия заключили договор о взаимной обороне — Россия нуждалась в помощи против Османской империи, а Австрия против своей старой соперницы Франции и нарастающей мощи Прусского королевства. Этот пакт очень пригодился обеим сторонам в 1733 году, когда Россия решила сохранить польский трон для претендента, которому она отдавала предпочтение, и положила начало Войне за польское наследство, которая сотрясала Западную Европу на протяжении следующих двух лет. Слабость польско-литовской Речи Посполитой снижала вероятность нападения на западные рубежи России, и казалось, что пришло время для нового этапа русской экспансии на юг. В мае 1735 года Россия объявила войну Османской империи, а в июле 1736 года взяла столицу Крыма Бахчисарай. Пала и была снесена черноморская крепость Кинбурн, которая стояла на песчаной отмели напротив Очакова, неподалеку от устья реки Днепр. В июле 1737 года русские взяли и сам Очаков, а предпринятая в октябре попытка османских войск вернуть себе эту крепость закончилась провалом из-за проливного дождя, дезертирства и недостаточных усилий османского флота. Дальнейшие амбициозные планы России рухнули из-за постоянной неспособности русских удовлетворять материально-техническое обеспечение боевых действий в степной местности. Единственным их последующим успехом было повторное взятие Азова, которого они лишились в 1713 году по условиям Андрианопольского договора. Мирные переговоры, которые велись в 1737–1738 годах, закончились ничем. Требования, предъявляемые Россией, были отражением ее долгосрочных целей. Она претендовала на Крым, кубанские степи и побережье Черного моря от Днепра и далее на запад, до Дуная. Помимо этого, она требовала независимости под русским протекторатом для территорий, где проживало значительное количество православных христиан (в Молдавии, Валахии, по течению Дуная и на северных берегах Черного моря) — это был первый случай, когда Россия предъявила претензии на территории Османской империи под предлогом вероисповедания их населения. Возобновившиеся в 1738 году военные действия на сей раз охватили и западное побережье Черного моря, но вскоре зашли в тупик.

В 1737 году обязательства договора о взаимной обороне с Россией заставили и Австрию вступить в войну. Турки попытались защититься от этих двух грозных противников, заключив в 1737 и 1739 годах соглашения со Швецией, причем последнее соглашение включало в себя и договор о взаимной обороне от нападений России. Эта война стала бедствием для Австрии, и к 1739 году она тоже испытывала желание сделать передышку. По условиям Белградского договора (который был заключен в том же году при посредничестве Франции) Австрия теряла Белград и большую часть территорий, приобретенных двадцатью годами ранее, по Пожаревацкому договору. Россия жертвовала всеми своими завоеваниями, за исключением Азова. В ходе этой войны она потеряла приблизительно 100 000 человек, в основном от заболеваний, обострившихся в результате скудного питания, которым вынуждены были обходиться войска. То, что на переговорах уполномоченные султана проявили решимость в отношении того, кто должен владеть Белградом, стало важным элементом, обеспечившим Османской империи благоприятные для нее условия мирных договоров, положивших конец этой войне. Благодаря французскому посредничеству Османская империя оказалась в долгу перед Францией, и впервые эта страна оказалась в таком положении, что теперь ей не надо было принимать торговые привилегии как милостивый дар султана, а можно было их для себя требовать. Новый договор между этими странами был подписан в 1740 году. Когда это произошло, стало ясно, что невозможно контролировать изменчивый и плохо скоординированный рынок Османской империи, а это означало, что Франция не в состоянии воспользоваться всеми преимуществами своих новых привилегий. Несмотря на это, факт оставался фактом: в торговых делах иностранная держава больше не рассматривалась султаном в качестве просителя.